Анализируя педагогический дискурс, В.И. Карасик выделяет следующие коммуникативные стратегии: объясняющую (сообщение ученику человеческих знаний и мнений о мире); оценивающую (наличие градации оценочных стереотипов, направленных на выработку системы ценностей); контролирующую (получение учителем объективной информации об освоении знаний, осознании и принятии системы ценностей) и, наконец, организационную (совместные действия участников общения, этикет, трафаретные формулы, система штрафов и т.п.) (Карасик 2004).
Коммуникативные стратегии реализуются при помощи различных коммуникативных тактик. Большинство исследователей этого вопроса (И.Н. Борисова, О.С. Иссерс, А.П. Сковородников, И.В. Труфанова) определяют данный термин как набор определенных действий, или клише, которые конструируют коммуникацию. К.Ф. Седов (2001) также предлагает термин "субжанр", так как каждая из выделенных тактик (развития ссоры) может быть квалифицирована в качестве самостоятельного одноактного жанра (обида, оскорбление, угроза, насмешка, возмущение, упрек, колкость, обвинение). Однако в рамках теории речевых жанров* (М.М. Бахтин, В.А. Салимовский, М.Н. Кожина и др.) такое определение не вполне уместно, поэтому мы будем придерживаться традиционной точки зрения, используя термин "коммуникативные тактики".
Нам кажется важным отметить, что коммуникативные тактики в целом универсальны и могут использоваться не только в отдельно взятом дискурсе. В частности те тактики, которые выделяют О.Я. Гойхман и Т.М. Надеина (2001) в деловом дискурсе (неожиданный аргумент, апелляция к авторитету, юмор, подмазывание аргумента - явный или скрытый комлимент собеседнику, мнимая уступка, три "да", абстрагирование, позволяющее избегать конкретной информации и тем самым затруднять проверку содержания сообщения, и др.) применимы в рекламном, газетном, правовом и других дискурсах.
С точки зрения структуры любой дискурс представляет собой обмен репликами, включающими, наряду со спонтанной речью, шаблонные фразы, дискурсивные формулы, прецедентные тексты, коммуникативные стереотипы и т.д. По мнению Д. Хаймса, "существуют развитые системы последовательности использования языка в беседе, обращениях, стандартных обычаях и т.д. Все это составляет "социолингвистическую (или, более широко, коммуникативную) компетенцию, позволяющую человеку быть не просто говорящим, а членом социально обусловленной системы общения" (цит. по Крысин 1989: 121). Расширяя понятие коммуникативной компетенции, В.И. Беликов и Л.П. Крысин понимают под ней "врожденное знание, позволяющее носителю языка создавать и понимать высказывания – вводить в оборот знаки коммуникативных актов в контексте. Помимо собственной грамматики, носитель языка должен усвоить "ситуативную" грамматику, которая предписывает использовать язык не только в соответствии со смыслом лексических единиц и правилами их сочетания в предложении, но и в зависимости от характера отношений между говорящим и адресатом, от цели общения и от других факторов" (Беликов и др. 2001: 68).
Любое дискурсное общение происходит с помощью различных каналов связи (общения). Р. Белл (1980) классифицирует их следующим образом.
1. Зависимый-независимый (вербальный-невербальный). Язык является основным средством общения и поэтому независимым каналом. Поза, пространственная близость, одежда, жестикуляция, выражение лица, характер голоса и т.д. – динамические характеристики, составляющие зависимый канал общения.
2. Статичный-динамичный. Под статичным каналом общения понимают письменное общение или позу. Под динамичным – говорение, жесты, голосовые признаки и т.д. Однако данная дихотомия условна, так как даже в текстах конкретного дискурса эти элементы могут выступать в различных комбинациях (устных/письменных).
3. Слуховой-зрительный-тактильный. К проявлениям на уровне слухового канала относятся интонация, ритм, пауза, темп речи. На уровне тактильного – поцелуй, рукопожатие, поглаживание по голове. На уровне зрительного – смех, хихиканье, дрожание, плач и т.д. В структуре дискурса проявление эмоциональности и выражение тональности (официальной, нейтральной или дружеской) служат его дополнительными, модальными характеристиками.
Вслед за Л.П. Крысиным мы выделяем также контактный/дистантный канал общения (Крысин 1989). Непосредственное общение с собеседником, с массовым адресантом или опосредованное с помощью технических средств (компьютера, телефона) оказывает влияние на выбор коммуникативных стратегий и коммуникативных средств, способствующих достижению максимального взаимопонимания участников общения.
Отталкиваясь от семи признаков текстуальности (когезии – формально-грамматической связности текста, когерентности – содержательной связности текста, интенциональности, интерпретируемости, информативности, ситуативности, интертекстуальности) и учитывая внешне- и внутритекстовые характеристики речи, В.И. Карасик (2004) предлагает более разветвленную классификацию категорий дискурса.
Конститутивные категории позволяют отличить текст от нетекста. Так, текст характеризуется относительной оформленностью, тематическим, стилистическим и структурным единством, относительной смысловой завершенностью (там же). Любой дискурс также представляет собой некое единство смысла, тематики и стиля, реализованное с целью достижения каких-либо коммуникативных задач, вне зависимости от реального присутствия собеседника. Соблюдение стилистических и жанровых канонов, рамок – одно из условий успешной коммуникации.
Тематическое единство является одним из определяющих элементов структуры дискурса, обеспечивающих его стабильность. Анализируя, например, медицинский дискурс, мы можем выделить в нем архитему "медицина". Вводя термин архитема, мы подразумеваем под ним наиболее общую, абстрактную семантику дискурса, которая служит языковой базой для образования частных и конкретных дискурсов (здоровье, лечение, болезнь, взаимоотношение пациента и доктора, система здравоохранения, лекарства и т.п.).
Характеризуя категорию относительной смысловой завершенности, подчеркнем, что любой текстовый фрагмент стремится к самодостаточности. В этом смысле, например, недописанное письмо также можно считать текстом, так как оно, в отличие от произвольного набора слов, нечленораздельного бормотания, изначально имеет смысловую установку, тематическую и структурную оформленность и поддается интерпретации.
Жанрово-стилистические категории характеризуют тексты в плане их соответствия функциональным разновидностям речи: стилевой принадлежности, жанровом канону (стереотипу порождения и восприятия речи в специфически повторяющихся условиях), клишированности, степени свернутости/развернутости текста (Карасик 2004). Эти категории поволяют адресату отнести тот или иной текст к определенной сфере общения на основании сложившихся представлений о нормах и правилах общения, об условиях уместности, о типах коммуникативного поведения (коммуникативных стереотипах). В нашем сознании существуют концепты определенного дискурса, его типов и жанров. Немаловажное значение здесь приобретает и степень самовыражения автора. Так, разговор между покупателем и продавцом подразумевает устную реализацию товарно-денежных отношений, с применением определенных речевых формулировок и соблюдением личной и социальной дистанции между двумя собеседниками. Такой дискурс диалогичен и непродолжителен по времени, степень самовыражения собеседников здесь достаточно низкая. Любовное же письмо предполагает сокращенную практически до минимума личную дистанцию между собеседниками, выражение интимных чувств и эмоций адресанта, воплощенных опять же в определенных речевых формулировках, закрепленных на письме, элементы бытовой лексики и т.д. Дискурс любовного письма неограничен по времени и монологичен, и степень самовыражения автора здесь существенно выше.
Среди исследователей теории речевых жанров в первую очередь выделяют М.М. Бахтина, предложившего определение речевых жанров как относительно устойчивых тематических, композиционных и стилистических типов высказываний, определяемых "спецификой данной сферы общения" (Бахтин 1979: 237). Объект жанроведения, по мысли исследователя, не имеет строгих очертаний, не ограничен высказыванием (текстом) как таковым, но выходит в область собственно коммуникации, социального речевого взаимодействия говорящих. Главным признаком речевого жанра является диалогичность, из которого вытекают второстепенные признаки – целеполагание, завершенность, связь с определенной сферой общения и т.д. С теорией речевого жанра также тесно связано понятие функциональных стилей, определяемых М.М. Бахтиным как "жанровые стили определенных сфер человеческой деятельности и общения" (там же: 241). В целом, стиль и жанр являются тесно взаимосвязанным понятиями – "стиль входит как элемент в жанровое единство высказывания. Исторические изменения языковых стилей неразрывно связаны с изменениями речевых жанров" (там же: 242-243).
Отталкиваясь от теоретических исследований М.М. Бахтина, В.А. Салимовский понимает жанры речи как "относительно устойчивые формы (модели) духовной социокультурной деятельности (осуществляющейся в бытовых ситуациях, художественной, научной, правовой и других сферах)" (Салимовский 2002: 31). В структуру жанровых моделей также включаются характеристики субъектов речи и их творческие возможности использования этих моделей. Жанровые стили, в свою очередь, представляют собой совокупность типовых речевых актов (диалогических реплик), "объединенных типовой целью более общего характера" (там же: 57) и включающих характеристики соответствующего дискурса.