| Я вырван был из жизни тесной,Из жизни скудной и простой,Твоей мучительной, чудесной,Неотвратимой красотой.И умер я... и видел пламя,Не виданное никогда,Пред ослепленными глазамиСветилась синяя звезда (Т. 1, с. 364). |
Но нельзя все сводить к биографии поэта - художник слова, Н. Гумилев в гиперболических страданиях выразил не только свое горе, но и горе всех любивших неразделенной любовью.
Стихи, созданные в 1918-1921 годах, вошли в сборники "Шатер" и "Огненный столп".
Сборник "Шатер" полностью посвящен Африке. Стихи доказывают, что удивительная в своем постоянстве сила любви к экзотическому континенту выразилась во весь размах зрелого поэтического таланта. Знаменитое "Вступление", открывающее этот сборник, исповедует душу лирического героя. Уважительное, почти благоговейное отношение к далекому таинственному краю, и вместе с тем - глубокое знание традиций и истории его - это питает ум и сердце молодого путешественника:
| Оглушенная ревом и топотом,Облеченная в пламя и дымы,О тебе, моя Африка, шепотом,В небесах говорят серафимы. |
Используя прием инверсии, автор заставляет нас акцентировать внимание на каждом слове, наполненном глубоким смыслом:
| Про деянья твои и фантазии,Про звериную душу послушай,Ты, на дереве древнем ЕвразииИсполинской висящая грушей (Т 1, с. 260) |
Сам поэт отличался настойчивым характером. И так же, как он сам, герои его стихов открывают душу и сердце навстречу всему новому, что встречали в далеких странствиях. Как ч следовало ожидать, африканские путешествия приумножили творческое наследие поэта. Своими путешествиями с их опасностью, трудностями Гумилев обрел право писать о таких высоких понятиях, как жизнь, смерть, честь. Африка, поэтические грезы о ней были всегда рядом. Недаром в самые трудные для себя времена Гумилев говорил:
| Ах, бежать бы скрыться бы, как вору,В Африку, как прежде, как тогда... |
Последний прижизненный сборник стихов, подготовленный самим поэтом, но вышедший уже после его трагической гибели, в августе 1921 года, был "Огненный столп". Сборник по праву считается вершинным достижением Гумилева как поэта. Эта книга свидетельствует не только о высоте поэтического искусства, но и о своеобразии миропонимания поэта, о сложившейся у него поэтической системе лирико-философской концепции бытия. Можно сказать, что эта книга по преимуществу философской лирики.
Основная особенность книги "Огненный столп" - и других стихов того времени - полнейшая лирическая открытость героя. Размышления о сосуществовании времен, родившиеся когда-то в стихах сборника "Колчан", нашли свое талантливое завершение в стихах "Огненного столпа", в частности, в стихотворении "Заблудившийся трамвай". Поэтическое слово трепещет, отчаивается, задыхается:
| Машенька, ты здесь жила и пела,Мне, жениху, ковер ткала,Где же теперь твой голос и тело,Может ли быть, что ты умерла!И все же навеки сердце угрюмо,И трудно дышать, и больно жить...Машенька, я никогда не думал.Что можно так любить и грустить (Т. 1, с. 279). |
Напрочь исчезли риторика, декорации, актерство и экзотические красивости. Возможно, потому, что всю экзотику Гумилев "убрал" в сборник об Африке - "Шатер"?
В новом сборнике поэтическое слово просветлено мудростью ч страданием, оно славит самое простое и извечное - землю, воздух, хлеб, любовь. И на землю он смотрит иными глазами: не взором конквистадора-покорителя, а с грустью и печалью сердца, разгадавшего тщету и прелесть земного существования. В поздней лирике Н. Гумилева печаль и радость, восторг и слезы перемешаны в одном кубке.
В стихотворении "Шестое чувство" Гумилев писал, с какой мукой выбирается из плотской оболочки земного существа духовное начало, заложенное в человеке как искра, которая, разгораясь, жжет и мучает "естество" человека:
| Как некогда в разросшихся хвощахРевела от сознания бессильяТварь скользкая, ночуя на плечахЕще не появившиеся крылья, -Так век за веком - скоро ли, господь? -Под скальпелем природы и искусстваКричит наш дух, изнемогает плоть,Рожая орган для шестого чувства (Т. 1, с. 295). |
В этом стихотворении раскрываются две темы. Одна, более узкая, - это мечта поэта о торжестве поэзии в мире, о владычестве красоты, которая, как и по Достоевскому, должна спасти мир. Но ассоциативный круг произведения шире проблемы искусства и даже красоты.
Вторая тема - философская. К концу жизни Н. Гумилев подошел к лироэпосу особого склада - его интересует человеческая жизнь как уникальное явление планетарной эволюции. Он пишет о Земле как о звезде и о человеке как о зыбком, несовершенном разуме. Своеобразный космический взгляд на мир, попытки создать особый эпос, где была бы дана "биография" Земли, а, может быть, и всей Вселенной, - это самая отличительная черта позднего творчества Гумилева. Он ищет универсальные связи, соединяющие мир и человечество в единое разумное и вечное целое. Нарастающая "космичность" взгляда и мироощущения зримо проявляется в стихах "Огненного столпа", в поэме "Поэма начала" и в удивительной по своей пророческой силе маленькой поэме - "Звездный ужас". Внутренняя музыка этих произведений насыщена жизнеутверждением. Поэт благодарит жизнь как величайший божественный дар:
| Прекрасно в нас влюбленное вино,И добрый хлеб, что в печь для нас садится,И женщина, которою дано,Сперва измучившись, нам насладитьсяНо что нам делать с розовой зарей,Над холодеющими небесами,Где тишина и неземной покой,Что делать нам с бессмертными стихами? (Т. 1, с. 296), - |
вопрошает поэт в стихотворении "Шестое чувство".
О том, что жизнь и искусство должны быть в творчестве художника нерасторжимы, - к такой мысли пришел Н. Гумилев. Он начал быстрое, подобно рывку, восхождение к лирике и эпосу широкого философского плана. Смерть оборвала это движение.
В сборнике "Огненный столп" есть стихотворения явно осуждающие догматы акмеизма ("Слово", "Молитва мастеров"). В стихотворении "Память" он рассказывает о пребывании в нем различных четырех душ":
| Память, ты рукою великаншиЖизнь ведешь, как под уздцы коня,Ты расскажешь мне о тех, кто раньшеВ этом теле жили до меня... |
Первая - это детство, "колдовской ребенок", вторая душа принадлежит поэту, третья - "мореплавателю и стрелку", а четвертая обитает в нем сейчас:
| Я - угрюмый и упрямый зодчий,Храма, восстающего во мгле... (Т. 1, с. 299). |
Вчитываясь в эту исповедь, мы сравниваем души между собой и, получаем не убегающую вдаль линию судьбы, а гармонично законченный круг, завершенный виток развития. Поздняя лирика Н. Гумилева решительно смещает все ранее имеющиеся представления о мире, о категориях пространства и времени. В стихотворении "Заблудившийся трамвай" лирический герой вскакивает на подножку странного трамвая, за окнами которого, как в детском калейдоскопе, вихрем пронеслись все, когда-то увиденные места:
| Мчался он бурей темной, крылатой,Он заблудился в бездне времен... |
Пассажир становится как бы сторонним наблюдателем собственной судьбы, а трамвай мчится все дальше - и вот страшный финал. В строках стиха вновь звучит мотив предчувствия смерти и даже конкретно от кого:
| В красной рубашке, с лицом, как вымя,Голову срезал палач и мнеОна лежала вместе с другимиЗдесь, в ящике скользком, на самом дне (Т. 1, с. 279). |
Палач именно в "красной рубахе", и голова поэта, лежащая "на самом дне", значит, снятая с плеч одной из первых.
Как сложилась жизнь Н. С. Гумилева в пореволюционный период? В 1919 году Гумилев вступает во второй брак - женится на дочери известного публициста - Н. Энгельгардта - Анне Энгельгардт. В 1920 году родилась дочь - Елена. Судьба второй семьи Н. Гумилева тоже трагична: дочь и жена погибли в блокадном Ленинграде.
Последние годы жизни поэта были очень насыщены самой разнообразной работой. При Петроградском Доме искусств вел студию поэтов под названием "Звучащая раковина", читал лекции в институте искусств, многое сделал вместе с Горьким для создания издательства "Всемирная литература". В феврале 1921 года он избирается председателем Петроградского отделения Всероссийского Союза поэтов.
Многогранна и его творческая деятельность. В 1918 году осуществил перевод с китайского и издал сборник стихов "Фарфоровый павильон". В 1919 году переводит с древневавилонского и издает эпическое сказание "Гильгамеш" с предисловием профессора В. К. Шулейко (второй муж А. А. Ахматовой). Одновременно он делает существенный вклад в теорию перевода: выходит его талантливая статья "Переводы стихотворные".