«Мы погибли бы, если бы не погибли».
Фемистокл.
«Ребята! Не Москва ль за нами?
Умрем же под Москвой».
М. Ю. Лермонтов.
Патриотизм — это преданность и любовь к Родине, отечеству, своему народу, готовность к любым жертвам и подвигам во имя интересов своей родины. Эти чувства, любовь к Родине и преданность ей издавна присущи народным массам. Движимые ими народы поднимались на борьбу против чужеземных завоевателей. В основе патриотизма лежит преданность своему народу, стремление отдать все силы защите его интересов. Исторически так случилось, что за все время своего существования, начиная с Киевской Руси, русский народ постоянно подвергался нападению извне. И каждый раз на борьбу с врагом поднималось не только войско, но и весь народ, проявляя чудеса мужества, героизма и патриотизма.
Написание Л. Толстым эпопеи «Война и мир» тоже можно считать проявлением патриотизма, т. к. в своем произведении он признает за народом решающую роль в историческом процессе. В таком представлении о роли народа в движении истории Толстой оказался близок взглядам революционных демократов. Идея создания исторического романа возникла у писателя под влиянием общественной атмосферы 60-х годов XIX столетия. В этот период формируется движение революционных демократов.
Вот Л. Толстой и задумал соединить две эпохи: эпоху первого революционного движения в России — эпоху декабристов — и шестидесятые годы — эпоху революционных демократов. Толстой пытался осуществить нелегкую задачу: понять и осмыслить современность через призму истории. И чем больше он углубляется в работу над романом, тем более ему хочется «провести уже не одного, а многих героев и героинь через исторические события...».
Рассказав в своем романе и об исторических деятелях, и о лучших представителях дворянства, об отдаленных семьях и лицах, вымышленных и действительных, и раскрыв «характер русского народа и войска», Л. Толстой создал роман-эпопею. Свое преклонение перед героизмом и жертвенностью «лучших людей» писатель выразил в своем произведении. Отечественная война 1812 года, когда усилия всей русской нации были собраны в единый кулак для отпора наполеоновскому нашествию, была благородной темой. Эта тема легла в основу романа, потому что в годину тяжких испытаний патриотизм сближает людей, объединяя представителей разных классов в борьбе с завоевателями.
Толстой начал свое повествование с первых столкновений русской армии с французами в 1805 г., описав Шенграбенское сражение и битву при Аустерлице, где русские войска потерпели поражение. Но и в проигранных сражениях Толстой показывает настоящих героев, стойких и твердых в исполнении своего воинского долга. Мы встречаем здесь героических русских солдат и мужественных командиров. С большой симпатией Толстой рассказывает о Багратионе, под предводительством которого отряд совершил героический переход к деревне Шенграбен. А вот другой незаметный герой — капитан Тушин. Это простой и скромный человек, живущий одной жизнью с солдатами. Он совершенно не способен к соблюдению парадного военного устава, что вызвало недовольство начальства. Но в бою именно Тушин, этот маленький, неприметный человек, показывает пример доблести, мужества и геройства. Он с горсткой солдат, не зная страха, удерживал батарею и не покинул своих позиций под натиском неприятеля, не предполагавшего «дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек». Внешне неказистым, но внутренне собранным и организованным предстает в романе и ротный командир Тимохин, рота которого «одна удержалась в порядке». Не видя смысла в войне на чужой территории, солдаты не ощущают ненависти к противнику. Да и офицеры разобщены и не могут донести до солдат необходимость сражаться за чужую землю.
Совсем иное состояние у российских солдат и офицеров после вступления наполеоновской армии на территорию России. Эту войну Толстой изображает как войну народную, освободительную. Против врага поднялась вся страна. На поддержку армии встали все: крестьяне, купцы, мастеровые, дворяне. «От Смоленска до Москвы во всех городах и деревнях русской земли» все и все поднялось против врага. Крестьяне и купцы отказывали в снабжении французской армии. Их девиз: «Лучше уничтожить, но не дать врагу».
Вспомним купца Ферапонтова. В трагическую для России минуту купец забывает о цели своей повседневной жизни, о богатстве, о накопительстве. И общее патриотическое чувство роднит купца с простыми людьми: «Тащи все, ребята... сам запалю». С действиями купца Ферапонтова перекликается и патриотический поступок Наташи Ростовой накануне сдачи Москвы.
Она заставляет сбросить с подвод семейное добро и взять раненных. Это были новые отношения между людьми перед лицом общенациональной опасности.
Могучей волной поднималось партизанское движение: «Дубина народной войны поднялась с всею своей грозной и величественной силою». «И благо тому народу,... который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных ситуациях, с простотою и легкостью поднимет первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменится презрением и жалостью». Толстой показывает партизанские отряды Денисова и Долохова, рассказывает о дьячке, который встал во главе отряда, о старостихе Василисе, истребившей сотни французов.
Основную роль в победе Толстой отдает простому народу, ярким представителем которого был крестьянин Тихон Щербатый. Он был «самым нужным человеком» в партизанском отряде, т. к. умел делать все: раскладывать костры, доставать воду, обдирать лошадей для пищи, готовить ее, изготовлять деревянную посуду, доставлять пленных. Именно такие труженики земли, созданные лишь для мирной жизни, становятся защитниками Родины.
Такая всенародная поддержка придавала русской армии громадную силу. С особой полнотой это раскрывалось в Бородинском сражении. Главное действие Бородинского сражения произошло двадцать шестого августа. Кутузов математически точно просчитал, что, «принимая сражение и рискуя потерять четверть армии, он, наверное, теряет Москву», но и Наполеон, «принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии» еще более растягивает свою линию. Тяжесть нашей армий усугублена потерей Шевардинского редута двумя днями раньше. Решение Кутузова о Бородинском сражении не все приняли однозначно. Большая часть передовых, глубоко мыслящих военных поддержала Кутузова, они были уверены в победе русских, и в их числе был Андрей Болконский, который увидел Пьера накануне сражения: «Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа... Сражение выигрывает тот, кто твердо решил его выиграть... Завтра, чтобы там ни было, мы выиграем сражение!». А Тимохоин добавил:«... правда, правда истинная. Чего себя жалеть теперь!
Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку пить: не такой день, говорят». Для солдат это сражение было страшной, кровавой, но необходимой работой, т. к. дальше Москва и любыми силами надо остановить французов. «Всем народом навалиться хотят, одно слово— Москва», — говорит солдат, встреченный Пьером на дороге под Можайском. В душе каждого солдата жила «скрытая теплота патриотизма». Смех и шутки ополченцев сильно контрастируют с постоянным присутствием смерти. Пьер не перестает удивляться, что солдаты идут на сражение, встречая раненых, с приподнятым состоянием духа и что многие из этих солдат обречены на смерть. А, увидев работающих ополченцев, Пьер понял, что такое «всем народом навалиться хотят, т. к. вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми воротами рубах, из-под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера больше всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты».
Само сражение было страшным, «в крови, страданиях и смерти». Это была тяжелая и трудная работа. Л. Толстой изобразил Бородинское сражение, взглянув на его как бы с двух сторон: русской и французской. Это сражение мы видим глазами Пьера, который случайно опал в центр батареи. И вместе с Пьером не перестаем удивляться мужеству и героизму русских людей.
Попав на редут Раевского, Пьер решил, что это было самое незначительное место в сражении, «где небольшое количество людей, занятых делом, было ограничено, отделено от других канавой», — здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление. Отовсюду слышались веселый говор и шутки. Солдаты как бы не замечали разбитых орудий, летящих снарядов и пуль, но это не просто удаль, это героизм людей, и им, как всему живому, присущ страх смерти: «ведь она не помилует... нельзя не бояться». И смерть не миновала многих защитников редута: на глазах у Пьера смертельно ранило молоденького офицера, а, вернувшись через некоторое время на редут «из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого». И, несмотря на толпы раненых, русских и французов, на тысячи убитых, «гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевала, но и усиливалась до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил». Толстой изобразил подлинную героику войны как будничное дело и одновременно как испытание всех душевных сил человека в момент их наивысшего напряжения. Это сражение было нравственной победой русских, а французы получили смертельную рану.
Чувство патриотизма было свойственно и дворянству, которое сохранило добрые национальные традиции. Андрей и Марья Болконские, Наташа Ростова, Пьер Безухое — это любимые герои Толстого. Именно на примере семей Волконских и Ростовых
Толстой показывает патриотизм и самоотверженность русского дворянства. Именно такие семьи были близки к народу, любили русскую природу, национальную культуру. Их серьезные интеллектульно-нравственные запросы в годину серьезных испытаний явились основой патриотического порыва. «Скрытый патриотизм, который выражается не фразами... а незаметно, просто, органически и потому производит всегда самые сильные результаты», был движущей силой для победы над французами. Как и в Смоленске, большинство жителей понимало, что покидать Москву — это не предательство, а тяжкая необходимость. «Под управлением французов нельзя было быть: это было бы хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после» него.