Поскольку научно-публицистический текст предназначен для читателей-специалистов в той или иной области знания, то он естественным образом изобилует сложной терминологией, например в физике: theDopplereffect, electricfields, atomicvelocity, photons, atomicresonance, HVCs, kineticenergy, theMagellanicStream, lj50 ofthesun's, thenitrogencontentofcomplexC; Gamma-Ausbruchs, XMPGs, dodekaedrischesPoincare-Raum, dieUrsuppe и т.д. Используя данные термины, автор такого текста всегда рассчитывает на то, что его поймут, поскольку он адресует свою работу коллегам-ученым. Для более лучшего представления материала в медиа-тексте используются различные иллюстрации, картинки, графики.
Однако, как считает И. В. Богословская, ошибкой многих исследователей, изучающих «читабельность» текста, является то, что они обращали внимание только на материальную, сторону его восприятия, а ведь оно здесь не заканчивается, а продолжается на более глубинном уровне.
Одним из условий адекватного понимания текста является возникновение в сознании адресата целостного образа главного предмета описания, что достигается через целостность его основных составляющих. Такая целостность зависит от степени раскрытия системы отношений, связывающих главный предмет описания с другими предметами, представленными в тексте. Отсутствие целостности (когерентности), внутренней связи приводит к непониманию даже в том случае, когда имеется внешняя формальная связь (когезия). Таким образом, внутренняя связь является основным средством, которое позволяет воспринимать текст как целостное образование (Богословская 2001: 38).
Основываясь на мнении И. В. Богословской, мы считаем возможными случаи сбоя ориентации в семантическом пространстве текста по ряду причин:
- трудность идентификации подтем и субподтем по ходу восприятия текста;
- немотивированное введение новой подтемы, не позволяющее соотнести ее с другими элементами семантического пространства;
- нарушение оптимального соотношения эксплицитной и имплицитной информации в тексте.
Автор предлагает ряд средств, служащих для предотвращения подобных сбоев, указывая на то, что повтор (лексический и семантический) является средством связи отдельных предложений, а также средством обозначения подтемы или субподтемы.
Подходящим в данных случаях темарематическим членением является прогрессия с линейной тематизацией, т. к. не возникает никаких скважин, и реципиенту не надо прилагать никаких усилий для понимания - новая информация (новая рема) будет опираться на старую информацию. Прогрессия же с постоянной темой будет затруднять понимание (Там же: 43-47).
Критерий информативности представляет собой свойство текста содержать в себе сведения (известные / неизвестные, ожиданные / неожиданные) об окружающем мире, которые могут быть восприняты адресатом. По мнению И. Р. Гальперина, информативность - это «предметно-смысловое содержание текста, дискурса как объекта восприятия, хранения и переработки в тех или иных целях, получающее отражение в различных видах информации (Гальперин 1981).
Для любого текста массовой коммуникации информативность играет большую роль. М. Р. Желтухина считает, что информативность остается базовым пластом масс-медиального дискурса и характеризует первичный речевой акт по иллокутивной силе, где информирование выступает ведущей интенцией. Иначе говоря, масс-медиа информируют, чтобы развлекать, воздействовать и с другими целями, но не наоборот, развлекают, оказывают влияние, чтобы информировать (Желтухина 2003: 164).
Автор рассматривает коммуникативные модели масс-медиальных текстов по видам коммуникативной информативности. Кодовая информативность заключается в сообщении о некотором положении дел и принимается всеми в связи с наличием общих знаний о мире: кодовых, инференциальных и интеракционных.
Инференциальная информативность позволяет не только передать сообщение, но и сделать интенции автора понятными для адресата путем выражения дополнительной по отношению к пропозициональному содержанию информации, например эмоции. Интеракционная информативность состоит не в передаче и выводе информации, а в демонстрации смыслов, в результате которой формы поведения (действие, отсутствие действия, речь, молчание и др.) обретают ситуативный смысл, становятся информативными и интерпретируются на основании прошлого опыта и социокультурных конвенций.
Критерий дифференциации текстовой информации (Гальперин 1981) позволяет различать разновидности информативности в масс-медиальном дискурсе: содержательно-концептуальную, содержательно-фактуальную и содержательно-подтекстовую.
Содержательно-концептуальная информативность отражает идею медиа-текста опосредованно, в образной, содержательно-фактуальной информации или тезисно. Содержательно-фактуальная информативность представляет факты, явления, действия, события, их участников, время и место действия. Содержательно-подтекстовая информативность выводится из контекста, передает скрытые смыслы.
К критериям информативности относят небанальность, содержательную новизну, релевантность и адекватность в подаче информации (Н. А. Клюев; цит. по: Желтухина 2003: 177).
Научно-публицистические тексты в полной мере отвечают данным критериям. В них, как правило, обсуждается новая, актуальная, познавательная информация, для сообщения которой используются определенные вербальные и невербальные средства. Авторы поднимают проблемы, по которым можно определить, какими научными разработками занимаются современные ученые.
Ситуативностъ в научно-публицистическом тексте касается факторов, которые делают текст релевантным для определенной коммуникативной цели. Как считает Г. Я. Солганик, «публицистическое произведение не только жизнеподобно - это часть нашей жизни. Оно непосредственно включается в социальную действительность, участвует в ней. Это политика, идеология, социология, среда обитания, власть, наука, общественное мнение - все, что можно назвать социальной жизнью. Это те социальные сферы, в которых действует субъект. Задача автора заключается в соотнесении реальностей с социальными интересами и целями. И совокупная картина мира, создаваемая практически всеми публицистами, это, прежде всего, социальная (социально-политическая, социально-идеологическая, социально-научная и т.д.) картина. Ее основной вопрос — жизнь индивида в обществе» (Солганик 2005).
Интертекстуальность является неотъемлемым свойством любого текста. По мнению Е. В. Михайловой, интертекстуальность - это многомерная связь отдельного текста с другими текстами по линиям содержания, жанрово-стилистических особенностей, структуры, формально-знакового выражения (Михайлова 1999:64).
Ю. Кристева предлагает рассматривать текст как историко-культурную парадигму, «транссемиотический универсум», вбирающий в себя все смысловые системы и культурные коды как в синхронном, так и в диахронном аспектах. В этом смысле всякий текст - интертекст, а предтекстом каждого отдельного произведения является не только совокупность всех предшествующих текстов, но и сумма лежащих в их основе общих кодов и смысловых систем. Между вновь создаваемым текстом и предшествующим «чужим» существует общее интертекстуальное пространство, которое вбирает в себя весь культурно-исторический опыт личности. Интертекстуальность, по Кристевой, предстает как теория безграничного, бесконечного текста, интертекстуального в каждом своем фрагменте (цит. по: Чернявская 2000: 14).
Об интертекстуальности М. М. Бахтин пишет следующее: «Ничьих слов нет», и «практически любой текст можно рассматривать как "двухголосый", т.к. «нечто созданное всегда создается из чего-то данного». Таким образом, у любого текста имеется не один, а два (и более) авторов (Бахтин 1997: 238).
Интертекстуальность возникает вследствие обращения автора повествования к определенной группе текстов, именуемых прецедентными текстами. Само понятие «прецедентный текст» трактуется по-разному. С точки зрения классического понимания прецедентный текст есть «крупное явление данной культуры, которое известно большинству ее носителей..., аппелирование к которому часто осуществляется в речи носителей, который является понятным, легко дешифруется адресатом речи» (Караулов 1999: 155). Некоторые авторы считают несущественным признаком прецедентного текста «известность абсолютному большинству носителей языка» и понимают под прецедентными текстами - «тексты, имеющие историческую, культурную, страноведческую значимость в дискурсе языковой личности» и обладающие дейктичным характером, т. е. способные указывать на некоторую ситуацию (в которой они возникли впервые) и оживлять накопленный опыт по отдельным деталям (Костомаров 2003:73-76).
К способам маркирования чужого прецедентного текста относят:
- графический (цитаты, выделяемые на письме кавычками), композиционный (эпиграф, абзацное выделение);
- стилистический (сочетание различных стилей: просторечные слова и выражения, публицистические реминисценции, метафоры);
- грамматический (введение прямой, косвенной, несобственно-прямой речи).
Мы не относим к явлению интертекстуальности связь текста только с прецедентными текстами, имеющими «историческую, культурную и страноведческую значимость». Вслед за В. Е. Чернявской, мы определяем интертекстуальность как открытость одной текстовой (смысловой) структуры по отношению к другой, где всякий текст - интертекст, предтекстом которого является совокупность всех предшествующих текстов, а также сумма лежащих в их основе общих кодов и смысловых систем (Чернявская 2000: 13).