Смысл предложения уточняется, а возможно, и определяется дискурсом. Это положение сопоставимо с известной точкой зрения, в соответствии с которой языковой знак получает своё значение только в контексте (древнеиндийская лингвистическая школа).
Изъятое из дискурса предложение уже не есть предложение в собственном смысле слова. Оно в этом случае перестаёт быть единицей речи, а становится единицей языка (псевдопредложением), теряя тот смысл, который получает в дискурсе. Именно поэтому вырванная из контекста цитата может восприниматься в значении, не имеющем никакого отношения к тому, что хотел сказать автор. Очень многие люди были публично дискредитированы таким лжецитированием, которое сродни клевете [7.C. 64].
Разумно разделить понятия значения и значимости. Иметь значение – это иметь смысловое содержание, логически правильно организованное. Быть значимым – выполнять то назначение, которое предписывается коммуникацией. Предложения, изъятые из дискурса, имеют значения, но они незначимы. Они получают тот же статус, что и слова в толковом словаре (с набором возможных значений). Их значение абстрактно, конкретизируется же оно только в дискурсе. На основе моделирующих правил можно синтезировать правильные предложения, которые никому будут не нужны, т.к. не будут выполнять коммуникативную функцию.
Предложения от псевдопредложений отличаются прагматической пресуппозицией. Предложение S имеет прагматическую пресуппозицию P, если при любом нейтральном (т.е. не демагогическом, не ироническом и пр.) употреблении S в высказывании говорящий считает P само собой разумеющимся или просто известным слушающему. Наличие пресуппозиции даёт основу согласования предложений в дискурсе на неощущаемой нами основе.
Рассмотрим предложение Врач бегло говорила по-немецки. Здесь нет никакой бессмыслицы, т.к. это предложение удовлетворяет всем правилам, которые необходимы, чтобы оно было понято. Пресуппозиция может быть подвергнута исчислению: врач – ж.р.; немецкий – иностранный язык для неё; бегло говорила – но неизвестно, говорит ли теперь, и т.д. Таким образом, пресуппозиция – это фактически весь подтекст данного текста.
Когда происходит согласование предложений в дискурсе, осуществляется согласование пресуппозиций. Поэтому в речевой коммуникации так важно понять, являются ли знания, стоящие за текстом, общими для всех собеседников. Фраза Сегодня у Галины Андреевны день рождения – надо сделать ей подарок имеет смысл только при обращении к человеку, знающему, о ком идёт речь. В противном случае фраза становится бессмысленной, а речь говорящего неинформативной и даже подозрительной в восприятии слушающего. Особая трудность заключается в том, что степень согласования пресуппозиций может не осознаваться участниками коммуникации, т.е. находиться в зоне их бессознательного .
Стадии общения хорошо известны:
1) отправитель кодирует сообщение;
2) отправитель выбирает правильный канал и передает сообщение, т.е. тщательно формулирует сообщение путем выбора (1) слов, которые ясно передают информацию, и (2) невербальных сигналов (жестов, тона, голоса и т.д.), которые усиливают вербальное сообщение;
3) получатель декодирует сообщение; его задача – перевести сообщение (как вербальное, так и невербальное) с возможно меньшим искажением;
4) по принципу обратной связи получатель кодирует сообщение (1), чтобы уточнить какую-либо непонятую его часть, потом выбирает канал и передает сообщение (2), а отправитель декодирует сообщение (3). Обратная связь может позволить отправителю быстро изменить или дополнить сообщение, чтобы оно стало понятно собеседнику. Обратная связь может быть как вербальная, так и невербальная. Реплика: “Не могли бы вы мне объяснить...” или недоуменное выражение лица говорят о том, что слушатель не совсем понял послание. Если же собеседник говорит: “Да, ясно” или утвердительно покачивает головой, значит, сообщение понято. Отправитель и получатель продолжают меняться ролями до тех пор, пока сообщение не станет ясным.
Получатель и отправитель попутно устраняют или минимизируют помехи, которые мешают процессу общения. Однако из-за того, что слова и невербальные сообщения имеют разные значения для разных людей, могут возникнуть бесчисленные проблемы на этой стадии общения.
Неудачи обычно бывают в следующих ситуациях:
• отправитель неадекватно кодирует первоначальное сообщение;
• слушатель запуган позицией или авторитетом говорящего; внутреннее напряжение может мешать ему сосредоточиться на сообщении, что приводит к непониманию; более того, напуганный слушатель побоится попросить разъяснения, думая, что его вопросы свидетельствуют о некомпетентности;
• слушатель не пытается понять сообщение, так как оно кажется ему слишком сложным;
• слушатель не воспринимает новые идеи, так как стереотипные взгляды и предрассудки мешают ему.
Бесконечные неудачи, возможные на каждой стадии процесса общения, показывают, что взаимопонимание между людьми - это вообще большая редкость.
В речевой коммуникации позиция слушающего приоритетна. Этот приоритет имеет, в первую очередь, психологический аспект.
Речевая коммуникация представима в виде последовательности из четырёх переменных: цель—замысел—текст—реакции. С позицией слушающего, с его личностной психологией связан, в первую очередь, замысел речи. Выбирать аргументацию следует в зависимости от того, каковы психологический тип человека, его возраст, пол, национальность, язык, на котором он говорит, каков уровень его интеллектуального развития, каковы его психологическое состояние и состояние здоровья в данную минуту.
Так как только личность слушающего определяет выбор аргументации, очевидно, что его позиция оказывается приоритетной.
Что касается условий успешности речевого акта обещания, то здесь следует выделить следующие позиции:
1. Условие пропозиционального содержания:
Произнося тезис (Т), говорящий (Г) выражает мысль о том, что он совершит действие (Д) в будущем.
2. Подготовительные условия:
а) Г в состоянии совершить Д;
б) Слушающий (С) предпочел бы совершение Говорящим действия Д его несовершению, и Г убежден в том, что это так;
в) Ни Г, ни С не считают, что совершение Говорящим действия Д есть нечто само собой разумеющееся.
3. Условие искренности:
Г намерен совершить Д.
4. Существенное условие:
Г намерен с помощью высказывания Т связать себя обязательством совершить Д [4, C. 137].
Неразрывная связь между иллокутивной функцией речевого акта и условиями его успешности позволяет адресату речевого акта правильно распознать его иллокутивную функцию даже тогда, когда какой-то из ее существенных признаков не имеет специальных формальных показателей в языковой структуре используемого высказывания: недостающая информация извлекается из обстоятельств коммуникативной ситуации. Так, о том, что высказывание «Составьте план работы на следующий квартал» относится к типу побудительных (директивов), нам говорит грамматическое форма повелительного наклонения глагола, но ничто в языковой форме данного высказывания, включая и интонацию, не говорит нам, приказ это или просьба. Но если мы при этом знаем, что говорящий – начальник, а слушающий – его подчиненный, мы поймем, что это приказ, поскольку контроль говорящего над адресатом (и именно в той сфере деятельности, к которой относится пропозициональное содержание высказывания) входит в число условий успешности приказа, но противоречит условию успешности для просьб.
На той же связи между иллокутивной функцией высказывания и условиями его успешности базируется и понимание косвенных речевых актов – речевых действий, осуществляемых с помощью высказываний, которые имеют в своей структуре явный показатель одной иллокутивной функции, но при этом в норме их иллокутивная функция является другой. Примерами косвенных речевых актов являются вежливые просьбы, «замаскированные» под вопросительные предложения (Вы не могли бы оставить мне эту книгу еще на неделю?), или утверждения, имеющие опять-таки вид вопросов (так называемые риторические вопросы).
Высказывалось мнение, что косвенные речевые акты следует рассматривать как проявление языковой полисемии, т.е., например, считать, что в русском языке вопросительная конструкция с отрицанием является формальным показателем не только иллокутивной функции вопроса, но и иллокутивной функции вежливой просьбы.
Прибегая по той или иной причине (например, из вежливости или для более глубокого воздействия на адресата) к косвенному способу выражения своей иллокутивной цели, говорящий рассчитывает не только на языковые знания собеседника (и тем самым на знания формальных показателей иллокутивной функции), но и на его способность к умозаключению на основе разнообразных неязыковых знаний: знаний условий успешности речевых актов, принципов общения типа максим кооперативного диалога П.Грайса и, наконец, знаний о мире, часто называемых также «энциклопедическими», хотя эти два термина могут и различаться. Так, вопросительное предложение Вы не могли бы оставить мне эту книгу еще на неделю?, вообще говоря, может быть использовано по своему прямому назначению, т.е. с иллокутивной функцией вопроса (например, при абстрактном обсуждении пределов возможностей, которыми располагает библиотекарь), но в типовой коммуникативной ситуации, исключающей не относящиеся к делу абстрактные разглагольствования, этот вопрос адресат поймет как просьбу, зная что возможность для него осуществить действие – необходимое условие успешности речевого акта просьбы и что задавая такой вопрос, говорящий фактически выражает именно соответствующую просьбу [ 1,C. 36].
Стратегии убеждения в диалоге формируются единицами, системно крайне разнородные. Один и тот же эффект, например, возмущение и побуждение действовать, может вызывать и синтаксическими средствами (неполные и междометные предложения Хватит! Долой!), и интонационными, и лексическими, которые в свою очередь тоже могут быть очень различны (например, использование для номинации оценочной лексики: Мы как бараны терпим этих ворюг).