Перейдём к рассмотрению особенностей категории локальности в рассказе Эдгара По «Маска Красной Смерти».
Рассмотримследующийпример:
Место действия – замысловатое здание – рисуется читателю при помощи прилагательных: «extensive», «magnificent, august»
В следующем приведенном нами отрывке из новеллы значимо выражение «retiredtothedeepseclusion», оно рисует настолько уединённое место, что никто не мог потревожить главного героя.
«When his dominions were half depopulated, he summoned to his presence a thousand hale and light – hearted friend from among the knights and dames of his court, and with these retired to the deep seclusion of one of his castellated abbeys».
Категория локальности находит свое выражение и в следующем эпизоде:
«The prince had provided all the appliances of pleasure. There were buffoons, there were musicians, there was Beauty, the was wine. All these and Security were within. Without was the «Red Death»
Встречающееся повторение…therewere …. Therewere указывает на место внутри чего-то, «without» – показывает, что было снаружи. Подчеркивается контраст: там, внутри, не было смерти – «Смерть была снаружи». Английский глагол «was» имеет абстрактное понятие.
Автор описывает замок, в котором укрылся принц от страшной болезни – чумы. Особовыделимдетали, рисующиезданиесредневековойзападноевропейскойархитектуры.
«To the right and left, the middle of each wall, a tall and narrow Gothic window looked out upon a closed corridor which pursued the windings of the suite. These windows were of stained glass whose colour varied in accordance with the prevailing hue of the decorations of the chamber into which It opened».
Существительные (corridor, window) обозначают микротемы этого отрывка.
Наречия указывают, где находились окна: «Totherightandleft, themiddleofeachwall», прилагательные «tall» и «narrow» подчеркивают особенности готических окон.
Рассмотрим последний фрагмент из названной новеллы:
«And now was acknowledged the presence of the «Red death. He had come like a thief in the night. And one by one dropped the revelers in the blood bedewed halls of their revel, and died each in the despairing posture of his fall».
Inthebloodbedewedhallsoftheir revel– эта часть предложения указывает на место, где происходят события.
В новелле «Маска Красной Смерти», как и в других рассмотренных нами новеллах Э. По, категория локальности занимает важное место. Особенностью воплощения пространственных отношений в этом тексте является то, что здесь, как ни в каком другом, важны детали – емкие, яркие – они рисуют место действия. Здесь нет объемных описаний.
С мельчайшими подробностями описывает По убранство дворца, в роскошных залах которого умирают люди, с болезненным смакованием воспроизводит позы и лица умерших. В этой новелле наиболее сильным моментом нужно посчитать появление на карнавале незнакомца, одетого в саван, забрызганный алыми пятнами крови. Этому событию предшествует описание огромных черных часов (ничто другое так подробно не описывается), и как раз возле этих самых часов случается главное: пришелец в саване поворачивается к хозяину замка, и тот падает замертво. Гости бросаются к зловещей фигуре и обнаруживают, что под саваном ничего нет. Один за другим они падают на пол, а черные эбеновые часы, под которыми застыла фигура незнакомца, останавливаются в тот миг, когда умирает последний из гостей. Сведя описание случившегося до уровня символической схемы, мы увидим, что главные смыслы здесь – смерть и часы, т.е. фигура чумы-смерти тематически объединена с отсчитывающими время человеческой жизни часами. «Часы отсчитывают не время жизни собравшихся гостей, а время приближающейся смерти, и останавливаются они ровно в тот миг, когда падает на пол последний из приглашенных», – считает Л.В. Карасев[1].
Дваматросаоказалисьнеожиданнодлясебявпивной: «About twelve o'clock, one night in the month of October, and during the chivalrous reign of the third Edward, two seamen belonging to the crew of the «Free and Easy,» a trading schooner plying between Sluys and the Thames, and then at anchor in that river, were much astonished to find themselves seated in the tap-room of an ale-house in the parish of St. Andrews, London–which ale-house bore for sign the portraiture of a «Jolly Tar.»
Символичны в данном случае и образы самих беззаботных матросов, и пивной, и вывески «Jolly Tar» – ничто не предвещает ужаса, все легко и радостно.
Далееместодействияещеболеесужается – рисуетсякомната: «The room, although ill-contrived, smoke-blackened, low-pitched, and in every other respect agreeing with the general character of such places at the period – was, nevertheless, in the opinion of the grotesque groups scattered here and there within it, sufficiently well adapted to its purpose».
Таким образом, открывает рассказ описание интерьера – пивной, комнаты. При описании интерьера автор активно использует прилагательные although ill-contrived, smoke-blackened, low-pitched.
Затем художественное пространство новеллы еще более сужается: главные герои показаны сидящими посередине зала описанной комнаты, более того – за дубовым столом: «both elbows resting upon the large oaken table in the middle of the floor».
Послеэтогопространствоначинаетрасширяться – героирассказавыходятнаулицу, скрываясьотпогони: «Having accordingly disposed of what remained of the ale, and looped up the points of their short doublets, they finally made a bolt for the street».
Улицанесетгероевкзачумленномукварталу: «It was by one of the terrific barriers already mentioned, and which indicated the region beyond to be under the Pest-ban, that, in scrambling down an alley».
Наконец, ониоказываютсявэпицентрезаразы: «They had now evidently reached the strong hold of the pestilence. Their way at every step or plunge grew more noisome and more horrible – the paths more narrow and more intricate. Huge stones and beams falling momently from the decaying roofs above them, gave evidence, by their sullen and heavy descent, of the vast height of the surrounding houses; and while actual exertion became necessary to force a passage through frequent heaps of rubbish, it was by no means seldom that the hand fell upon a skeleton or rested upon a more fleshly corpse».
Конечныйпунктвынужденногопутешествиягероев – лавкагробовщика: «The room within which they found themselves proved to be the shop of an undertaker; but an open trapdoor, in a corner of the floor near the entrance, looked down upon a long range of wine-cellars, whose depths the occasional sound of bursting bottles proclaimed to be well stored with their appropriate contents. In the middle of the room stood a table – in the centre of which again arose a huge tub of what appeared to be punch. Bottles of various wines and cordials, together with jugs, pitchers, and flagons of every shape and quality, were scattered profusely upon the board. Around it, upon coffin-tressels, was seated a company of six».
Страшное зрелище предстало перед матросами. Автор описывает каждого из шести сидящих за столом – все это представляет художественное пространство произведения.
В качестве примера приведем описание субъекта, казавшегося председателем сообщества:
«Fronting the entrance, and elevated a little above his companions, sat a personage who appeared to be the president of the table. His stature was gaunt and tall, and Legs was confounded to behold in him a figure more emaciated than himself. His face was as yellow as saffron – but no feature excepting one alone, was sufficiently marked to merit a particular description. This one consisted in a forehead so unusually and hideously lofty, as to have the appearance of a bonnet or crown of flesh superadded upon the natural head. His mouth was puckered and dimpled into an expression of ghastly affability, and his eyes, as indeed the eyes of all at table, were glazed over with the fumes of intoxication. This gentleman was clothed from head to foot in a richly embroidered black silk-velvet pall, wrapped negligently around his form after the fashion of a Spanish cloak.–His head was stuck full of sable hearse-plumes, which he nodded to and fro with a jaunty and knowing air; and, in his right hand, he held a huge human thigh-bone, with which he appeared to have been just knocking down some member of the company for a song».
При описании собравшихся в этой лавке автор подчеркивает их расположение относительно друг друга. Дляэтогоактивноиспользуютсяпредлоги, наречия, существительные: «fronting the entrance», «оpposite him and with her back to the door», «at her right hand», «оver against her», «neхt tо him and the right hand of the рrеsident», «fronting him».
ВнезапноРангоутуиХьюБрезентуоткрываетсяправда, председательэтогосборищасообщает, чтоонинаходятсяневлавкеВиллаВимбла, автронномзаледворца: «This apartment, which you no doubt profanely suppose to be the shop of Will Wimble the undertaker – a man whom we know not, and whose plebeian appellation has never before this night thwarted our royal ears – this apartment, I say, is the Dais-Chamber of our Palace, devoted to the councils of our kingdom, and to other sacred and lofty purposes».
Председательпродолжает: «The noble lady who sits opposite is Queen Pest, our Serene Consort».
Для обозначения пространственных отношений опять используется наречие «who sits opposite is Queen Pest».
Завершается новелла тем, что художественное пространство расширяется – герои выходят на середину комнаты, потом на улицу, бегут к «Беззаботной»:
«Jostling King Pest through the open trap, the valiant Legs slammed the door down upon him with an oath, and strode towards the centre of the room. Here tearing down the skeleton which swung over the table, he laid it about him with so much energy and good will, that, as the last glimpses of light died away within the apartment, he succeeded in knocking out the brains of the little gentleman with the gout. Rushing then with all his force against the fatal hogshead full of October ale and Hugh Tarpaulin, he rolled it over and over in an instant. Out burst a deluge of liquor so fierce – so impetuous – so overwhelming – that the room was flooded from wall to wall – the loaded table was overturned – the tressels were thrown upon their backs – the tub of punch into the fire-place – and the ladies into hysterics. Piles of death-furniture floundered about. Jugs, pitchers, and carboys mingled promiscuously in the melee, and wicker flagons encountered desperately with bottles of junk. The man with the horrors was drowned upon the spot – the little stiff gentleman floated off in his coffin – and the victorious Legs, seizing by the waist the fat lady in the shroud, rushed out with her into the street, and made a bee-line for the «Free and Easy,» followed under easy sail by the redoubtable Hugh Tarpaulin, who, having sneezed three or four times, panted and puffed after him with the Arch Duchess Ana-Pest».
Таким образом, мы видим, что в новелле «Kingpest» Э. По, описывая место действия, ведет читателя во внутреннее пространство, при этом вводит в произведение описание интерьера (пивной, лавки гробовщика), который описывает подробно, используя традиционные для английского языка языковые средства выражения категории локальности (активно использует прилагательные при описании, создавая зрительные образы интерьера. Интересен тот факт, что описывая интерьер, автор включает в его представление описание внешности людей, именно это помогает создать ощущение ужаса. При уточнении взаимного расположения героев употребляет наречия, предлоги с существительными). Выводя героев из помещений, Э. По лишь намечает их путь: улица, барьер, отделяющий зачумленный город.
Подчеркнем, что роль художественного пространства в этой новелле очень огромна, постепенно сужаясь, затем, расширяясь, оно ведет нас во внутреннюю ткань произведения.
Рассмотрев особенности воплощения категории локальности в новеллах Эдгара По, отметим, что автор редко помещает своих героев в такую конкретную обстановку, чтобы можно было точно определить, где, в какое время, в какой среде происходит событие. Обстановка в его произведениях чаще всего условна.