Если теперь оценить это широко распространенное кумулятивное отрицание с логической точки зрения, то я не назвал бы его нелогичным, так как отрицательные элементы присоединены не к одному и тому же слову. Я сказал бы скорее, что логически достаточно и одного отрицания; два или три отрицания представляют собой только проявление избыточности, излишней в стилистическом плане, как и любое повторение в утвердительном предложении (Everyandany, alwaysandonalloccasions); однако в остальном оно не вызывает никаких возражений. Никому не придет в голову возражать против конструкций типа Ishallneverconsent, notunderanycircumstances, notonanycondition, neitherathomenorabroad«Я никогда не соглашусь, ни при каких обстоятельствах, ни при каких условиях, ни на родине, ни за границей»; правда, здесь есть паузы, на письме обозначаемые запятыми, разделяющие отрицательные группы, как если бы они принадлежали каждая к самостоятельному предложению, тогда как в предложениях типа «Он никогда ничего не говорил» и в других примерах, приведенных из разных языков, отрицания относятся к одному и тому же предложению. Но совершенно невозможно провести границу между тем, что составляет одно предложение, и тем, что составляет два предложения: становится ли, например, предложение Icannotgoenofurther(Шекспир) логичнее от простого добавления запятой: Icannotgoe, nofurther?
Особой разновидностью двойного отрицания следует считать явление, которое можно назвать подхватывающим отрицанием (по Дельбрюку – Ergдnzungsnegation). Оно особенно часто встречается в тех случаях, когда после notстоит либо разделительное сочетание с neither… nor«ни… ни», либо ограничительное добавление с noteven«даже не»: Не cannotsleep, neitheratnightnorinthedaytime«Он не может спать ни ночью, ни днем» или Не cannotsleep, notevenaftertakinganopiate«Он не может спать, даже после того, как примет снотворное»; ср. также Louenomaningoodearnest, nornofurtherinsportneyther(Шекспир). Подобным же образом и в других языках: лат. non… neque… neque, non… ne… quidem, гр. ou… oude… oudeи т.п. В таких случаях с «ни – ни» и с «даже не» все языки, по-видимому, легко допускают двойное отрицание, хотя педанты возражают против него даже здесь[209].
С подхватывающим отрицанием тесно связано сочиненное отрицание: оно присоединяется к предложению, зависящему от глагола с отрицательным значением, например: deny«отрицать», forbid«запрещать», hinder«препятствовать», doubt«сомневаться», как будто это придаточное предложение представляет собой самостоятельное предложение или как будто в главном предложении употреблен соответствующий глагол с утвердительным значением. Примеры: First he deni’de you had in him no right (Шекспир); What hinders in your own instance that you do not return to those habits (Лэм). Известно, что в некоторых языках это явление превращается в твердое правило; ср., например, в латинском языке с ne, quin, quominus, во французском языке – с ne(которое теперь, подобно neв других позициях, склонно к исчезновению). Здесь также мы видим избыток средств выражения и чрезмерную эмфатичность, а не иррациональность и не отсутствие логики.
Общая история отрицательных выражений в некоторых из наиболее известных языков характеризуется своеобразными колебаниями. Отрицательное наречие часто бывает слабоударным, ибо какое-то другое слово в предложении должно нести сильное контрастное ударение. Но когда от отрицания остается только проклитический слог или даже один звук, оно оказывается слишком слабым, и появляется необходимость усилить его добавлением какого-нибудь дополнительного слова. Это слово в свою очередь может быть понято как элемент, выражающий отрицание, и может подвергнуться такому же процессу, как первоначальное слово. Таким образом, происходит постоянное чередование ослабления и усиления; это явление в сочетании с дальнейшей тенденцией ставить отрицание в начале предложения, где оно вполне может быть опущено (так называемое prosiopesis), ведет к своеобразным последствиям, которые можно наметить здесь лишь в самых общих чертах с помощью примеров из нескольких языков.
Во-первых, латинский язык и его продолжение – французский язык. Отправным пунктом здесь, как и везде, является ne, которое, по моему мнению (вместе с его вариантом me), было первобытным междометием отвращения; оно производилось, главным образом, мышцами лица – а именно сокращением мышц носа. Первая стадия, таким образом, была следующая:
1) Nedico. Это отрицание сравнительно устойчиво сохраняется, главным образом, с несколькими глаголами (nescio, nequeo, nolo), а также с некоторыми местоимениями и наречиями; в остальных случаях neвоспринимается как слишком слабое и усиливается добавлением слова oenum«одно»; в результате получается non (ne-oenum):
2) Nondico. С течением времени nonстановится безударным и дает ст.-франц. nen, позже ne, т.е. фактически совпадает по звучанию с праиндоевропейским наречием:
3) Jeonedi. Оно сохранилось в литературном французском языке в нескольких сочетаниях: jenesais, jenepeux, а также в разговорном n’importe; однако в целом было сочтено необходимым усилить это отрицание:
4) Jenedispas. Затем в разговорном французском языке слабое neисчезает:
5) Jedispas.
В скандинавских языках таким же образом первоначальное neбыло усилено различными добавлениями и в конце концов вытеснено ими: др.-исл. eigi, ekki, дат. ej, ikke, которые сначала не имели отрицательного значения.
В немецком языке вначале употреблялось niперед глаголом, затем ni, ne(или ослабленное n-, en-) перед глаголом и nichtпосле глагола и наконец только nicht.
В английском языке стадии были следующие:
1) Ic ne secge.
2) I ne seye not.
3) I say not.
4) I do not say.
5) Idon’tsay.
В некоторых употребительных сочетаниях, особенно в сочетании Idon’tknow, мы наблюдаем самое начало нового ослабления, поскольку при произношении [aid(n) nou] от прежнего отрицания фактически ничего не остается.
Усиление отрицания происходит либо с помощью какого-нибудь слова, означающего «мелочь» (notabit, notajot, notascrapи т.п.; франц. ne… mie, goutte, point, pas), либо с помощью наречия, означающего «когда-либо» (др.-англ. naиз ne+ а = гот. niaiws, нем. nie; англ. neverтакже иногда теряет свое временнуе значение и совпадает по значению с not). Наконец, для усиления может добавляться слово, означающее «ничего»: лат. non, англ. not(слабая форма от nought) или нем. nicht; в ср.-англ. Ineseyenotналицо двойное отрицание.
С опущением или утратой отрицательного наречия утвердительное значение слова меняется на отрицательное. Самые яркие примеры этого процесса находим во французском языке, где pas, personne, jamaisи другие слова являются теперь отрицательными – неизменно отрицательными, если нет глагола: Pasdedoute; Quilesait? Personne; Jamaisdelavie, а в просторечии и фамильярной речи также и в предложениях с глаголом; в последнем случае в литературном языке требуется ne: Viens-tupas?; Jelevoisjamais. Что касается plus, то двусмысленность в некоторых случаях была устранена распространенным произношением [jгnaply], означающим «больше нет» и [jгnaplys] «есть еще». Изолированное Plusdebruitявляется отрицательным выражением, но Plusdebruitquedemal– утвердительным, хотя произношение здесь не меняется. Отрицательное употребление plusповлекло за собой своеобразное последствие: moinsможет иногда употребляться в качестве своего рода сравнительной степени к plus: Plusd’йcoles, plusd’asiles, plusdebienfaisance, encoremoinsdethйologie(Мериме).
В других языках переход слова с утвердительным значением в отрицание встречается спорадически, например: исп. nada«ничего» из лат. (res) nata, nadie«никто» и др.-исл. слова на – gi; в английском находим butиз ne… but, ср. диал. nobbut, любопытное moreв значении «nomore» в юго-западной части Англии, например: Notmuchofascholar. MoreamI (Phillpotts).
Здесь, как и в других областях грамматики, встречаются случаи несоответствия между понятийным значением и грамматическим выражением. Отрицательное содержание часто подразумевается, хотя в предложении и нет отрицания в собственном смысле этого слова.
Вопрос часто бывает равносилен отрицательному утверждению: AmImybrother’skeeper? (см. стр. 375).
СочетаниятипаMe tell a lie! = «I cannot tell a lie» былиупомянутынастр. 148.
Тойжецелимогутслужитьвыражениясозначениемусловия, например: I am a rogue if I drunke to-day (= I did not drink; Шекспир); I’m dashed if I know; такжеслучаисамостоятельногоупотребленияпридаточногопредложенияусловия: If there isn’t Captain Donnithorne a-coming into the yard! (Дж. Элиот; здесь, конечно, прямое и косвенное отрицания взаимно погашаются, и результат получается утвердительный: heiscoming).
Далееможноупомянуть: (You) see if I don’t; Catch me going there!; Mr. Copperfield was teaching me. – Much he knew of it himself; When the devil was ill, the devil a monk would be; When the devil got well, the devil a monk was he. Подобные идиоматические и иронические выражения, по-видимому, часто встречаются во всех языках.