Важнейшими итогами состоявшихся дискуссий были в числе прочего следующие достижения: собраны и систематизированы огромные по объёму фактические данные, идентифицированы и описаны с точки зрения состава, функциональных особенностей, структуры, семантики, происхождения, различные аналитические модели и конструкции (формы). Таким образом, была подготовлена огромная эмпирическая база, которая и сейчас не утратила ценности. Особенно важным представляется тот факт, что в период становления типологического изучения языков в России, по сути, ставился вопрос о необходимости изучать аналитизм германских языков (при этом речь шла об аналитизме в словоизменении) в историко-типологическом аспекте. В работах М.М. Гухмана была предложена и успешно применена конкретная методика исследования аналитизма в словоизменительных подсистемах германских языков в контексте диахронических типологических констант (Гухман, 1981).
Понятия анализа как техники и аналитизма как состояния языка (его строя) были разграничены и описаны с разных позиций. Аналитизация языка сводилась поначалу только к морфологическим и синтаксическим её проявлениям и решалась в контексте исследования межуровневых морфолого-синтаксических процессов. Это осложняло работу по выходу в лексическую проблематику. В сборнике «Проблемы аналитизма в лексике» (отв.ред. З.Н. Левит), опубликованном в Минске в 1967г. (Вып. I и II), был определён в терминосистеме формализованного подхода тех лет основной понятийно-категориальный аппарат исследования лексического аналитизма, выкристаллизовалось понятие аналитической лексической единицы, фактически был идентифицирован объект исследования – «аналитическое слово» - как явление в индоевропейских языках. Апробировались популярные в то время методики анализа этого явления: дистрибутивные, трансформационные, анализ по непосредственным составляющим и др. (А. Лапоногова, З. Н. Левит, В. Б. Сосновская и др.). В этот же период времени появляются диссертационные исследования, посвященные различным аспектам функционирования аналитических конструкций разного типа. Наиболее существенны в контексте лексического аналитизма следующие работы: Бандик (1970), Владимирцева (1971), Алексеев (1971), Семенец (1959), Кузнецова (1966), Мова (1968), Карачан (1972), Лапоногова (1968) и др. Особый вклад в раз -работку вопроса о статусе отдельных компонентов аналитических конструкций, как и, собственно, самих конструкций в историко-типологическом ключе внесли такие работы как: Жлуктенко (1954 и др.), Ненюкова (1955), Девитт (1957), Левит (1967,1971), Берлизон (1967 и ранее), Шаламов (1967,1970 и др.), Гросул (1978), Кузнецов (1980) и многие другие.
Позднее, в продолжение традиции, предприняты попытки историко-типологического описания различных аналитических моделей глагольной лексической номинации в ряду других сопряженных с ними процессов типологической трансформации строевых характеристик английского языка (И.В.Шапошникова 1992, 1999; Е.Л.Соболева 2001, Ж.Г. Сонголова 2001, Т.А. Петрова 2004, И.А. Битнер 2004 и др.). Таким образом, все упоминавшиеся выше модели аналитической номинации (V+V; V+adj; V +N; V+adv) получили системное рассмотрение как явления однопорядковые в историко-типологическом и частично в когнитивном аспекте.
1.3 Роль синтетизма и аналитизма в современном английском языке
Вопросы «синтетизма» и «аналитизма» (или «синтеза» и «анализа») являются одной из кардинальных лингвистических проблем, разрабатываемых синхронно и диахронно на материале самых разных индоевропейских и неиндоевропейских языков. Эти вопросы тесно связаны с восприятием человеком окружающей действительности и своеобразным преломлением этой действительности в строе языка. Явления действительности не воспринимаются людьми единично, как бы «аналитически». Это всегда комплекс признаков – предмет и его положение в пространстве или его отношение к говорящему, его характеристика с точки зрения цвета, объёма, статики, динамики и т.д. В языке эти комплексы раскладываются на составные части. Своего предела эта деятельность человеческого сознания достигает в словаре, где каждая выделенная лексическая единица разбирается в её возможных семантических вариантах, и в грамматике, в которой из сложной и взаимопереплетающейся системы отношений между предметами и признаками и т.д. выделяются основные единицы, претворённые в те или иные грамматические морфемы (Н.А. Лапоногова, 1967). Проблема «синтеза» и «анализа», таким образом, выступает как проблема частного и общего.
Термины «синтетизм» и «аналитизм» трактуются по-разному, но традиционно под «синтетизмом» понимают выражение одной единицы языка в одном графемном слове, а под «аналитизмом» - выражение одной единицы языка в разных графемных словах, представляющих собой аналитические конструкции (Н.А. Лапоногова, 1967).
О «синтетизме» и «аналитизме» принято говорить в применении к грамматике и очень редко – к лексике. Однако, вне представлений об аналитизме, определить что такое «слово» трудно.
Являясь главной линией развития романских языков, которые прошли сложный путь от синтеза к анализу в их грамматическом строе, эта проблема особенно детально рассматривалась именно в романистике. Именно романские языки явились почвой для начальной разработки этих вопросов, которые затем стали интересовать германистов, славистов и представителей других языковых групп.
При формировании грамматического строя германских языков, развитие от синтеза к анализу не было связано только с грамматическими категориями. Как правило, аналитизм грамматического строя основывался на лексических единицах, терявших свою лексическую самостоятельность и наполнявшихся тем или иным грамматическим содержанием. (Например: превращение ряда глаголов, через ступень вспомогательных, в показатели времени, лица и числа; лексическое опустошение некоторых предлогов, принимающих на себя падежные функции; наречий, принимающих функции степеней сравнения прилагательных и т.д.).
Беспрерывное развитие и становление новых форм наблюдается в любой лексико-грамматической группе. Причины становления тех или иных форм сложны и своеобразны, а пути их развития в общем ходе формирования структуры отдельного конкретного языка различны.
В парадигматической системе английского языка, глагол, как наиболее динамичный из всех частей речи, очень активно реагирует на все новые языковые тенденции и регистрирует их. В категории глагола можно найти зачатки того нового, которое в последствии может охватить весь строй языка в целом. Уходя в своём генезисе в недра истории, он продолжает своё оформление и в наше время. Основные линии его развития прослеживаются с отдалённого прошлого, и их поступательное движение устойчиво сохраняется, не выходя за рамки ведущих тенденций (Н.А. Лапоногова, 1967).
Системный характер современного английского языка со свойственным ему преобладанием аналитических элементов обусловливает возможность проявления аналитизма в различных сферах языка, например, не только в словоизменении, но и в словообразовании. Наблюдения над живыми фактами современного английского языка показывают, что средства выражения единого понятия сложными лексическими построениями не ограничиваются лишь сложными словами и фразеологическими единицами. Особое место занимают построения, которые, обладая свойствами, общими с выше названными, тем не менее принципиально отличны от них. Есть основания утверждать, что эти построения, которые не могут быть отнесены ни к фразеологическим единицам, ни к сложным словам, уже перешли в новую категорию – категорию аналитической лексемы.
Если согласиться с тем, что основным условием образования аналитических форм является их соотнесённость с формами синтетическими, то в этом случае наличие аналитических лексем вполне закономерно, так как у них есть с чем соотноситься: они соотносятся со словами простыми, «монолитными» или «синтетическими» (Н.А. Лапоногова, 1967: 51). Так, параллельным словом к tobetired является totire точно так же, как в русском языке «жениться», но «выйти замуж». Если не всегда наличествуют соотносительные синтетические и аналитические лексемы, то и в этом имеется полная аналогия в словоизменении. В русском языке аналитические формы глагола находят лишь в одном будущем времени несовершенного вида: «буду читать», но я «прочитаю». С другой стороны, в группе английского перфекта существуют только аналитичекие формы и отсутствуют синтетические, с которыми бы они соотносились. Таким образом, аналитические формы в одной какой-либо категории могут возникать и развиваться на фоне синтетических форм другой грамматической категории. Если быть последовательными, то можно представить себе в идеальном случае язык, обладающий исключительно аналитическим формами, не соотносящимися ни с какими синтетическими формами. Но аналитическим всё же будем его считать язык, если он будет обладать характерными для аналитического строя чертами, а именно, если каждая форма в нём будет состоять из служебного – модификатора и лексического – дифференциатора элементов (Н.А. Лапоногова, 1967).
Выводы
В современной типологии выделяется понятие «тип языка», под которым понимается устойчивая совокупность ведущих признаков языка и «тип в языке» под которым понимают черты в структуре языка, не являющиеся ведущими для данного языка, но образующие некоторую устойчивою совокупность признаков.