Понятийное отрицание также подразумевается при употреблении формы прошедшего времени (сослагательного наклонения) в придаточных предложениях отвергнутого условия (стр. 310).
Примечание: Тема этой главы была рассмотрена с привлечением гораздо большего количества примеров из многих языков и с обсуждением ряда вопросов, опущенных здесь (отрицательные союзы, префиксы, сокращение notв ntи т.п.), в моей работе «NegationinEnglishandOtherLanguages», Detkgl. Danske Videnskabernes Selskabs Historisk-Filologiske Meddelelser I, 5, Copenhagen, 1917.
Конфликты. Терминология. Душа грамматики.
Естественное следствие сложности явлений жизни, которые должен выразить язык, с одной стороны, и, с другой стороны, языковых средств, которыми можно выразить эти явления, заключается в том, что в речевой практике происходят различного рода конфликты; говорящему приходится делать выбор между несколькими языковыми средствами. После некоторого колебания он употребляет одну какую-либо форму, хотя другой говорящий в данной ситуации может употребить другую. В некоторых случаях мы наблюдаем как бы состояние войны между двумя тенденциями, которое может продолжаться в течение очень длительного периода. Грамматисты ведут споры о том, какая из форм является «правильной»; в других случаях одна из борющихся тенденций одерживает верх, и вопрос разрешается практически языковым коллективом, иногда в условиях протеста со стороны таких лиц, как Линдли Муррей (LindleyMurray), или со стороны существующих в данное время академий, которые нередко предпочитают логическую последовательность простоте и естественности. Примеры грамматических конфликтов можно найти в разных местах в настоящем томе: наиболее типичны, пожалуй, конфликты, упомянутые в гл. XVII; они иллюстрируют столкновение между понятием пола и грамматическим родом (столкновение, ведущее к гр. neaniās, нем. einFrдulein… sie, исп. eljusticia). В гл. XIVмы видели соперничество между глаголами в единственном и множественном числе при собирательных существительных. Здесь можно упомянуть и некоторые другие конфликты такого же характера.
В германских языках нет различия в роде во множественном числе; но отсутствие специального обозначения «естественного среднего рода», когда речь идет более чем об одном предмете, ведет к употреблению формы, которая, собственно, является формой единственного числа среднего рода: нем. beides, verschiedenes(ср. также alles); Керм («AGrammaroftheGermanLanguage», 149) упоминает allesdreies, а Шпитцер пишет allesdrei («SiesindwederGermanennochGalliernochauchRomanen, sondernallesdreiderAbstammungnach»). Здесь, таким образом, род оказывается сильнее числа.
Точно так же чувство среднего рода часто оказывается более сильным, чем чувство правильного падежа. В дательном падеже первоначально не было различия между мужским и средним родом; однако в английском языке мы с ранних времен находим forit, tothis, afterwhat, и в конце концов эти формы именительного-винительного падежа стали единственными употребительными формами местоимений среднего рода. В немецком языке мы наблюдаем ту же тенденцию, хотя она и не одержала верх в такой степени, как в английском: у Гете читаем zuwas; часто говорят waswohnteerbei, azu (mit, von) etwas– единственная употребительная форма; то же и с mitnichtsи т.п. (остатки прежней формы обнаруживаются в выражениях zunichtemachen, mitnichten); wegenwasупотребляется в разговорной речи вместо двусмысленного wegenwessen (Curme, AGrammaroftheGermanLanguage, 198). Однако тенденция была не настолько сильной, чтобы допустить mitdas, vonwelches, хотя mitdem, vonwelchemсо значением среднего рода встречается не часто (ср. damit, wovon), а если после неизменяемого местоимения стоит прилагательное, оно обязательно принимает форму дательного падежа: derGedankevonetwasUnverzeihlichem.
Нем. wem, подобно англ. whom, является общей формой мужского и женского рода, но там, где желательна особая форма для женского пола, употребляется редкая и непризнанная форма wer: VonHeliosgezeugt? Von wer geboren? (Гете); Da du so eine art Bruder von ihr bist. – Von ihr? Vonwer? (Wilbrandt; Curme, там же, 191). Это, однако, возможно только после предлога, поскольку werв качестве первого слова в предложении было бы понято как форма именительного падежа; Раабе поэтому находит другой выход: Festgeregnet! Wem und welcher steigt nicht bei diesem Worte eine gespenstische Erinnerung in der Seele auf? (= whatmanandwoman).
С другой стороны, падеж оказался сильнее рода при постепенном распространении окончания родительного падежа – sна существительные женского рода в английском и датском языках; главная причина здесь, конечно, в том, что прежняя форма родительного падежа не отграничивала достаточно отчетливо этот падеж от других падежей. В немецком языке та же самая тенденция проявляется иногда у имен собственных; так, Френссен пишет: LisbethshellerKopf.
Конфликт между правилом, требующим косвенного падежа после предлога, и чувством субъектного отношения, требующим именительного падежа, иногда приводит к тому, что одерживает верх последняя тенденция; например, англ. Me thinkes no body should be sad but I(Шекспир); Not a man depart, Saue I alone (унегоже); Did any one indeed exist, except I? (Mrs. Shelley); нем. Wo ist ein Gott ohne der Herr(Лютер); Niemand kommt mir entgegen auЯer ein Unverschдmter (Лессинг); дат. Ingen uden jeg kan vide det ит.п. (ср. моюкнигу «Chapters on English», 57 исл.).
Точно так же в испанском языке мы находим Hastaуо losй «вплоть до я (т.е. даже я) это знаю» (ср. франц. Jusqu’au roi le sait). По существу здесь лежит в основе тот же принцип, что и в употреблении именительного падежа в немецком языке в сочетании wasfьreinMenschи в соответствующем русском сочетании что за человек; наконец, также и в нем. ein alter Schelm von Lohnbedienter.
Желание обозначить 2‑е лицо единственного числа оказалось сильнее, чем желание различать изъявительное и сослагательное наклонения; это видно из того, что сочетания типа ifthoudostи ifthoudidstстали обычными в значительно более ранний период, чем такое же употребление изъявительного наклонения вместо сослагательного в 3‑м лице.
В главе XXIмы говорили о конфликтах в косвенной речи между тенденцией сохранить временнэю форму прямой речи и тенденцией сдвинуть время в соответствии с фермой главного глагола (Не toldusthatanunmarriedmanwas(или is) onlyhalfaman; Hemovedthatthebillbereadasecondtime). В предложении Heproposedthatthemeetingadjournможно сказать, что наклонение оказалось сильнее, чем время; то же справедливо в отношении франц. Ildйsiraitqu’elleluiйcrive– единственной формы, употребительной в современной обычной речи вместо более раннего йcrivisse. Наоборот, время оказывается сильнее наклонения во французской разговорной речи в случаях типа Croyez-vousqu’ilferabeaudemain, где старомодные грамматисты предпочли бы настоящее время сослагательного наклонения fasse; Руссо пишет: Jenedispasquelesbonsserontrйcompensйs; maisjedisqu’ilsserontheureux, хотя, согласно общему правилу, после отрицательной формы главного глагола глагол в зависимом предложении стоит в сослагательном наклонении.
В области порядка слов есть немало таких конфликтов; многие из них относятся скорее к стилю, чем к грамматике. Упомяну здесь только один факт, представляющий интерес с точки зрения грамматики: с одной стороны, предлоги ставятся перед словами, к которым они относятся, но, с другой стороны, вопросительные и относительные местоимения должны занимать место в начале предложения. Отсюда возникают конфликты, разрешение которых часто зависит от прочности связи между предлогом и дополнением или между предлогом и каким-нибудь другим словом в предложении: Whatareyoutalkingof?; Whattownishelivingin? или Inwhattownisheliving?; Inwhatrespectwashesuspicious?; SomethingswhichIcan’tdowithout; SomethingswithoutwhichIcan’tmakepancakes. Весьма поучительный пример я нашел у Стивенсона: Whatdotheycareforbutmoney? For what would they risk their rascal carcases but money? Нарядусthis movement of which I have seen the beginning (здесьбылобыменееестественносказатьwhich I have seen the beginning of) существуетлитературноеthe beginning of which I have seen[210]. Вофранцузскомязыкенельзяотнестипредлогнаконецпредложения, апоэтомунадоговоритьl’homme аqui j’ai donnйle prix иl’homme au fils duquel j’ai donnйle prix. Так как форму родительного падежа в английском языке нельзя отделить от слова, к которому она относится, дополнение, в обычных предложениях стоящее после глагола, в сочетании themanwhosesonImetдолжно ставиться после whose; во французском языке, с другой стороны, такой необходимости нет, и дополнение занимает свое обычное место, хотя оно отделяется от dontв сочетании l’hommedontj’airencontrй lefils.
Любая отрасль науки, которая не стоит на месте, а развивается, должна время от времени обновлять или пересматривать свою терминологию. Новые термины нужны не только для вновь открытых вещей вроде radium«радий», ion«ион», но и для новых понятий, возникших в результате нового осмысления уже известных фактов. Традиционные термины часто сковывают мышление исследователей и могут стать препятствием для плодотворных изысканий. Правда, раз навсегда установленная терминология, в которой значение каждого термина хорошо известно каждому читателю, представляет огромные преимущества; однако если в соответствии с установленной терминологией употребляются одни и те же термины, но значение каждого из них бывает различным в зависимости от обстоятельств или индивидуальных привычек разных авторов, то становится необходимым решить, какое значение лучше всего придать этим терминам, или же ввести новые термины, свободные от двусмысленности.
В области грамматики терминологические затруднения усугубляются тем, что многие термины восходят к донаучному времени, а многие употребляются и за пределами грамматики часто в значениях, мало похожих или совсем не похожих на технические значения, которые придаются им в грамматике; наконец, один и тот же комплект терминов применяется к языкам различного строя. Конечно, для изучающего языки очень удобно, что ему не приходится усваивать новый комплект терминов для каждого нового языка, за который он берется. Однако это имеет ценность лишь в том случае, когда грамматические факты, обозначаемые одними и теми же терминами, являются действительно аналогичными, а не настолько различными, что употребление одних и тех же терминов может вызвать в сознании учащегося путаницу.