Экспликация образного основания концепта в данной работе производится с помощью этимологического анализа, поскольку этимология слова отображает его «предысторию, дописьменную историю…, изучение которой позволяет установить признак первичного наименования в языке и культуре». Другими словами, в этимоне содержится «культурная память», в которой хранятся существенные характеристики, которые связаны с исконным предназначением слова, относятся к системе ценностей языкового коллектива» и выражают особенности его мировидения.
Таким образом, исследование этимологии слова как его «языкового и культурно-исторического паспорта» позволяет получить данные, раскрывающие «механизм того или иного концепта, … его первые шаги в вербально-когнитивном поле культуры».
Базовые образные характеристики концепта устанавливаются и в процессе анализа метафорической сочетаемости его имени. Дело в том, что номинанты ЭК являются абстрактными именами, обозначающими представления ассоциативного воображения. Через их несвободную сочетаемость происходит символизация отвлеченной сущности, стоящей за абстрактным именем в виде специфических вещных коннотаций.
Предикаты, используемые при описании невидимого мира психики, «и описывают, и в то же время непосредственно создают его». Следовательно, их анализ позволяет уяснить не только характер несвободной сочетаемости слов, но и свойства внутреннего мира.
Изучение метафорической сочетаемости «обнажает лингво-когнитивный механизм деятельности разноязычного сознания», что дает возможность обнаружить скрытые связи между различными явлениями», специфика которых варьируется от этноса к этносу в зависимости от системы ценностей.
Если при анализе периферии денотативно-адмиративного поля нас интересуют семантические отношения удивления с другими понятиями, в метафорическом поле предметом нашего внимания является внутренняя форма образных лексем и фразеологизмов (идиом), отражающая характер объективации эмоции в ЯС, которая обусловлена как общим для всех народов социально-историческим опытом, так и способом национального мировоззрения.
Различные точки зрения на природу образности, ее когнитивный статус и роль в понимании идиом, высказываемые в работах, основанных на экспериментально-психологических методах, принципиально сводимы к двум конкурирующим концепциям, первая из которых может быть названа «концептуально-метафорической гипотезой», а вторая – «гипотезой интерференции».
Суть «концептуально-метафорической гипотезы», выдвинутой Р. Гиббсом и его коллегами, заключается в том, что образная мотивация идиом основывается не на конкретных представлениях, спровоцированных буквальным прочтением соответствующей идиомы, а на достаточно абстрактных способах интерпретации одних сущностей в терминах других, которые зафиксированы в языке и являются частью мировосприятия данного языкового и культурного сообщества.
Согласно «гипотезе интерференции», предложенной К. Каччари, Р. И. Румиати и С. Глаксбергом, идиомы вызывают в сознании образы, которые базируются исключительно на прямых значениях компонентов соответствующих идиоматических выражений.
Анализ этих гипотез показывает, что «образная составляющая идиом является элементом плана содержания, и существенную роль при её актуализации играют не индивидуальные представления, возникающие в сознании говорящего/слушающего, а производимые им операции над релевантными знаниями, сопряженными с буквальным прочтением идиомы».
Мотивация идиом на образной и символической основе происходит в процессе когнитивной деятельности членов языкового коллектива, которая основана на наивном представлении о мире носителей языка и отражает определенный уровень и особенности их материальной и духовной культуры.
Система образов, актуализируемых фразеологическими средствами, является своеобразной «нишей» для кумуляции мировидения» и свидетельствует о «культурно-национальном опыте и традициях». Ведь фразеологизации, как правило, подвергаются именно те образные единицы, в которых прослеживаются ассоциации с «культурно-национальными эталонами».
Являясь экспонентами культурных знаков, значения метафоризованных лексических и фразеологических адмиративов фиксируют и воспроизводят психологический опыт данного языкового коллектива. В этой связи изучение метафорического основания этих единиц позволяет выявить универсальные и культуроспецифические образные характеристики ЭК в том или ином типе ЯС.
Наличие экспрессивного или выразительного компонента эмоций обусловливает формирование кинесического поля удивления, содержащего единицы, описывающие его внешнее проявление.
Известно, что в процессе коммуникации авербальное выражение эмоций осуществляется с помощью двух видов средств: просодических, входящих в знаковое поле языка, и кинесических, находящихся за пределами этого поля и объединяющих мимику, жесты и телодвижения.
Первые представляют собой так называемые фонации – суперсегментные характеристики речи как на уровне восприятия (высота тона, громкость, длительность), так и на физическом уровне (частота основного тона, интенсивность, время) и т. п..
Вторые являются эмоциональными кинемами, под которыми обычно понимаются любые движения тела, выражающие какое-либо чувство или переживание.
С точки зрения семиотики, в обыденной жизни существуют три класса кинем: а) психологически нерелевантные (для непрофессионального сознания) физические движения тела и физиологические процессы; б) психологически релевантные движения; в) явления так называемой кинезики, т. е. коммуникативно релевантные телодвижения (движения, используемые говорящими в качестве конвенциальных знаков в составе сообщения).
Как видно из приведенной семиотической типологии, эмоциональные кинемы и фонации относятся к классу явлений психологической симптоматики, что дает основание для их совместного рассмотрения в аспекте невербального эмоционального кода.
Итак, используя в дальнейшем термин «эмоциональная кинема», мы будем подразумевать под ним любое невербальное средство выражения эмоции – как фонационное, так и собственно кинесическое.
Исследователи кинесики выделяют следующие особенности кинем:
а) иконичность (визуальное отображение обозначаемых предметов);
б) универсальность их форм и значений;
в) способность к одновременной передаче нескольких значений и активации прямой сенсорной симуляции;
г) возможность кодироваться с большей спонтанностью, чем вербальные средства.
Следует отметить, что вопросы невербальной коммуникации раньше являлись объектами таких областей человеческой деятельности, как риторика, медицина, педагогика, искусство и физиогномика. На сегодняшний день достаточно много внимания уделяет этим проблемам психология. Собственно кинесика возникла как особое ответвление психо-антропологических исследований, направленных на изучение языка тела представителей различных наций.
Обращение лингвистов к проблеме изучения невербальной стороны общения объясняется тем, что «семантический анализ жестов разных народов и культур… является необходимой платформой, с которой можно начинать движение в сторону освоения межкультурного невербального семантического пространства», без знания которого «нельзя понять и смысл многих вербальных единиц».
Языковое описание эмоции представляет собой «свернутую» информацию, в сжатой форме отражающую представления о ее стереотипах в определенной лингвокультуре». В это связи при изучении удивления интерпретативно-сопоставительный анализ лексических и фразеологических соматизмов приобретает особую значимость, так как он позволяет выявить универсальные и культуроспецифические эмоциональные кинемы и установить специфику их вербализации.
Паремиологическая реализация удивления создает интерпретационное поле концепта, в которое входят разнообразные, часто противоречивые его оценки и трактовки, стереотипные мнения и суждения, характерные для того или иного ЯС. В паремических представлениях также отражается эмоциональный опыт носителей языка, их «наивная психология» как результат первичной коллективной рефлексии внутренних переживаний.
В паремиях, объективирующих эмоции, «эксплицитно отражена сама специфика познавательного и эмоционального опыта того/иного этноса, особенности распредмечивания мира».
Анализ паремий позволяет установить как универсальные признаки ЭК, так и этнокультурно-маркированные, поскольку большинство пословиц и поговорок отражает характер осмысления эмоций через призму обыденного национального сознания.
Исследователи паремий традиционно выделяют следующие подходы к ее изучению: поэтический (работы по поэтике фольклорных жанров), тематический (работы о лексико-семантических группах, а также составление тематических сборников пословиц), структурный (работы о функционировании пословиц и поговорок), этнолингвистический (работы о национальной специфике фольклора) и тезаурусный, в котором паремии рассматриваются как источники знания о мире.
Тезаурусный подход, применяемый к изучению паремий в данной работе и представляющий собой экспликацию представлений, характерных для лингвокультурного сообщества, предполагает использование понятийного и интерпретативного анализов.
Представляя собой в основной массе «прескрипции-стереотипы народного самосознания», пословицы и поговорки являются мощным источником интерпретации, поскольку они и есть «по традиции передаваемые из поколения в поколение язык веками сформировавшейся обыденной культуры, в котором в сентенционной форме отражены все категории и установки… жизненной философии народа…».
Для многих паремий характерна семантическая двуплановость. В них выделяются конкретный план, связанный с прямыми значениями слов, и обобщенный план, который отправляет к людским характерам, житейским ситуациям и обстоятельствам.
Перспективность сопоставительной интерпретации пословиц и поговорок, «детально освоивших эмоциональную ипостась жизнедеятельности homoloquens», объясняется, «во-первых, их морально-дидактической направленностью, принадлежностью, так сказать, к жанру «моралите», их оценочностью, во-вторых, известной древностью их происхождения, что принципиально важно для синхронно-диахронического исследования языка, и, в-третьих, их квалитативно ограниченной репрезентацией в языке, позволяющей охватить все фразеологически оформленное концептивное поле, «проработавшее» интересующий нас феномен».
Соответственно, изучение паремиологической реализации ЭК позволяет выявить вербализованные, культурно-обусловленные представления о внутреннем мире, отраженные в ЯС нации.
Таким образом, мы рассматриваем отражение концепта удивления в ЯС в виде многоаспектного системно-структурного образования, состоящего из четырех полей – денотативного, метафорического, кинесического и интерпретационного.