Синтез внутренней формы языка и звука с наибольшей полнотой отражается в грамматическом строении языков: в образовании предложения, в производстве слов посредством флексий и аффиксов. Поэтому в основу своей морфологической классификации Гумбольдт кладет структуру слова, ибо "слово есть полный, распустившийся цвет языка; в слове язык дает оконченное произведение", а также грамматический метод образования предложения. В зависимости от особенностей строения слова и структуры предложения Гумбольдт подразделяет все языки мира на четыре типа(или формы): флективные, изолирующие (аморфные), агглютинирующие и инкорпорирующие. Наиболее "совершенны", по его мнению, флективные языки, так как в их "строго-правильной" форме полнее всего проявляется синтез внешней и внутренней формы. Ближе всего к этому типу индоевропейские (санскритские, по терминологии Гумбольдта) языки: единство слова в них обеспечивается внешней и внутренней флексиями, тесным слиянием корня и суффиксов, ударением. Благодаря наличию флексий и четкой грамматической формы, в "правильных" языках легко вычленяется предложение. К языкам "строго-правильной" формы принадлежат и семитские языки, в которых имеется чистейшая флексия. Языки "строго-правильной" формы Гумбольдт противопоставлял языкам "несовершенным". Таковыми он объявлял языки агглютинирующие (тюркские, финские), инкорпорирующие (палеоазиатские, языки американских индейцев) и изолирующие (китайский). Самым "несовершенным" назван китайский язык, ибо в нем не выражены формальные отношения.
Поскольку языки могут быть "совершенными" и "несовершенными", а язык признается показателем умственного развития народа, то Гумбольдт закономерно приходит к выводу, что "несовершенны и язык ближайшим образом доказывает... меньшую степень силы, направленной на язык, не решая вопроса о других умственных преимуществах говорящего им народа". Правда, он тут же добавляет, что "каждый язык обладает гибкостью, которая позволяет ему все воспринимать в себя и всему давать из себя выражение", что такое "осуждение" языков он почел бы унизительным для человечества в .его самых "человеческих способностях".
5. АНТИНОМИИ ЯЗЫКА
Противоречивые свойства языка В.Гумбольдт пытался сформулировать в виде антиномий, в существовании которых он видел диалектику языка. В работе "О сравнительном изучении языков..." Гумбольдт писал, что "сущность языка беспрерывно повторяется и концентрически проявляется в нем самом; уже в простом предложении, основанном на грамматической форме, видно ее завершенное единство, и поскольку соединение простейших понятий побуждает к действию всю совокупность категорий мышления, где положительное есть отрицательное, часть — целое, единичное — множественность, следствие - причина, деятельность - возможность, относительное — абсолютное, измерение в пространстве — определение во времени, где одно ощущение находит себе отклик в другом, то как только достигается ясность и определенность выражения простейшего соединения мысли, в изобилии слов оказывается представленным язык как целое". От признания этих диалектических противоречий он переходит к раскрытию внутренней сущности языка, показывая, что язык как целое состоит из противоречащих друг другу понятий и что именно эта противоречивость и определяет характер языка.
Антиномия языка и мышления. С одной стороны, язык есть орган, образующий мысль. Без языка невозможно образование понятий; понятие не может отрешиться от слова; слово есть индивидуальная физиономия понятия; слово является единством звука и понятия; между словами и понятиями должно быть соответствие — этими и многими другими положениями Гумбольдт подчеркивает мысль о неразрывном единстве языка и мышления. С другой стороны, "дух" человека постоянно стремится освободиться от уз языка, ибо слова стесняют внутреннее чувство. И это лишь обогащает язык средствами выражения. "Из взаимообусловленной зависимости мысли и слова становится очевидным, что языки являются не только средством выражения уже познанной действительности, но, более того, и средством познания ранее неизвестной".
Антиномия произвольности знака и мотивированности элементов языка. Слова — знаки отдельных понятий, слово облекается в звуковую форму. Звуки и понятия по природе своей различны: звук служит для человека представителем предмета; понятие является выражением нашего взгляда на предмет, формирование понятий представляет собой внутренний процесс. По мнению Гумбольдта, нет связей между звуковым выражением и понятием: "И в этом случае слово не является эквивалентом чувственно воспринимаемого предмета, а пониманием его, закрепляемым в языке с помощью найденного для него слова". Что же касается мотивированности элементов языка, то тут есть определенная система, проявляющаяся в том, что "общие отношения отдельных предметов, подлежащих обозначению, и грамматические формы слова основываются большей частью на общих формах воззрения и логической упорядоченности понятий", т.е. обусловливаются внутренними закономерностями языка, всей его структурой.
Антиномия объективного и субъективного в языке. "Являясь по отношению к. познаваемому субъективным, язык, наоборот, по отношению к человеку объективен" — этого противоречия нельзя и не должно избегать, утверждал Гумбольдт, ибо "язык мне принадлежит, потому что я воспроизвожу его моею собственною деятельностью; но так как я воспроизвожу его так, а не иначе потому, что так говорят и говорили все поколения, передававшие его друг другу до настоящего времени, то меня, очевидно, ограничивает самый язык. Но то, чем он ограничивает меня, давая известное направление моей деятельности, происходит в нем от общечеловеческой природы, которая принадлежит мне наравне со всеми, и потому чуждое мне в языке кажется мне таким только в известный момент моего индивидуального существования, а не по основному и истинному существу моей природы". Эта антиномия необходима, так как язык, переходя от всего ограниченного, индивидуального к всеобъемлющему бытию, становится великим средством преобразования субъективного в объективное.
Антиномия языка как деятельности и как продукта деятельности. "Язык нельзя представлять раз навсегда готовым материалом, который можно перечесть во всем его количестве и весь усвоить себе мало-помалу: его надобно представлять вечно возрождающимся по определенным законам". По своей сущности язык есть нечто постоянное и вместе в тем в каждый данный момент преходящее; язык есть деятельность. А потому его определение может быть только генетическим. Таким образом, Гумбольдт верно считал основой существования языка его постоянное развитие.
Антиномия устойчивости и движения в языке. Язык вечно изменяется и в то же время необыкновенно устойчив. Из этого следует, что в любойданный момент язык есть нечто постоянное и вместе с тем преходящее. Каждый индивидуум вносит свои изменения в язык, но в то же время он воспринимает язык таким, каким он нам дан предшествующими поколениями.
Антиномия целого и единичного в языке. Высказывая мысль о господстве языка над человеком, Гумбольдт подчеркивает, что язык принадлежит одновременно и отдельному человеку, и всему коллективу. С этой антиномией связано другое положение Гумбольдта: "...хотя действительную жизнь [язык] получает только в употреблении между людьми, но в то же время, в существе своем, он не зависит от отдельных лиц". И в то же время Гумбольдт утверждает, что всякий язык раскрывается во всей полноте своей особенности только в живом употреблении, в речи говорящего лица. Важно, что в то время, когда ученые увлекались познанием мертвых, классических языков, Гумбольдт обратил внимание на необходимость изучения живого, народного словоупотребления.
Антиномия индивидуального и коллективного в языке. "...Язык не является произвольным творением отдельного человека, а принадлежит всегда целому народу", но "языки можно считать творением народов, ив то же время они остаются творением отдельных лиц". Язык выражает мировоззрение отдельного человека; но человек всегда зависит от народа, к которому он принадлежит. Чувство коллективизма, стремление к общению даны человеку вместе с ощущением своей индивидуальности. Язык как деятельность предполагает говорящего и слушающего, он возникает из одновременной деятельности людей.
Антиномия языка и речи. "Язык, как масса всего произведенного живою речью, не одно и то же, что самая речь эта в устах народа", т.е. язык как целое отличается от отдельных актов речевой деятельности.
Антиномия понимания и непонимания. Окончательную определенность слова получают только в речи отдельного лица. Но особенность общения состоит в том, что говорящий и слушающий воспринимают один и тот же предмет с разных сторон и вкладывают различное, индивидуальное содержание в одно и то же слово. Отсюда следует, что "никто не принимает слов совершенно в одном и том же смысле, и мелкие оттенки значений переливаются по всему пространству языка, как круги на воде при падении камня. Поэтому взаимное разумение между разговаривающими в то же время есть и недоразумение, и согласие в мыслях и чувствах в то же время и разногласие".
Таковы взгляды Гумбольдта на общие проблемы языка. Под влиянием трансцендентального идеализма Шеллинга он пытается разрешить антиномии не признанием диалектики языка, а обращением к мистической категории "тождества человеческой природы во всех людях".[9]