План работы
1. Проблема классификации речевых актов в современной прагмалингвистике
2. Национальная специфика коммуникативного поведения
3. Модификация поведения и эмоционально-психологического состояния собеседника в структуре коммуникативного поведения
Для контрастивного анализа речевых особенностей коммуникативного поведения носителей различных культур мы считаем удобным использовать понятийный аппарат прагмалингвистики, где центральным понятием является речевой акт.
В настоящее время существует множество классификаций речевых актов. Их обилие объясняется несколькими причинами: во-первых, еще не сложился четкий терминологический аппарат прагмалингвистики, что приводит к различной трактовке основных понятий. Во-вторых, различаются признаки, которые кладутся в основание той или иной классификации. Это приводит к тому, что выделяется различное количество классов, а также распределение внутри них конкретных речевых актов, обладающих определенными свойствами, например, анализ распределения экспрессивных речевых актов в различных таксономиях в работе Р.В. Шиленко.
Сравнение различных классификаций речевых актов было проведено И.П. Сусовым, а также В. В. Богдановым. Все наиболее известные классификации В.В. Богданов делит на два класса: классификации, содержащие не более десяти крупных классов, и классификации, содержащие большое число мелких классов. К первой группе отнесены таксономии Дж. Остина, Дж. Серля, Дж. Лича, Г.Г. Почепцова, К. Баха и Р. Харниша, Дж. Оуэра, Д. Вундерлиха и Б. Фрейзера.
Классификация Дж. Остина была построена на основе анализа перформативных глаголов, что привело к недостаточной обоснованности критериев выделения обозначенных пяти классов. Кроме того, принцип отбора самих глаголов также страдал нечеткостью. Дж. Серль в статье "Классификация иллокутивных актов" критикует классификацию Дж. Остина именно за эти недостатки.
Классификация, разработанная Дж. Серлем, включает в себя пять классов, выделенных на основе двенадцати параметров, из которых наиболее важными для классификации Дж. Серль считает иллокутивную цель, условие искренности, т.е. психологическое состояние, выраженное при совершении речевого акта, и направление приспособления. Часть иллокутивной цели любого речевого акта направлена либо на то, чтобы пропозициональное содержание высказывания соответствовало действительности, либо на то, чтобы воздействовать на мир с целью приведения его в соответствие со словами. Третий критерий (направление приспособления) Дж. Серль использует для разграничения речевых актов, приспосабливающих слова к миру (напр., утверждения), и речевых актов, приспосабливающих мир к словам (напр., просьбы).
Репрезентативы (или ассертивы) устанавливают положение дел в действительности, при этом говорящий несет ответственность за свое сообщение. Директивы служат для побуждения слушающего к совершению определенного действия. Функция комиссивов - возложение на говорящего обязанности совершить определенное действие; экспрессивы выражают психологическое состояние говорящего, а декларации устанавливают соответствие между содержанием высказывания и реальностью.
Классификация Дж. Лича также построена на критерии иллокутивной силы. Из выделенных Личем пяти классов четыре (ассертив, директив, комиссив и экспрессив) совпадают с одноименными классами в таксономии Серля. Декларатив исключен из классификации, поскольку, по мнению Лича, не имеет иллокутивной силы. Вместо него предложен класс рогативов, вмещающий в себя речевые акты вопроса и запроса.
Классификация, разработанная Г. Г. Почепцовым, также имеет сходные с ранее рассмотренными критерии. В особый класс выделены перформативные высказывания на основе их способности к эксплицитно-перформативному выражению.
Классификация К. Баха и Р. Харниша включает в себя шесть классов речевых актов, причем конвенциональные акты (эффективы и вердиктивы) рассматриваются отдельно. Четыре остальных класса (констативы, директивы, комиссивы и признания) по сути совпадают с серлевскими классами. Особенность же данной классификации состоит в том, что внутри каждого класса авторы выделяют подклассы.
При построении классификации Дж. Оуэром используется дихотомический принцип. В конечном итоге выделяется четыре класса речевых актов: ассертивы, интеррогативы, императивы и оптативы. Нетрудно заметить, что три класса из четырех совпадают с традиционно выделяемыми повествовательным, вопросительным и побудительным предложениями.
Классификации Д. Вундерлиха, и Б. Фрейзера содержат по восемь классов речевых актов. Так, Д. Вундерлих выделяет следующие иллокутивные типы:
· директивы (побуждения, просьбы, приказы, указания, распоряжения, инструкции, нормативные акты);
· комиссивы (обещания, объявления, угрозы);
· эротетические речевые акты (вопросы);
· репрезентативы (утверждения, констатации, отчеты, описания, объяснения, заверения);
· сатисфактивы (извинения, благодарности, ответы, обоснования, оправдания);
· ретрактивы (заявления о невозможности выполнить обещание, уточнение о ранее сделанном утверждении, разрешения);
· декларации (называния, определения, назначения, приговоры и т. д.);
· вокативы (обращение, вызов, зов).
Из приведенной выше классификации видно, что выделяемые классы в той или иной мере совпадают с классами таксономии Дж. Серля. Неудивительно, что именно последняя легла в основу современной иллокутивной логики (Богданов, 1990).
Классификации, включающие в себя большое количество мелких классов (напр., таксономии Ю. Д. Апресяна, Т. Баллмера и В. Бренненштуль, А. Вежбицкой), также сравнимы с классификацией Дж. Серля. Многочисленные классы можно приравнять к подклассам выделенных Дж. Серлем основных категорий.
На основе иллокутивной цели В. В. Богданов предлагает таксономию речевых актов, построенную по дихотомическому принципу. К достоинствам такой классификации он относит возможность дальнейшего ее членения на подклассы в той степени, в которой это необходимо для выполнения задач конкретного исследования.
Два наиболее крупных класса, выделяемых Богдановым, – институциональные (ритуальные) и неинституциональные (неритуальные). К институциональным отнесены декларативные речевые акты, поскольку, несмотря на отсутствие у них иллокутивной силы, они все же составляют "лингвистическую часть ритуала". Неинституциональные речевые акты подразделяются на побуждающие и непобуждающие. Побуждающие речевые акты классифицируются на основании того, кто из коммуникантов должен совершить какое-либо действие. Побуждение, адресованное говорящим самому себе, является комиссивом. Если же к действию побуждается адресат, то будем говорить о директивных речевых актах, которые, в свою очередь, делятся на информационно-побудительные (или интеррогативы), когда от адресата требуется получить некоторую информацию, и неинформационно – побудительные. На основании признака "соотношение социальных статусов коммуникантов" последние делятся на инъюнктивы, т.е. побудительные речевые акты, основанные на власти или более высоком социальном положении говорящего, и на группу побудительных речевых актов, признак высокой социальной позиции говорящего для которых не является релевантным. В эту группу входят реквестивы и адвисивы. Различие между ними состоит в том, что реквестивные речевые акты выгодны для говорящего, а адвисивы – для адресата. К реквестивам относятся речевые акты просьбы, мольбы, заклинания. Адвисивы включают в себя советы, рекомендации, предложения, приглашения.
К классу непобуждающих речевых актов Богданов относит психологически выражающие (экспрессивы) и непсихологически выражающие (или ассертивы). По характеру сообщаемой информации ассертивы делятся на констативы, т. е. речевые акты, содержащие уже известную информацию, и аффирмативы, посредством которых слушателю сообщается новая (с точки зрения говорящего) информация.
Недостатком данной классификации является то, что она не позволяет определить место гибридных речевых актов. Например, характерный для российской коммуникативной культуры речевой акт замечания, является гибридным, сочетая в себе прагматические свойства директивов и экспрессивов. Сложность процесса общения, как нам представляется, не позволяет опираться при классификации явлений этой сферы человеческой деятельности на дихотомический признак. Другой недостаток данной таксономии состоит в том, что не принимается во внимание различие позиций говорящего и слушающего. Так, классификация ассертивного речевого акта как констатива или аффирматива в конкретной ситуации представляется затруднительной, т. к. у говорящего и у слушающего представления относительно степени новизны информации могут различаться вплоть до полностью противоположных.
При более тщательном анализе способа выражения речевых актов были выделены прямые и косвенные речевые акты. Для определения типа речевого акта в рамках данной дихотомии необходимо установить связь иллокутивной направленности речевого акта и значения языковых единиц, входящих в данный речевой акт. Прямыми считаются те акты, языковая семантика которых совпадает с иллокутивной направленностью. Если же языковая структура высказывания не совпадает с коммуникативной интенцией говорящего, то совершается косвенный речевой акт. Прибегая к использованию косвенных речевых актов, говорящий исходит из того, что адресат обладает некоторой суммой нелингвистических знаний, а именно знания принципов и правил общения, знания условий успешности речевых актов, а также наличия у слушающего пресуппозиции, включающей в себя представления о мире. Как правило, любая коммуникативная интенция может быть выражена при помощи различных языковых средств, как в прямых, так и в косвенных речевых актах. Само существование косвенных речевых актов можно объяснить тем, что у языковых единиц имеется не только семантическое, но и прагматическое значение. Широкую распространенность косвенных высказываний в речи В. Г. Гак объясняет их емкостью и экономностью. Выбор прямого или косвенного способа передачи иллокутивной силы определяется правилами и принципами общения в данной социальной группе (например, Принцип вежливости или максимы Г. Грайса).