1.4 Языковые средства выражения категории оценки
Для выражения ценностного отношения субъекта к объекту оценки требуются различные языковые средства, "грамматика" которых зависти и от семантических признаков – положительной или отрицательной оценки, и от коммуникативно-прагматических аспектов высказывания.
Итак, можно представить наиболее интересные стороны оценки в языковой картине мира.
Наиболее представительным уровнем, представляющим оценочную семантику, является лексический. Основными средствами номинации внутри него выступают имена прилагательные, среди которых по степени употребительности выделяются хороший/плохой с их синонимичными рядами, а также все прилагательные, выражающие оценочное значение.
Классификация оценочных прилагательных может быть построена на принципе различных оснований оценки и соответствующей шкалы с собственной точкой отсчета. Такими основаниями могут быть эстетические – прекрасный/безобразный; утилитарные – годный/негодный; сенсорные – вкусный/невкусный; эмоциональные – приятный/неприятный и др. Перечисленные и подобные качественные прилагательные отличаются высокой степенью абстрактности, поэтому любой объективно присущий предмету признак субъективно может передвигаться по шкале оценок, в зависимости от мнения субъекта.
Многозначность оценочных прилагательных, богатство лексико-семантических вариантов их семантической структуры позволяет им максимально охватывать сферу предметных и непредметных реалий для оценочной функции выражения.
Прилагательные являются, безусловно, одним из наиболее употребительных и нейтральных средств выражения семантики оценки.
Пространство лексического уровня расширяется за счет пейоративной лексики, являющийся образным средством номинации. "…пейорация – это снижение в довольно широком смысле этого слова…Механизм пейорации включает несколько шкал: стилистическую, общеценностную и персонологическую" [Чернявская Е.А., с.57]. Каждая пейоративная лексема может и должна выступать в синонимической связи с нейтральной, нормальной лексикой.
Говорящий старается выявить все новые стороны, признаки предметов и вещей, действий окружающих его людей, угрожающие удовлетворению его потребностей и интересов, то есть оценивается буквально все, что входит в широкий круг интересов человечества. Каждый негативный признак находит свое отражение в языке. Но сама оценочная сема включается не только в интенсионал слова (тупица, лентяй), но и в экспликационал (осел, медведь).
Семантическое свойство языковых выражений выражать негативные неодобрительные коннотации, неодобрительное по характеру значение, направленное на дискредитацию денотата, нахождение ценностного отражения в лингвистическом знаке таких понятий, как войны, болезни, нищета свидетельствуют о коммуникативно-прагматической природе пейоративной лексики.
Кроме того, прагматические и коммуникативные функции оценки могут быть выражены фразеологизмами.
Почти все проявления жизни человека - его рождение и смерть, особенности характера, возраста, внешнего облика, умственной деятельности, профессиональные качества и т. д. - находят отражение во фразеологии любого языка. Опираясь в основном на собственные представления о человеческом разуме, народ тоже создал свои оценки этого явления. И, безусловно, всё это нашло отражение в языке: появилось большое количество лексических и фразеологических единиц, выражающих умственные способности человека. Оценочное значение реализуется только в предикативной функции. Яркость и силы выражения делают значения оборотов несвободными, а их структурно-грамматические свойства преимущественно неизменными, то есть фразеологическое сочетание любого лексико-грамматического разряды превращаются в предикативные единицы любого типа.
Семантика оценки может быть представлена единицами синтаксического уровня – предложением и его речевой реализацией – высказыванием.
Система синтаксических моделей, представляющих высказывания с оценочной семантикой, чрезвычайно разнообразна. Как пишет Маркелова Т.В., "в основе этого явления лежит не только лексико-семантическая специфика оценочного значения, но и взаимоотношение "системы" со "средой" [Маркелова Т.В., с.86]. Такое взаимодействие можно наблюдать исходя из контекста, ситуации общения и социальной обусловленности употребления.
1.5 Оценочный параметр в языковой картине мира
Языковая картина мира становится в последние годы одной из наиболее "модных" тем языкознания. Языковая картина мира, исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности. Понятие языковой картины мира восходит к идеям В. фон Гумбольдта и неогумбольдтианцев (Вайсгербер и др.) о внутренней форме языка, с одной стороны, и к идеям американской этнолингвистики, в частности так называемой гипотезе лингвистической относительности Сепира – Уорфа, – с другой.
Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (= концептуализации) мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. Свойственный данному языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков. С другой стороны, языковая картина мира является "наивной" в том смысле, что во многих существенных отношениях она отличается от "научной" картины. При этом отраженные в языке наивные представления отнюдь не примитивны: во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, представления о внутреннем мире человека, которые отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир. В наивной картине мира можно выделить наивную геометрию, наивную физику пространства и времени, наивную этику, психологию и т.д. [Вежбицкая А.,c.38].
Современный мир становится не только чрезвычайно склонным к переменам, но и меняет свои коренные приоритеты: стабильность, долговременность, прочность постепенно теряют свой ценностный статус. На смену им приходит удобство, отсутствие проблем, постоянная новизна.
Изменение системы ценностей от модели "иметь" к модели "быть"(в терминах Фромма и Маритена) может иметь неоднозначные последствия.
С одной стороны, способности и творческая социальная функция личности получат приоритет по сравнению с собственностью и богатством, давая простор и стимул интеллектуальному развитию общества, утверждению свободы. С другой стороны, трансформация возможна и в направлении от установки "иметь блага" к установке "иметь информацию", как более мощного средства для контроля, господства, власти отдельной личности.
Такая перемена еще не означает гуманизации и подчинения низших потребностей высшим, несмотря на то, что материальное будет зависеть от идеального. Информация может быть как разрушительной, так и созидательной силой, а поэтому, как и в случае с собственностью, все будет зависеть от нравственных качеств ее обладателя. [Баева Л.В., c.79].
Пренебрежение к будущему является еще одной чертой мировоззрения современного общества, где понятие "забота" все чаще заменяется понятием "надежда". Человек не стремится к заботе о Другом в пространстве и во времени, он надеется, что все обойдется "как-нибудь само собой". Ориентир на настоящее сужается от собственной жизни до отдельного сегодняшнего дня. Темп и динамика жизнедеятельности не позволяют охватить ее мыслью как целостность. Непредсказуемость усиливается политической нестабильностью, военным противостоянием цивилизаций, развитием безоценочной науки, для которой не существует моральных запретов и табу [Кубрякова Е. С., c.12).
Глобализация только усугубляет данную проблему, способствуя не обогащению человечества в целом, а решению проблем одних народов за счет ресурсов других. Это порождает ощущение дисгармонии, противостояния, непонимания сторонами друг друга, формирует не единые общечеловеческие, а национальные, и даже классовые, оппозиционные ценности (господство–независимость, монополии–антимонополизм, глобализм–антиглобализм, вестернизация–национальная политика и т.д.). В то же время глобализация вызывает усиление миграции, смешение народов и культур, утрату связи с традицией, этнической группой, землей предков. Современный житель мегаполиса, как правило, уже не является носителем национального языка, культурных традиций. Это, с одной стороны, дает возможность сближения и взаимообогащения культур, а с другой, провоцирует межнациональные и иные виды конфликтов. Новая культура становится космополитической по своей сути. Поэтому ключевым ценностным императивом современности должна стать терпимость, толерантность как единственная бескровная возможность глобализации экономической, социальной, информационной сфер жизнедеятельности. [http://www.ncstu.ru]
Глобализация – это сложнейший процесс столкновения ценностных систем и приоритетов. Трагический, негативный вариант ее воплощения может быть связан с поглощением культур малых или отсталых народов более сильными, с уничтожением языков, традиций, потери которых будут необратимыми. Оптимальный вариант ее протекания, по мнению оптимистов, может быть связан с утверждением множественности аксиологической, политической, этнической картин мира, их "мирным сосуществованием".
Аксиологическая картина современного мира характеризуется множественностью форм, фрагментацией, усилением субъективного фактора на фоне либерализма и утверждения ценностной свободы. При этом тенденции в эволюции ценностей инновационного, техногенного мира оказались как никогда ранее созвучными некоторым ценностям традиционного восточного мировоззрения. Это выразилось не в стремление к традиционности или гармоничности, но в преодолении зависимости от вещного бытия, в восприятии мира как потока перемен, связи с которыми только мешают саморазвитию. Логически выведенная картина мира все больше искажается, искривляется и переходит в нелинейное измерение, в котором рациональное умозрение должно быть дополнено интеллектуальной интуицией. [Баева Л.В., c. 5–11.].