Таким образом, слово является не только результатом мифа, но и в своей потенции способно его творить. В кризисных, переломных ситуациях миф выступает наружу. Кризисы – периоды наиболее интенсивной истории мифологизма, которая в прочие периоды вовсе не затухает, просто становится более вялотекущей. Совокупность потенций слова-мифа и есть его концепт.
Не вызывает сомнений то, что в метафорическом зеркале отражаются обыденные представления человека о понятийной сфере-источнике, то есть то, как человек концептуализирует эту сферу и что при этом он выделяет в ней.
Таким образом, процесс экстраполяции знакомых признаков на все более отдаленные сферы может относиться и к абстрактным сферам, одной из которых является политика. Этот перенос может происходить как от дома, так и на дом. Так, крестьянин изображал элементы Вселенной на крыше своего дома, в то же время представлял мир неким Домом.
Заключение
В настоящей работе мы рассмотрели концепт «ДОМ» в русской языковой и концептуальной картине (модели) мира.
Для достижения намеченных целей нами были преобразованы некоторые существующие подходы, сформулированные рабочие определения.
Как известно, учение о внутренней форме зародилось в работах В. фон Гумбольдта. Суть теории в том, что языки отличаются друг от друга не тем, какие слова, предложения, части речи необходимы для адекватного отражения действительности, а уже тем, как народы, говорящие на том или ином языке, членят ее на элементы.
В русистике эту теорию развивал А.А. Потебня, применив ее по отношению к слову. Однако понятие «внутренняя форма слова» неоднозначно трактуется в современной лингвистической литературе. Объективные проблемы ее понимания осложнены «психологической терминологией», которую использовал А. А. Потебня.
Вопрос о внутренней форме является ключевой проблемой как в теории номинации, так и в теории мотивации.
Ряд ученых считают мотивированность неизбежной тенденцией, лежащей в основе наименования любого объекта (О. Блинова).
Другие авторы, например, Б.А. Серебренников, полагают, что, конечно, мотивированность важна, но лишь для того, чтобы оформить слово, придать ему звуковую оболочку, а так как в основе слова лежит лишь один признак, то он не способен к объективному отражению всех свойств предмета. Следствие этого – забвение внутренней формы слова.
Существует также синхронная трактовка внутренней формы, предполагающая ответ на вопрос: является ли слово мотивированным лексемами современного русского языка. Однако такая трактовка не решает задачу, усложняя ее, поскольку не всегда связь с лексемами современного русского языка очевидна.
Примечательно, что сторонники любого подхода в доказательство своей правоты выбирают «удобные» примеры. Для того же чтобы установить объективную истину, следует рассматривать проблему в рамках какой-либо тематической группы в целом.
Наименования жилых построек являются интересным в этом смысле материалом, ибо образуют одну из самых древних лексических микросистем.
При классификации лексем по их семантике выяснилось, что многие из них не обладают семантической устойчивостью. Значительное количество конкретных наименований жилья демонстрирует очень высокую степень расчлененности данного семантического пространства.
Наиболее характерные признаки, отмеченные в наименованиях жилья,– это темпоральный, с актуализацией семы ‘временное‘, и локативный, а также признаки, указывающие на: материал, субъект, функции, соотношение частей, количество этажей. Отдельные лексемы имеют оценочные значения.
Такая высокая степень семантической расчлененности свидетельствует о четко разработанной структуре концепта «дом» в русском языке. Следует заметить, что сема ‘постоянное‘ в значениях наименований жилья, как правило, в словарном толковании не представлена.
Анализ лексем с точки зрения их мотивированности позволил нам установить следующее.
Из рассмотренной обширной группы (115 лексем; при этом, словообразовательное варьирование нами принимается во внимание) мотивированных и немотивированных лексем оказалось примерно равное количество (55 немотивированных и 54 мотивированных). Это говорит о равнозначности в рамках данной тематической группы двух тенденций – с одной стороны – к мотивируемости одних слов другими, а с другой – к изоляции лексем. Две основные точки зрения ученых взаимно дополняют одна другую и соотносятся по модели диалога – образуют фундаментальный принцип; закон номинации.
Из 55-ти немотивированных лексем, 32 исконно русских слова, а 23 названия жилых построек были заимствованы из других языков, в основном, из тюркских (12 лексем).
Такая картина наглядно отражает исторические и культурные связи русского народа.
Во всех мотивированных лексемах актуализируются: локативный(12 лексем), предметно-характеризующий (12), акторный и функциональный (по 9 лексем) признаки. Номинативно маркируются также темпоральный, качественно-характеризующий, квантитативный и реляционный (с актуализацией семы ‘смежность‘) признаки.
Такое многообразие мотивировочных признаков, лежащих в основе номинации, свидетельствует о многовековом опыте оседлой жизни и связанной с ним, весьма развитой технологией строительства, характерной для русского народа.
Большинство наименований кочевого жилья – лексемы-заимствования, что указывает на «нехарактерность» такого образа жизни для восточных славян. Основное же наименование жилья, обозначающее родовое понятие–-– лексема дом восходит к и.-е. корню и ничего не обозначает, как просто ‘дом‘, ‘постоянное, а не временное жилье‘.
Эта лексема материализует идею родства по месту «сидения», вообще по месту, которое отныне становится столь же важным, как прежде род. Именно дом стал исходной точкой общности, то есть близости по роду (в пространстве, а не во времени), что стало источником дальнейшего развития семантики слова дом, которое отражено во многих словарях современного русского языка. Замечено, что не понятие о здании легло в основу народного представления о доме, а не исключено, что первично было представление о социальной общности, связанной идеей общего ‘дома‘.
Говоря о внутренней форме языка, В. фон Гумбольдт имел в виду то, что называют теперь концептуальной картиной мира, элементами которой являются концепты.
Если семантика слова отражена в совокупности его лексических значений, то концепт – единица ментальных или психических ресурсов нашего сознания.
В настоящее время существует множество трактовок понятия концепт. С одной стороны – наивно-материалистическая (Кубрякова), с другой –субъективно-идеалистическая (Лихачев). Определением концепта занимается специальная наука – концептология. Все подходы обладают определенной ценностью, так как, при рассмотрении тех или иных сторон концепта, внимание обращается на важность культурной информации, которую он передает. Концепт – единица языка, выражающая специфически-национальное восприятие слова в его основном значении. Национальное восприятие слова существует в виде универсальной, относительно постоянной модели, обусловленной различными пластами культуры, которые представлены в сознании носителя языка априорно. Концепт имеет «слоистое» строение, где разные слои являются результатом, «осадком» культурной жизни. Эти слои следующие: 1) ВФ (этимология) концепта; 2) связанный с ним фольклорный пласт; 3) новейший слой концепта.
Концепт – выражение народного сознания. Модели, отражающие народное, а не элитарное сознание русского человека – это фольклорные формы верования и современная мифология.
В русской фольклорной модели мира дом является ее сакральным центром. Дом осмысляется в русской народной культуре как средоточие таких основных жизненных ценностей, как счастье, достаток, единство семьи и рода, включающее не только живых, но и мертвых. Он воплощает идею рода как делящегося во времени процесса и органической целостности. Дом противопоставлен окружающему миру как пространство закрытое – открытому, внутреннее – внешнему, организованное – неорганизованному, свое – чужому.
Именно дом является одним из ориентиров в обыденной жизни, и не случайно он строился с учетом четырех сторон света. Дом является исходной точкой освоения пространства, своеобразным «центром» окружающего мира.
Будучи в мифологическом видении инобытием чрева матери, дом своим существованием не нарушает гармонию природы, словно вырастает из земли. На значимых частях дома изображаются элементы языческой геоцентрической космогонии (солярные символы). Под дом заложена жертва – тотемный предок. С самого рождения мир осваивается человеком «от себя», по направлению от ближайшего пространства к тому, что существует вне его сознания. Черты первоначального «своего» мира распространяются на все более далекие пространства, а затем освоение продолжается мысленно, путем экстраполяции уже известных параметров на более отдаленные сферы.
Сакральным центром дома является печь, а находящийся возле печи вход в подполье (голбец)– вход в царствие мертвых. Угол возле печи – место обитания покровителя (предка) расположен напротив «красного» (святого) угла. Печь, красный угол, матица и крыша (кров), являясь сакральными центрами жилья, в фольклоре метонимически могли обозначать весь дом. В жанрах устного народного творчества дом, как правило, присутствует в деминутивных формах (домик, избушка, теремок…).