В формировании общеевропейского культурно-исторического ареала важную роль сыграло христианство, зародившееся в Палестине и получившее первоначальное распространение в сфере влияния эллинской культуры и образованности прежнего эллинского культурно-исторического ареала. В первые века новой эры христианство, впитавшее в себя богатство эллинской культурно-исторической традиции, распространилось н в «варварских» странах, входивших в Римскую империю или находившихся на ее периферии, в сфере ее торгово-экономического и политического влияния. За последние пять столетий социально-экономические, политические и культурные факторы способствовали расширению этого культурно-исторического ареала, включившего в себя Америку, Австралию, часть Африки и Азии. Основными источниками языкового влияния являются древнегреческий н латинский языки, а_ на ранних этапах и древнееврейский, на поздних — английский, испанский, французский, немецкий, а также книжно-славянский и русский. Историческое значенпе и глобальное влияние этого культурно-исторического ареала обусловлены прежде всего тем, что именно в рамках этого ареала зародилась (Древняя Греция) и успешно разивалась (Европа последних трех столетий) наука как особый культурно-исторический феномен, явившийся мощным фактором развития духовной культуры и языка. Здесь наиболее ощутим сдвиг основного содержания ведущих интегрирующих текстов.
Что касается ближневосточного ареала, то распространение мусульманской культуры и арабского языка как неотъемлемой ее части в Северной Африке, Передней и Средней Азии (с VII—VIII вв.) натолкнулось на преграду христианской Эфиопии, Нубийского и других христианских царств. Во многих случаях эти преграды были сломлены. Кроме основного языка исламской культуры, арабского, в этом ареале большую роль играл также персидский язык, в меньшей мере — суахили и некоторые другие.
На юге Азии формировался особый культурно-исторический ареал с различными формами индуизма, характеризующийся специфической структурой кастового общества. Этот ареал расширил свои границы в эпоху создания первых индуанизнрованных государств неиндоарийскимн народами Юго-Восточной Азии (древние кхмеры, моны, малайцы и др.) до Явы и Суматры. В этих государствах были восприняты индийские титулы, индийский дворцовый этикет, санскрит и пали и качестве официальных языков; с середины I тыс. местные языки получают письменность на основе южноиндийской системы письма с огромным слоем лексических заимствований из санскрита. Ведущую роль здесь играли разные формы индуизма, адаптировавшегося к местным установлениям и институтам, продолжавшим доиндупстские традиции: буддизм (Бирма), шиваизм и разные формы брахманизма. На севере влияние индуизма и санскрита наталкивается на арабско-персидское влияние со стороны соседнего историко-культурного ареала.
Восточноазпатский ареал с ханьским культурным эпицентром охватывает относительно небольшую территорию: глубокое усвоение этой культуры невозможно без освоения ее весьма сложной письменной традиции и специфического строя китайского языка. Кроме того, в этой культуре отсутствовала четкая религия, пригодная для имитации и адаптации к местным условиям и традициям. Восприятие ханьской культурной традиции в Корее и Японии было облегчено тр i, что она выступала, так сказать, в буддийском оформлении. Во всех случаях, где встречалось индуистское и ханьское влияние и вставала альтернатива: санскрит или иероглифика, выбор делался не в пользу последней. В Корее и Японии иероглифика была дополнена алфавитами местного изобретения, в Тибете и Монголии распространились алфавитные системы письма индийского н даже арамейского происхождения. В этом ареале основным источником влияния является китайский язык, а в последнее время и японский.
Итак, культурно – исторический ареал — особый мегасоциум, способный включать в себя разного рода макросоциумы, различные государства и народы, племенные союзы и племена, на основе их социального взаимодействия в сфере духовной культуры. Такое взаимодействие способствовало сохранению и совместному умножению содержания общей духовной культуры при помощи специальных институтов и общности языкового взаимодействия. Средством языкового взаимодействия выступает особый книжный язык, общая для всего ареала лингвема как язык международного взаимодействия в сфере духовной культуры. Па роль ведущего языка выдвигается тот книжный язык, на котором создан и создается наибольший объем книжных текстов, отражающих основное содержание интегрирующей части духовной культуры и наиболее важных для всего культурно-исторического ареала. Роль ведущего языка может играть то один, то другой язык в зависимости от сдвигов эпицентра духовной культуры и изменения основного содержания интегрирующих текстов.
Разбиение языков (и народов) мира по соответствующим культурно-историческим ареалам на основании общности исторических истоков духовной культуры с течением времени все в большей степени осознается как различие и сходство культурно-исторических традиций, поддерживаемых разного рода политическими и экономическими связями внутри ареала. Роль последних с течением времени возрастает. С этим связана тенденция к созданию новых ареалов на иных основаниях. Развитие капиталистических отношений стимулировало формирование англоязычной и франкоязычной сфер в границах прежних колониальных империй. В развивающихся странах язык прежних колонизаторов сохраняет и в какой-то мере даже укрепляет свои позиции в сфере науки и техники, высшего и среднего специального образования. В языке феномен культурно-исторического ареала проявляется прежде всего в виде общности интернационализмов, позволяющих выдвинуть понятие общего лексического фонда для данного ареала.
Анализ инвентаря, структуры и поведения интер-нацпонализмов в различных языках позволил В. В. Акуленко сделать вывод о наличии пяти основных языковых ареалов, совпадающих с культурно-историческими ареалами, перечисленными выше [Акуленко 1977, 43]. Естественно, общий лексический фонд языков ареала отражает прежде всего общность духовной культуры, идеологии, общественно-политической жизни и т. д., общность внеязыковой действительности, так сказать, общность среды обитания языка.
Арабский алфавит следовал за распространением ислама и арабского языка, служа основой и моделью-эталоном при создании письменности на языках мусульманских народов. За христианством шел изобретенный греками фонологический принцип письма с допустимыми различиями в графике вплоть до изобретения своего алфавита: Вульфила (готский), Месроп Маштоц (армянский), Кирилл (старославянский) и др. Дальнейшее развитие письменности у народов европейского культурно-исторического ареала так или иначе отражало религиозные различия. Противопоставление латиницы и кириллицы отражало различие субареалов Западной и Восточной Европы, исторически восходящее к различию между римской и византийской церковью, обнаружившемуся на Соборе 692 г. и приведшему к разделению церквей в 1054 г. Противопоставление латинского и готического шрифтов в немецком языке отражало различие между католиками и протестантами. Противопоставление латиницы и «гражданки», восходящей к русскому алфавиту, в сербскохорватском языке отражает прежнюю границу между западноевропейским (хорваты-католики) и восточноевропейским культурно-историческими ареалами (сербы-православные). Расширение границ восточноевропейского ареала первоначально приводило к созданию вслед за византийской традицией оригинальных письмен. Так, в XIV в. Стефан Пермский изобрел оригинальные письмена и перевел на зырянский (коми) язык «чтения» из Евангелия, Апостола, Псалтыри и Паремейника; в XVI в. Феодарит изобрел лапландские письмена и перевел на лапландский язык Евангелие. Позже, на базе широкого развития печатного дела в России, создавалась письменность на основе русской графики (мордовская и др.). В этом смысле латинизация белорусского письма в XIX в. и неудавшаяся попытка латинизации письма украинского отражали идеологическую борьбу и попытки продвинуть границу западноевропейского ареала на восток за счет исконной территории восточноевропейского культурно-исторического ареала. Переход некоторых народов нашей страны с арабского письма на латиницу, а затем и на русскую графику в 30-е годы XX в. отражал интенсивный процесс реинтеграции народов нашей страны, ломку старых границ между прежними культурно-историческими ареалами, основанными па прежних религиозных традициях.
И эта характерная черта общности в рамках культурно-исторического ареала связана с общностью идеологических основ и традиций духовной культуры, сохраняющихся и передающихся при помощи книг, книжного языка. Если государство не может существовать без письменности, то культурно-исторический ареал немыслим без ведущего книжного языка. Такой основной язык остается моделью-эталоном для других языков, овладевающих сферами духовной культуры даже в том случае, если прежний основной язык заменяется новым и выходит из употребления, становится мертвым. Древнегреческий рано передал свои функции ведущего языка средневековой латыни, книжно-славянскому, грузинскому и другим языкам, но до сих пор его вклад во все новые литературные языки, овладевшие и овладевающие сферами науки, философии, культуры, живет и умножается.