Т.е. описание звуков вместе с различными оценочными словами способствует раскрытию концепции произведения, характеристике ситуации, отношения к ней рассказчика, а также героев, их психо-эмоционального состояния.
В цикле рассказов «Записки охотника» лексико-семантическая сочетаемость слов звучания часто приобретает особое, авторское, окказиональное значение: Горихвостки, маленькиедятлы сонливопосвистывают[Тургенев 1961: 15]; Свинья прошла мимо, задумчиво хрюкая[там же: 9]; Собака сдостоинствомзарычала[там же: 9]; Раздалось голодноемяуканье кошки [там же: 105]; Стали раздаваться живыезвуки[там же: 101]; Печальнопрокричала иволга[там же: 15]; Яростнее прежнего чирикали воробьи[там же: 207]; перепела кричаликак бы нехотя[там же: 32].
Такие наречия и обстоятельственные выражения, как: сонливо, задумчиво, с достоинством, печально, яростнее, нехотяхарактеризуют действие, произведенное человеком. У Тургенева же эти характеристики применимы и к описанию природного, животного мира. Это доказывает высокое мастерство, особенности манеры и идиостиля в целом.
Так, очевидно, что природа у Тургенева в «Записках охотника» является одним из главных персонажей, что и реализуется как раз на лексическом уровне организации контекстуального пространства цикла.
В процессе специального наблюдения над материалом также выяснилось, что некоторые глаголы, которые в прямом значении не относятся к глаголам звучания, в контексте приобретают такое значение.
Ср. Корова шумно дохнулараза два [Тургенев 1961: 9]
Прямое значение глагола дохнуть – «вздохнуть, сделать вдох или выдох» [Ожегов 2006: 178]. В контексте же словосочетание шумно дохнула приобретает значение звучания.
Ср. Послышалась беспокойная беготня встревоженного табуна[там же: 93]
Прямое значение глагола беготня – «непрерывное движение бегом в разных направлениях» [Ожегов 2006: 39]. В составе словосочетания послышалась беготняглагол беготнятакже приобретает значение звучания.
Еще примеры: Утки шумно поднимались [там же: 159]; Вдруг из-за угла с громом вылетела <…> тройка [Тургенев 1961: 267]; Со скрипом отворяется воротище [там же: 93].
Таким образом, использование слов со значением звучания в соотношении с их лексико-семантической сочетаемостью способствует раскрытию основных мыслей, идей произведения, служит средством дополнительной характеристики героев, ситуации, события, формирует эмотивное пространство дискурса «Записок охотника», то есть выполняет текстообразующую, мотивационную, характереологическую, акцентирующую функции в тексте.
Природа у Тургенева не просто фон. Это часто главное действующее лицо произведения, она самодостаточна и динамична, поэтому наделена человеческими качествами, психологична, всегда несет эмоциональную нагрузку текста в целом. Добиться такого эффекта помогают языковые средства, в частности, лексика со значением звучания.
Все это определяет творческую индивидуальность автора, неповторимость и оригинальность его стиля.
Значительная часть лексики со значением звучания в цикле рассказов Тургенева стилистически нейтральна. Это обусловлено тем, что стилистически нейтральные слова составляют большую часть общенародной лексики: стучать, чихать, кашлять, свист, скрип, шум, звук, смех, кудахтать, мяукать и др.
Но в цикле рассказав автора также встречаются и слова, имеющие определенную стилистическую окраску. Это в первую очередь разговорная и просторечная лексика.
По данным Толкового словаря русского языка С.И. Ожегова слово с пометой разговорное «свойственно обиходной, разговорной речи, служит характеристикой явления в кругу бытовых отношений; оно не выходит из норм литературного словоупотребления, но сообщает речи непринужденность» [Ожегов 2006: 8].
Разговорная лексика в дискурсе «Записок охотника» достаточно разнообразна и представлена такими словами, имеющими общее значение звучания, как кряхтеть (4), чмокать (3), охать (2), крякать (2), похрапывать (2), гам (2), гикать (2), хлюпать (2), трескотня, пиликать, бренчать, шушукать, сыпаться.
Данные слова употребляется в таких контекстах: <…> Степушка <…> ведро с водой куда-то тащит и кряхтит[Тургенев 1961: 30]; тетки <…> которая даже лежа в постеле, продолжительно кряхтела[там же: 193]; Бывало, вся губерния съезжалась у него, плясала и веселилась на славу, при трескотне бураков и римских свечей [там же: 22]; Старушка все охает [там же: 38]; Он снова понюхал табаку, крякнул и хлебнул глоток чаю [там же: 39]; Федор Михеич тотчас <…> пустился в пляс <…> пиликая по струнам [там же: 47]; <…>на гитаре бренчал<…> [там же: 66]; За плетнем, в саду, мирно похрапывает сторож <…> [там же: 350];Чертопханов услышал мужичий гам <…>[там же: 269]; Чертопханов гикнул [там же: 296];<…> под ясным небом, где трепетали жаворонки, откуда сыпался серебряный бисер их звонких голосов [там же: 323].
Но, помимо разговорной лексики встречается в цикле произведений «Записки охотника» и лексика просторечная. Слово, со стилистической характеристикой «просторечное», по определению Ожегова, «свойственно нелитературной городской разговорной речи, содержащей в себе немало недавних диалектных слов, слов жаргонного происхождения, новообразований, возникающих для характеристики разнообразных бытовых отношений, словообразовательных вариантов нейтральной лексики; просторечное слово используется в литературном языке как стилистическое средство для придания речи оттенка шутливого, пренебрежительного, ироничного, грубоватого, и др.; часто эти слова являются выразительными, экспрессивными синонимами слов нейтральной лексики» [Ожегов 2006: 8].
В дискурсе «Записок охотника» просторечная лексика со значением звучания представлена словами: топотать (Он плясал<…>топотал ногами на месте иногда с заметным трудом<…> [Тургенев 1961: 47]); хрустнуло (<…>что-то слабо хрустнуло [там же: 59]), а также просторечное неодобрительное – гоготать (<…> псари загогочут, да и двинутся со двора [там же: 22]; И Бауш в таких случаях обыкновенно потребует вина, выпьет, поднимется и загогочет опять на славу [там же: 59]).
Также интересна такая форма употребления слова кряхтение, не задействованная в современных словарях, как крехтанье в примере Несчастные куры <…>преспокойно продолжали ходить под яблонями, изредка выражая свои чувства продолжительным крехтаньем [там же: 166].
В результате исследования языкового фактического материала не было обнаружено ни одной лексемы, со стилистической пометой «книжное», «высокое».
Таким образом, автор использует в цикле рассказов «Записки охотника» в основном нейтральную лексику, то есть общеупотребительные (межстилевые) слова, они лишены особой стилистической окраски.
Также в дискурсе «Записок охотника» встречается значительное количество разговорной и просторечной лексики. Использование героями и самим автором разговорных и просторечных слов отвечает задачам этого литературного произведения: наиболее полно проиллюстрировать крестьянскую жизнь, изобразить характеры отдельных представителей народа. И выбор именно таких языковых средств помогает писателю в осуществлении своего замысла. Такая лексика помогает раскрыть образов героев, показать авторское отношение к определённым персонажам и окружающему миру.
Выбирая единственно необходимое в каждом случае слово, писатель создает яркие и запоминающиеся образы родной природы и народной жизни рисует духовный мир своих героев, передает их речь во всем ее своеобразии.
Таким образом, сам предмет тематики цикла произведений рассказов «Записки охотника» обусловливает выбор языковых средств и их стилистическую окраску.
Все вышесказанное наглядно демонстрирует индивидуальный стиль автора, его неповторимость, определяет особенности его идиостиля.
Народность языка и совершенство стиля «Записок охотника» – одной из наиболее патриотических книг русской классической литературы – делают задушевные мысли великого писателя волнующими и близкими современному читателю.
В представленной выпускной квалификационной работе выявлена и описана лексика со значением звучания, широкое употребление которой является одной из особенностей индивидуального стиля И.С. Тургенева, определяет специфику мироощущения, мировосприятия писателя.
Итак, художественное пространство цикла рассказов «Записки охотника» включает мир разнообразных звуков. В настоящей работе анализировались парадигматические и синтагматические отношения слов-звукообозначений в дикскурсе «Записок охотника». Лексика с общим компонентом ‘звук’ исследовалась с точки зрения характера источника этих звуков, их частеречной принадлежности, лексико-семантической сочетаемости, а также их стилистической характеристики.
По характеру источника слова-звукообозначения делятся на 1) звуки, издаваемые человеком; 2) «природные» звуки; 3) звуки, издаваемые артефактами; 4) звуки, издаваемые мифологическими существами.
Широкое и разнообразное употребление (всего в цикле рассказов «Записки охотника» выявлено 550 единиц с общим значением звучания) И.С. Тургеневым слов со значением звучания применительно к разным субъектам (издают звуки: и человек, и природа, как живая, так и неживая, и неодушевленные предметы) говорит о существенном значении слов-звукообозначений в выражении основной художественной мысли автора. Употребление слов-звукообозначений позволяет писателю создать эмотивное пространство цикла рассказов, является дополнительным средством характеристики персонажей.