Особенности публицистики А.Платонова (общая характеристика и анализ проблематики статей)
Из статьи Л. Шубина «Начало сознания. (О публицистике Андрея Платонова воронежского периода.)»
Андрей Платонов пришёл к нам из страны своей юности, из того времени своего народа, когда, как он любил говорить, люди верили в «одухотворение мира, существовавшего дотоле в убогом виде, в раздробленности и без общего ясного смысла». Оттуда, из страны юности, вынес он страстный и беспрерывный поиск смысла отдельного и общего существования. Страна юности Платонова имеет точные временные и пространственные координаты – это послереволюционный Воронеж двадцатых годов 20в.
В те далёкие двадцатые годы в Воронеже Андрея Платонова чаще всего называли рабочий-поэт, рабочий-философ. Характерно это слитное произношение вместо обычно принятого тогда – поэт из рабочих, философ из рабочих. Именно не «из». Эпохе импонировало пролетарское происхождение Платонова, его пролетарское первородство. Но эпохе импонировало и другое – самые, казалось бы, отвлечённые свои построения и проекты Платонов умел органически увязывать с революцией, судьбами и борьбой пролетариата. В газетах и журналах тех лет, не без удивления встречаешь среди скупых и чётких сводок с фронтов гражданской войны, среди сухих сообщений о борьбе с голодом, о восстановлении хозяйства – стихи и лирико-философские статьи Платонова. Уже самые названия этих статей как бы диссонируют с аскетической и суровой действительностью тех лет: «У начала царства сознания», «Революция духа», «Слышные шаги. Революция и математика», «Истина, сделанная из лжи. О теореме Кантора»…
Как ни типична была фигура Платонова для того времени, он был личностью не только характерной, но и глубоко самобытной. Потомственный пролетарий, он быстро и жадно поглощает знания и приобщается к высокой духовной культуре, проходит путь от простого рабочего до инженера, руководит работами по мелиорации и электрификации губернии, принимает активное участие в напряжённой культурной и общественной жизни родного города, становится известным и популярным в городе поэтом, публицистом, писателем.
Сам Платонов всегда остро воспринимал и глубоко осознавал свою причастность к людям труда и гордился этим. Он был интеллигентом, который не вышел из народа. В этой формуле нет парадокса, но простая фиксация факта. Получив серьёзное образование, приобщившись к культуре, став интеллектуалом, Платонов оставался русским мастеровым, рабочим, человеком народа как по языку и характеру мышления, так и по сути тех проблем, которыми всю жизнь был поглощён и которые стремился сформулировать и разрешить в своей жизни и в творчестве.
В личности Платонова, в его мировоззрении и творчестве удивительно, порою парадоксально и причудливо переплетались деловитость и практическая сметка, умелость мастерового с мечтательством и отвлечённым прожектерством, ироничность и романтический полёт, принципы и данные новейшей и передовой науки с народными утопическими представлениями о счастье, благоденствии и праведной земле.
Мировосприятие Платонова было глубоко народным. Причудливые сочетания в его концепциях научности и народной утопичности придают платоновской публицистике двадцатых годов неповторимый и оригинальный колорит. Причём – и это важно подчеркнуть – такое совмещение, сочетание, переплетение не было неустойчивым образованием, не было эклектикой – то была сложная и целостная, хотя и внутренне противоречивая, система взглядов, способная к органическому развитию.
Платонова и его героев волнуют кардинальные философские вопросы. Он смотрит на мир глазами трудящегося человека, мучительно и напряжённо осмысливающего свою жизнь, своё место в ней, свои взаимоотношения с другими людьми и природой – в труде, творчестве, создании механизмов и машин, при помощи которых люди усмиряют и направляют стихийные силы природы. И «неправильная» гибкость языка Платонова, и его «прекрасное косноязычие», и странная «шероховатость» его фраз, и его особые и очень близкие народному языку «спрямления», - всё это своеобразное мышление вслух, когда мысль как бы только ещё рождается, только возникает на наших глазах, только «примеривается» к действительности. Тонко исследовавший стиль Платонова С. Бочаров приходит к важному выводу: «выражение в слове - внутренняя проблема одновременно платоновской жизни и платоновской прозы». Проблема не только творческая, но и экзистенциальная, так сказать. Стоит добавить, что всегда была ещё и критика собственного мировоззрения, поиски нового единства, беспрерывная самокритика достигнутого выражения в слове. И в прозе, разумеется, эта самокритика выступала не как задача умозрительно философская, но прежде всего как проблема художественная.
Платонов свои статьи тех лет воспринимал как фрагменты единого целого. Недаром почти в каждой из них встречаются подобные фразы: «об этом я скажу в другом месте», «я уже писал об этом», «мы ещё поговорим об этом» и т.д. Вряд ли можно считать такое просто риторикой, тем более, что при внимательном чтении воронежской периодики действительно можно убедиться в правильности и точности отсылок Платонова-публициста.
Прежде всего, нужно сказать о тех факторах, под воздействием которых складывалось и формировалось мировоззрение Андрея Платонова. Писатель начинает своё «ускоренное» приобщение к культуре в Воронеже, в одном из важных провинциальных центров русской культуры, в городе большой и славной истории, глубоких традиций, на родине Станкевича, Никитина, Кольцова… Именно под воздействием этого «силового поля культуры» формировался сначала Платонов-подросток, а затем и юноша. История родного города, вся русская классика от Пушкина до Горького, отечественная философская культура, русское вольное мыслительство, русская и мировая наука – все эти духовные ценности органически впитывались и активно осваивались молодым Платоновым.
В произведениях Платонова часто изучают марксистскую литературу. В романе «Чевенгур» герои собираются вместе и вслух читают «Капитал» Маркса. Пухов в «Сокровенном человеке» изучает «Восемнадцатое брюмера» Карла Маркса и т.д. Рассказывает об этом писатель иногда с улыбкой, но всегда с пониманием и уважением к духовной жажде трудящегося человека, который стремится постичь смысл существования. Здесь не просто примета времени. В перечисленных эпизодах многое автобиографично, есть в них отзвуки собственных бессонных марксистских штудий. Есть и другие, более прямые свидетельства изучения Платоновым марксизма – его статьи «Ленин», «Ф. Энгельс и К. Маркс», «Луначарский», «Культура пролетариата», «Воспитание коммуниста», «Почему мы, городские рабочие, - коммунисты»…
Всё это многообразие факторов необходимо иметь в виду, пытаясь выяснить идеологический контекст, в котором формировалось и развивалось мировоззрение и творчество Андрея Платонова.
Попытаемся теперь обозначить основные контуры концепции Платонова, как её можно реконструировать по различным его статьям двадцатых годов, придерживаясь терминологии и формулировок автора.
…Человек – первый живой организм, который перерос природу, его породившую. На более низких ступенях развития живые организмы не только не встречают естественного сопротивления природы, но, напротив, их окружает участие, побуждающее к развитию. Когда живые организмы в лице человека перерастают создавшую их природу, они встречают с её стороны сопротивление, консерватизм, косность, реакцию стихии. Столкновение это взаимное: природа сопротивляется человеку косностью и стихиями, а человек преодолевает их трудом. Иными словами, сущность труда – в противодействии природе. Природа, стремясь сохранить своё естественное, органическое состояние, сопротивляется человеку. Именно труд есть отношение человека к природе, а напряжённость труда – показатель их взаимоотношений, доходящих порой до взаимной враждебности и ненависти. Труд есть изменение природы, перестройка и, в конечном счете, преодоление, победа над нею. С этой точки зрения, история есть путь к бессмертию через победу человека над вселенной, путь к спасению от казематов физических законов, стихий дезорганизованности, случайности, тайны, ужаса и смерти.
Именно в труде, по Платонову, источник человеческих чувств и человеческого сознания. Труд есть сердцевина, вокруг которой организуется человеческая культура – эта совокупность действий, направленных к укреплению, развитию и совершенствованию жизни. Но одновременно культура есть продукт всех мировых внешних явлений, окружающих жизнь человеческого общества. Она необходимое следствие этих явлений, ими она направляется и регулируется. Человек не только противостоит природе, но и един с нею. И потому между явлениями природы и явлениями человеческой культуры есть родство.
Первоначально, у истоков человеческой истории, беззащитность человека перед враждебностью мира, вселенной была так велика, что главенствующим чувством человека был страх, ужас существования. И тогда простое исполнение основного закона существования – жизнь – уже само по себе становилось благом и имело смысл. Человек был счастлив от одного простого чувства своего существования. По мере развития сил человеческого общества это чувство удовлетворения от одного факта своего существования постепенно утрачивалось, становилось недостаточным. В то же время на смену тотальному страху человека, точнее, из этого тотального страха вычленялся, становился конкретным страх смерти. Разумеется, он был и прежде, но на фоне общей беззащитности человека не выявлялся отдельно, не осознавался.
Этому новому врагу, которого человек не мог преодолеть, он противопоставил инстинкт продолжения рода и возвеличил. Пол стал главным и основным чувством в борьбе человека за существование, он стал душой человека. В историческом времени это совпало с зарождением, становлением и победой буржуазии. Пол становится богом буржуазии. Однако по мере новых побед человечества над природой на первый план всё более решительно начинает выдвигаться человеческое сознание. Сознание возникло давно, оно пробудилось и возгорелось в труде. Источником сознания в своей системе Платонов называет технику, создание механизмов и машин; формой его возникновения считает изобретение. Всё хозяйство и вся промышленность с древнейших времён движутся путём непрерывной изобретательности трудящихся. И потому пролетариат, восприемник и продолжатель дела трудящихся – современный носитель сознания. История движется путём всеобщего развития сознания за счёт чувств. Создание есть симфония чувств.