Ещё один из видов тропа изобилует в повестях – это метафоры, которые являются выражением индивидуально – авторского видения мира: “Истерзаются глаза”(106)*, “Нагрянет жизнь”(107)*, “Отравило семейное счастие”(108)*, “Рассудок потемнеет”(109)*, “Волноваться заодно с душою”(110)*, “Глаза съёжились”.(111)*
Занимаясь изучением повестей Павлова, я попыталась количественно сопоставить метафоры, развернутые сравнения, эпитеты, несущие романтическую и информационную окраски.
Данные представила в таблице.
| Название повести | Несущие романтическую окраску | Несущие информационную окраску | |
| “Именины” (1835) | эпитеты метафоры сравнения | 43 32 12 | 74 43 16 |
| “Аукцион” (1834) | эпитеты метафоры сравнения | 20 11 4 | 22 12 5 |
| “Ятаган” (1835) | эпитеты метафоры сравнения | 83 43 22 | 174 56 22 |
| “Маскарад” (1835) | эпитеты метафоры сравнения | 85 20 13 | 219 46 13 |
| “Демон” (1839) | эпитеты метафоры сравнения | 35 25 16 | 99 51 16 |
| “Миллион” (1839) | эпитеты метафоры сравнения | 69 44 13 | 163 55 9 |
Данные таблицы показывают, что в повестях Н. Ф. Павлова наравне соседствуют как элементы, несущие романтическую окраску, так и те, которые дают информационную окраску, оценивают поведение. Павлов остаётся романтиком, используя в своих произведениях изящный слог, тем не менее, явно обнаруживается сдвиг к реалистической прозе.
Заключение.
Н. Ф. Павлов вошёл в историю русской литературы как один из зачинателей русской социально – психологической повести. В этом отношении он оказался предшественником ряда крупнейших писателей.
С одной стороны, повесть Павлова в таких её образцах, как “Аукцион” и “Маскарад”, раскрывающих переживания людей светского, дворянского круга, связана с психологической повестью Лермонтова. Сближает Павлова с Лермонтовым интерес к герою печоринского типа. Если лермонтовский Печорин, по выражению Герцена, “младший брат Онегина, то павловский Левин из “Маскарада” – тоже какой-то родственник того и другого. И Левин, и Печорин резко выделяются “между лиц, так похожих одно на другое и не отмеченных особенною чертой”.(112)* Оба они не знают, “чем же заполнить эту жизнь, какого рода деятельностью, каким занятием, какую выбрать цель”(113)*, “в каком углу вымучить у жизни эту цель, которая б могла осветить страстный ум и рассуждающее сердце”.(114)* Павлов нарисовал образ неудовлетворённого и разочарованного героя гораздо более бледно и эскизно, можно сказать, только наметил его.
Другой и более существенной стороной своего творчества – изображением мучительных переживаний ущемлённых и неполноправных людей – Павлов является в какой-то степени одним из предшественников Достоевского. Герой “Именин”, входивший в барскую гостиную на цыпочках, боком и держась поближе к стенке, как-то перекликается с героем “Бедных людей”, входящим в канцелярию “бочком – бочком”, сторонясь от всех. В том и другом приниженное положение воспитало болезненную, трудно побеждаемую робость. Но и героям Павлова и большинству героев Достоевского свойственна “амбиция”, чувство оскорблённого самолюбия. Они претендуют на лучшее положение в обществе. Они чувствуют вражду и зависть к тем привилегированным господам, которые затирают их. Как героев Павлова, так и героев Достоевского мучит сознание несправедливости существующего социального неравенства. Гениальный художник Достоевский показал судьбу и переживания униженного и оскорблённого человека несравненно глубже и правдивее, поднял эту тему на огромную художественную высоту. Но первоначальные очень интересные наброски этой темы были сделаны в русской литературе раньше “Бедных людей”. Одним из тех, кто потрудился над этими эскизами к высокохудожественным полотнам, был автор “Именин” и “Демона”.
Значение “Трёх повестей” Павлова для нашего времени не только в их историко-литературной роли, не только в поучительной судьбе этой книги. Павлов один из первых привлёк читателя к общественной стороне литературы, создал идеологическую и психологическую повесть. Николаевская эпоха показана им в том приближении к действительности, которое раскрывало противоречия крепостнической России тридцатых годов.
К общим достоинствам повестей Павлова Н. Ф. надо отнести живость изображения, сравнительно чистый и ясный язык с его тенденцией к преодолению вычурности романтического слова, что так же показывало его переход к реализму.
Ю. В. Манн считал: “Повести Павлова – ценнейший материал, показывающий, как русский романтизм осваивал содержание социальное”.(115)*
В повестях Павлова даётся весьма точная характеристика духовной атмосферы изображаемого им времени – это атмосфера философских споров, нравственно-психологических исканий. Не события, а их причины выдвигались на первый план. Это был значительный шаг к реализму: обстоятельства формировали судьбу и определяли характер героя.
Разносторонняя одарённость Павлова, многократно, отмеченная современниками, по-видимому, не была в полной мере реализована – провидческим оказалось суждение Пушкина: “Талант г-на Павлова выше его произведений”.(116)*
Павлов – писатель разносторонний и сложный: оценка его не может быть однозначной. Однако время показало, что его творчество, вписавшееся в гоголевский период русской литературы, навсегда запечатлелось в ней своими неповторимыми образами, своей мерой реализма.
Конечно, трудно воссоздать облик русского литератора столь необычной и сложной судьбы, но произведения писателя, проникнутые сочувствием к униженным и оскорблённым, приоткрывающие перед нами острые социальные конфликты своего времени, дышащие живым, естественным чувством справедливости и добра к человеку, верой в человека, найдут отклик в наших сердцах.
Примечания. *
1. Пушкин А. С. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 6.: Критика и публицистика / Примеч. Ю. Оксмана. – М.: ТЕРРА, 1997. – с. 211
2. Белинский В. Г. Взгляд на русскую литературу. – М.: Современник, 1988. – с. 135-136.
3. Белинский В. Г. Собрание сочинений: В 13 т. Т.1. – Л.: Наука, 1988. – с.283
4. Панаев И. И. Литературные воспоминания. – М.: Правда, 1988. – с.213
5. Гоголь Н. В. Собрание сочинений: В 7-ми т. Т.6. Статьи / Коммент. Ю. Манна. – М.: Худож. лит., 1986. – с.395
6. Русские писатели в Москве. Сборник. Переизд. Сост. А.П. Быковцева. – М.: Моск. рабочий, 1977. – с.294
7. История русской литературы: В 4-х т. Т.2. От сентиментализма к романтизму и реализму. /Под ред. Е.Н. Купреянова. – Л.: Наука, 1981. – с.521
8. Добролюбов Н. А. От романтизма к реализму. / О классиках русской литературы. – М.: Дет. лит., 1986. – с.188
9. Вильчинский В.П. Николай Филиппович Павлов. Жизнь и творчество. – Л.: Наука, 1970. – с.181
10. Крупчанов Л.М. Н. Ф. Павлов // Павлов Н.Ф. Сочинения. – М.: Сов. Россия, 1985. – с.279-291
11. Там же, с.281
12. Павлов Н. Ф. Сочинения. – М.: Сов. Россия, 1985. – с.9
13. Троицкий В. Ю. Художественные открытия русской романтической прозы 20 – 30-х годов 19 века. – М.: Наука, 1985. – с.222
14. Сахаров В. И. Страницы русского романтизма: Книга статей. – М.: Сов. Россия, 1988. – с.203-204
15. Трифонов Н. А. Н.Ф. Павлов // Н. Ф. Павлов. Повести и стихи. – М.: Худ. лит-ра, 1957. – с.7
16. Мейлах Б. Русская повесть 20 – 30-х годов 19 века.// Русские повести 19 века. – М. – Л.: Гос. изд-во худ. лит., 1950. – с.574
17. Там же, с. XXV
18. Судьба русского реализма начала 20 века // Под. ред. К. Д. Муратовой. – М.: Наука, 1972. – с.282
19. Там же, с.27
20. Вильчинский В. П. Критические статьи Н. Ф. Павлова // Из истории русских литературных отношений XVIII – XX веков. – М. – Л.: Изд-во Академии Наук СССР, 1959. – с.171
21. Степанов Н. Запрещённая книга (“Три повести” Н. Ф. Павлова) // Поэты и прозаики. – М.: Худ. лит., 1966. – с.160-179
22. Вильчинский В. П. Николай Филиппович Павлов. Жизнь и творчество. – Л.: Наука, 1970. – с.39
23. Григорьян К. Н. Судьбы романтизма в русской литературе // Русский романтизм. – Л.: Наука,1978. – с.11
24. Зудина Н. М. Н. Ф. Павлов в историко-литературном процессе 30 –60-х годов 19 века: Автореф. дис. на соиск. учён. степ. канд. филол. наук: М. – 1988. – с.16
25. Там же, с.4
26. Сахаров В. И. Форма времени // Русская романтическая повесть писателей 20 – 30-х годов 19 века. – М.: Пресса,1992.
27. Там же, с.5
28. История романтизма в русской литературе. Романтизм в русской литературе 20 – 30-х годов 19 века (1825 - 1840) / Под ред. С.Е. Шаталова. – М.: Наука, 1979. – с.165