Примечательно, что заблуждение – это свойство именно человека, а не богов, указывающее на несовершенство нашего сознания, и поэтому склонность человека к заблуждению вполне объяснима: «Les rivières ne se précipitent pas plus vite dans la mer que les hommes dans l’erreur.»
У Чезаре Рипа Error описывается следующим образом: «Это человек с завязанными глазами, похожий на старика; в руке у него палка, которой он нащупывает дорогу, чтобы идти увереннее. Таким образом, он почти всегда пребывает в Неведении».
Завязанные глаза – символ моральной и духовной слепоты, которая и влечет за собой порок и невежество, а дорога, по которой он идет – это и есть жизненный путь человека. Вспомним, что Ата, помрачив ум Зевса, сделала его «духовно слепым», как бы закрыла ему глаза на то, что происходит на земле.
История самого слова erreur такова: оно было заимствовано в XII веке из латинского error, erroris, а именно «поиски, блуждания», и в переносном смысле «неуверенность», «незнание», откуда значения «ошибка», «наваждение», «заблуждение» и «ересь» в церковной латыни. Error – дериват от errare в его переносном значении «ошибаться». Erreur означало «обман, ложь», и уже позже – поступок того, кто ошибается, в этом значении оно послужило основой для образования использующихся сегодня сочетаний faire erreur, par erreur, sauf erreur, il y a erreur, il n’y a pas d’erreur. Это слово пришло ещё из старофранцузского языка, обозначая неловкое действие, и в узком смысле – проступок. От христианской латыни происходит значение «ложная доктрина, мнение». Потом erreur становится юридическим термином. Часто используясь в выражении erreur judiciaire, оно во всеобщем употреблении принимает значение «неточность, ошибка» в конце XVI века, отсюда faire qch par erreur «сделать что-либо по незнанию, от рассеянности», и начинает употребляться в физике. В XVI веке слово вступает в омонимический конфликт с дериватом errer «путешествовать», и потомуerreur соотносится с errance; это употребление исчезло в классическом французском. Частое употребление erreur, семантически ставшего существительным, соответствующим глаголу se tromper, повлияло на все слова, произошедшие от латинского errare: значение «путешествия» уступило место значению «ошибочного действия».
В современном же языке слово erreur означает 1. Состояние человеческого сознания, которое принимает ложное за истинное и наоборот, а также суждения, которые из этого вытекают, и ошибкунеточность в определенных действиях.
Сочетаемостьэтогословатакова:
Commettre, faire, propager, détruire, éviter, réfuter, rectifier, dénoncer, démasquer, découvrir, démontrer, relever, redresser, reconnaître, confesser, effacer, avouer, rétracter, professer, abjurer une erreur.
Tomber, retomber, donner, glisser, verser, s’entêter, perséverer, laisser, rester, vivre, être dans l’erreur.
Tirer qqn d’une erreur
Sortir d’une erreur
Induire en erreur.
Revenir d’une erreur
Etre embourbé, enfoncé dans l’erreur
Il est revenu de bien des erreurs.
Etre une source d’erreur
Qualités: Une erreur grave, profonde, grosse, grossière, choquante, flagrante, légère, petite, manifeste, pardonnable, impardonnable, capitale, complète, total, commune, courante, fréquente, funeste, répandue, enracinée, extrême, pernicieuse, nuancée, involontaire, voulue.
Il y a erreur sur la personne, erreur sur l’objet
Une théorie entachée d’erreur
Un texte rempli, bourré d’erreurs, contenant de nombreuses erreurs
Une erreur qui se glisse
Les erreurs du coeur, erreurs des sens
Pousser l’erreur jusqu’au bout
Avancer, soutenir une erreur
Les attraits de l’erreur
Donner à l’erreur une apparence flatteuse, l’apparence de la vérité
Aimer, chérir, diviniser ses erreurs
Combattre, défendre, condamner l’erreur, faire régner l’erreur
Triomphe de l’erreur
Son mariage est une erreur.
Erreur judicaire
Таким образом, erreur представляется прежде всего как доктрина, учение, мнение, суждение, в то время как faute всегда связана с каким-либо правилом. Erreur соотносится с истиной,faute– с моральным устоем, добродетелью. При этом erreur всегда связана с истиной, в любой момент может стать ею, faute – никогда. По этому поводу существует большое количество высказываний; приведем некоторые из них:
«Il y a des esprits qui vont à l’erreur par toutes les vérités; il en est de plus heureux qui vont aux grandes vérités par toutes les erreurs.»
«Il m’arrive de me demander si deux erreurs qui se combattent ne sont pas plus fécondes qu’une vérité qui régnît sans conteste».
«Une erreur est d’autant plus dangereuse qu’elle contient plus de vérité».
«Ce que dénommons vérité n’est qu’une élimination d’erreurs».
«Errare humanum est. L’erreur est essentielle à l’humanité, c’est un élément de progrès et de découverte; qui élimine l’erreur élimine la recherche, cette provocation à l’inconnu et l’innatendu, quelque chose d`étranger à qui nous fournissons le moyen d’intervenir».
Если помимо этого опираться на этимологию слов, то можно представить себе область erreur лежащей в горизонтальной плоскости, в которой находится и vérité, а область faute как бы находящейся вне этой плоскости.
Из сочетаемости слова erreur видно, что за ним стоит образ определенного места в пространстве, как и за русским словом заблуждение. Однако в отличие от русского, французское заблуждение – это не лес, а скорее водоем, похожий на болото.
Другие коннотации erreur просматриваются менее отчетливо. Это мог бы быть некий предмет или пятно, но для таких выводов мы видим слишком мало оснований.
Кроме того, в некоторых случаях erreur персонифицируется и представляется либо как женщина, либо как противник в борьбе, который, как и русское заблуждение, может победить и царствовать, и которое нужно покарать.
Оба слова, и erreur, и faute, могут употребляться в специальном значении и быть религиозными терминами. Здесь опять проявляется та же разница между ними: faute в некоторых контекстах является синонимом греха, erreur – синонимом ереси, лжеучения.
Помимо этого, erreur употребляется как термин в психологии и представляет из себя один из критериев анализа эффективности наших действий. Различают три группы таких ошибок-заблуждений: ошибки, совершаемые из-за неверного анализа ситуации, из-за неверного определения схемы действий и из-за смешения схем действий. К третьей группе относятся те случаи заблуждения, которые во французской традиции получили название lapsus, а в русской – ошибка. Речь идет об исследовании этого явления в психоанализе. Этот случай представляет интерес именно тем, что один и тот же феномен получил в языках разное название, хотя, как известно, слово ляпсус также имеется в русском языке и имеет значение «грубая, часто нелепая ошибка, досадный промах», будучи заимствованным из латыни. Что же касается французского lapsus, то он имеет следующую историю: слово lapsus попало в научную речь из латыни, где lapsus означало в прямом смысле «падение», а в переносном – «ошибка» в lapsus calami, memoriae, linguae, сочетаясь с генетивом слов calamus «тростник», memoria «память» и lingua «язык». Lapsus является субстантивированным причастием прошедшего времени от labi «скользить, падать», «допустить ошибку». Ни одно из родственных слов не объясняет большое различие форм и значений этого глагола, что, вероятно, позволяет связать его с labor «работа».
Слово lapsus было заимствовано для обозначения временной утраты памяти, позже использовалось шире, как ошибка, допущенная по невнимательности на письме или в речи. Распространение учения Фрейда о психоанализе, в котором lapsus выступает как важный симптом заболевания, способствовало широкому испльзованию этого слова, употребляющегося в ХХ веке в абсолютном значении.
Психоанализ рассматривает такие «ошибочные действия» как «символическое выражение мыслей», «бессознательное намерение». «Заблуждения» являются проявлением «искажения картины внешней действительности», которое мы допускаем по своей же прихоти и от которого «лишь избранные и наиболее уравновешанные умы способны уберечь себя».
Мы рассмотрели русские понятия ошибка, заблуждение, ляпсус и их французские эквиваленты faute, erreur, lapsus.
Соотношение этих слов между собой в обоих языках во многом схожи: по частоте употребления, степени разработанности коннотаций и самих понятий. Однако в образных системах можно обнаружить некоторые различия. Так, ошибка и faute совпадают только в одной коннотации: как несовершенство текста-ткани; коннотации «груз на совести» и «маленькое насекомое» в русском языке отсутствуют. Напротив, во французском языке faute не персонифицируется.
Из этого можно сделать несколько выводов:
1. Одушевляя ошибку, русские как бы устанавливают с ней контакт, пытаются «приручить» ее; наша задача – ждать и смотреть, как бы она не проникла в нашу информацию, и только в этом случае пытаться ее устранить.
2. Француз чувствует на себе ответственность за совершенную им ошибку, она отягчает его совесть, поэтому он пытается избавиться от нее как можно скорее. К тому же, понятие faute гораздо более подвержено рационализации.
Слова erreur и заблуждение более схожи по своей образной системе. Оба они персонифицируются и имеют коннотацию «определенное место в пространстве», хотя для русских это место скорее похоже на дремучий лес, а для французов – на болото. И русские, и французы имеют противника в лице заблуждения, но только у французов этот противник может принимать женский облик. Кроме того, русский в заблуждение попадает скорее не по своей воле, а француз менее пассивен в этом отношении, что, впрочем, можно сказать о многих других проявлениях нашего характера.