Общеизвестно, что к возрастным особенностям молодежи относится ее эмоциональность, динамичность и непосредственность в выражении своих чувств. Поэтому принижение образа человека, эскалация сцен насилия, жестокость и натуралистичность в современном массовом искусстве оказывает негативное воздействие прежде всего на молодежную аудиторию, которая находится в процессе поиска жизненных ориентиров и идеалов. В результате—высокая криминализация молодежной среды, как губка впитывающей в себя многочисленные американские боевики, где побеждает сильнейший, тот, кто смог физически устранить всех противников, обмануть, ограбить и т.д. Таким образом, молодежь, часто на словах декларирующая свою независимость, на самом деле становится пассивным объектом «промывки мозгов» западной системы ценностей. Такая внушаемость вызвана и тем, что сегодняшнее культурное пространство визуализируется, т.е. слово сменяется изображением и молодежь наиболее сильно подвержена этому изменению.
Что касается отношения к религии, то здесь можно констатировать практически полное преодоление бытовавших в советское время в молодежной среде отрицательных, насаждаемых школьными программами и атеистическим воспитанием в целом стереотипов («религия—опиум для народа», «религия—удел старушек» и т.д.). Согласно социологическим опросам большинство современной молодежи полагает, что Бог (или по крайней мере нечто Высшее) существует, т. е. не являются материалистами. Однако не надо проводить никаких особых социологических исследований, а достаточно просто зайти в наши храмы в воскресенье или на праздник (даже на Пасху), чтобы увидеть, что абсолютное большинство молодежи (как и всего нашего общества)—не «практикующие» православные. Свидетельством интереса молодежи к религиозным вопросам является значительное увлечение т. н. новыми религиозными движениями, некоторые из которых (напр., муниты, «Семья») рассматривают миссионерскую работу среди молодежи как приоритетное и наиболее перспективное направление своей деятельности.
Какие функции выполняют сегодняшние секулярные молодежные движения (во всей широте своего диапазона от неформалов до официальных молодежных организаций)? Прежде всего, это социализация. Старшее поколение уже имеет свою нишу в обществе, чего нельзя сказать о «новом поколении», которое борется за свое «место под солнцем», за признание молодежи такой, какой она хочет быть. Так возникает выражение себя в субкультуре, т. е. в системе норм и ценностей, отличающих группу от большинства общества или других групп. Далее сюда относится коммуникация, т. е. общение с друзьями. Наконец, это и организация досуга и отдыха. Интересно, что членам группы не всегда обязателен реальный контакт, примеры чего: от интернетовских чатов и форумов до сообществ хакеров и киберпанков. Такие виртуальные миры предоставляют молодому человеку легкую возможность сыграть любую роль, быть тем, кем он хотел бы быть, что часто приводит к потере чувства реальности.
Молодежная субкультура является своего рода искаженным зеркалом взрослого мира вещей, отношений и ценностей. Рассчитывать на эффективную культурную самореализацию молодого поколения в больном обществе не приходится, тем более что и культурный уровень других возрастных и социально-демографических групп, по оценкам исследователей, также постоянно снижается.
Это осознание (вечной?!) болезни общества, неотъемлемой частью которого является молодежь, должно быть определяющим при ответе на вопрос о том, каковы же возможности для диалога Церкви и сегодняшней молодежи? Условно здесь можно выделить две позиции. Конечно, проще всего просто отвергнуть «чужую» молодежную субкультуру. «Мы»—в Церкви, «они»—вне ее, «они» не принимают наших убеждений, «они»—неверующие, погибшие и т. д. Эта позиция наиболее проста и представляет собой попытку самоизоляции, ухода от ответственности за тот мир, в который мы как христиане посланы на служение. «Идите научите все народы» (Мф. 28,19), т. е. наша христианская проповедь это обращение ко всем социальным группам без исключения, т. к. «не здоровые имеют нужду во враче, но больные» (Лк. 5,31). Поэтому если мы хотим дать молодежи место в Церкви, диалог с секулярными молодежными движениями в той или иной степени неизбежен. Наиболее легко вести его с формальными организациями, имеющими структуру, цели и программы. Здесь может оказаться полезным российский опыт, где православные молодежные организации на местах (особенно Всероссийское Православное Молодежное Движение (ВПМД) в Москве и Санкт Петербурге) по благословению священноначалия участвуют в различных региональных и межрегиональных союзах, ассоциациях, «круглых столах», иногда являясь и их инициаторами. Действительно, цели просоциальных молодежных организаций имеют зачастую много точек соприкосновения с христианским мировоззрением: это защита окружающей среды, изучение истории Отечества и сохранение памятников архитектуры, стремление к здоровому, благополучному социальному обществу и т. д. В большинстве случаев такие организации горячо приветствуют подобную совместную работу, осознавая недостаточность собственного человеческого ресурса. То же самое можно сказать и о взаимодействии со спортивными клубами. Созданное в России Братство Православных Следопытов (БПС) активно сотрудничает и проводит ряд совместных проектов с Национальной Организацией Российских Скаутов-Разведчиков и Международной Скаутской Организацией. Также Синодальный Отдел по работе с молодежью уже несколько лет работает с хоккейным клубом «Золотая шайба» (по его просьбе!) и с рядом юношеских футбольных команд. Созданию и развитию такого сотрудничества может помочь создание базы данных молодежных организаций, действующих в том или ином регионе, контакты с сотрудниками комитетов по делам молодежи и т. д.
Что касается неформалов, то здесь необходимо понимать, что лежащая и в их основе социализация—это всегда, как говорят психологи, попытка субъектного воплощения, т. е. желание чем-то оправдать свое пребывание в этом мире. Тем самым и в основе любого неформального объединения лежит более глубокий поиск смысла жизни, попытка самореализации, даже если молодой человек это отчетливо не осознает. Понять это—уже означает взглянуть на молодежь не просто как на «ужасную и потерянную», а попытаться разглядеть внутри каждого молодого человека образ Божий, неистребимый в любом, даже в абсолютно не похожем на нас.
Часто о неформальных молодежных движениях сразу же говорится, что они антисоциальны. А они в большинстве случаев естественны, просты и по большому счету правомерны. Молодому человеку или девушке хочется в принципе того же, что и любому из нас: завести друга, компанию, которая обеспечивает общение, найти любимого человека и, наконец, самоутвердиться—то есть узаконить в глазах окружающих сам факт своего пребывания в этом мире. Что касается конкретных форм этого самоутверждения, то они зачастую спорны, и иногда даже принципиально неприемлемы (алкоголь, наркотики, насилие) для христиан… Однако именно здесь и заключается потенциальный шанс для взаимоотношения христианской и нехристианской молодежи. Задача осознать стремления «внешних» и чутко, по-дружески помочь сделать следующий шаг, показав, что полнота самореализации заключается именно в жизни с Богом, стоит перед каждым из нас. Причем это не обязательно должно быть чисто рациональное убеждение собеседника, миссионерское рвение «убедить», «обратить» его. Большим свидетельством о Христе может стать пример нашей личной жизни: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5,16).
Говоря об общении с молодожью, мы часто вспоминаем слова ап. Павла: «для иудеев я был как иудей, чтобы приобрести иудеев…для чуждых закона как чуждый закона… для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1Кор. 9, 20-22). Но здесь важно помнить, что «сделаться как все», пассивно ассимилироваться с чужой средой нетрудно. Но опасным результатом этого может стать и потеря (иногда невозвратимая!) христианской идентичности. Движение «вниз» легко, но важно помнить, что цель, о которой говорит апостол,—не просто сделаться всем для всех, а спасение людей, их приобщение Христу. Вот это восхождение наверх с душами молодых людей, их воцерковление и есть наиболее сложная и ответственная работа.
Здесь опять приходят на память российские примеры (эти сюжеты были показаны в различных ТВ программах): один православный священник на своем приходе организовал из местных скинхедов военно-патриотический клуб, другой работает с местной молодежью, гоняющей на мотоциклах, активно участвуя в их «тусовках», третий создал для бренчавших на гитаре по подворотням парням клуб бардовской песни, постепенно ставший православным и т. д. Конечно, это лишь единичные примеры установления контактов с нецерковной молодежью, никоим образом не охватывающие весь спектр возможного сотрудничества. К сожалению, священники из-за большой занятости на приходах и отсутствия необходимых навыков работы (в наших православных Семинариях не учат приобщать молодежь к Церкви, а существующие там программы по христианской педагогике слишком сильно оторваны от реальной жизни) не всегда могут осуществлять подобную деятельность, поэтому здесь необходимо более широкое привлечение мирян из среды церковной молодежи, которой зачастую легче найти контакт со сверстниками.