После окончания войны почти все местные газеты – республиканские, краевые, областные, городские, районные – выходили в уменьшенном объеме – на двух полосах (городские и районные – половинного формата «Правды»). Ограниченные размеры газетной площади лишали их возможности наиболее полно освещать жизнь страны и своего района. Остро ощущались бедность материально-технической базы, недостаток журналистских кадров, что в значительной степени сказывалось на качестве периодических изданий.
Возникла крайняя необходимость всесторонней помощи печати. Предпринимались энергичные шаги для перевода высвободившихся из военной печати журналистов, денежных средств, полиграфической техники, бумаги. Направляемые в центральные и местные газеты, они способствовали их укреплению. Постепенно увеличивался объем изданий. Шаг за шагом шло восстановление сети республиканских, а затем и областных, молодежных газет.
В региональной и местной печати осуществлялся выпуск новых центральных отраслевых изданий, потребность в которых диктовалась неотложными задачами восстановления народного хозяйства.
Советская журналистика в условиях тоталитарного государства, став структурным звеном административно-командной системы, слепо выполняла ее волю. В своем стремлении любой ценой реализовать постановления ЦК по идеологическим вопросам она встала на путь манипулирования общественным мнением. Некоторые центральные и местные издания, и в их числе «Правда», «Культура и жизнь», «Новочеркасская правда», «Знамя коммуны», и другие творческое обсуждение художественных проблем подменяли их субъективными оценками и администрированием[34]. Они встали на путь наговоров и клеветы на видных деятелей литературы и искусства, ученых – биологов, генетиков, физиков, многие из которых были репрессированы.
В конце 40-х гг. благодаря реализации мер, разработанных в директивных документах, усилилась организационная структура аппаратов редакций. В краевых и областных газетах были организованы секретариаты, в республиканских, краевых и областных газетах созданы редакционные коллегии.
В послевоенное десятилетие проявилась некоторая неравномерность в развитии периодической печати. Так, в 1946 г. выходило 7039 газет. Значительный прирост периодики был достигнут в 1950 г. Количество газет возросло почти на 800 и составило 7831. Однако в последующие пять лет из-за ряда причин – директивного закрытия некоторых центральных, республиканских, областных, городских, районных газет, изданий на национальных языках и др. – число газет сократилось в стране почти на 600 и составило 7246. Но при этом разовый тираж периодики не только не сократился, а значительно возрос. Если в 1946 г. разовый тираж составлял 29,6 млн. экз., в 1950 г. – 36 млн. экз., то в 1955 г. он достиг 48,7 млн. экз., т.е. по сравнению с 1946 г. он увеличился почти на 20 млн. экз[35].
В марте 1946 г. был утвержден четвертый пятилетний план, целиком направленный на восстановление и дальнейшее развитие народного хозяйства. Обнародовав Закон о пятилетнем плане на 1946–1950 гг. печать развернула большую работу по его разъяснению. Речь идет не только о публикации серии материалов, посвященных рассмотрению разделов пятилетнего плана в целом и по отдельным регионам страны. Редакции газет, журналов Новочеркасска помещали статьи и другие материалы, показывавшие, чего достигнет страна в результате выполнения послевоенной пятилетки. Причем на первых порах главное внимание уделялось восстановительным задачам пятилетки.
В заголовках передовых статей, в аншлагах специальных полос и подборок постоянно присутствовал призыв: «Быстрее залечим раны, нанесенные стране войной!» Газеты вдохновляли массы на решение задач первоочередного восстановления и развития тяжелой индустрии и железнодорожного транспорта, на подъем из руин Донбасса и Днепрогэса, на восстановление промышленного и сельскохозяйственного потенциала и достижение их довоенного уровня. Из номера в номер на первых полосах газет помещались подборки материалов, сопровождаемых рубрикой «На стройках пятилетки». Газеты публиковали репортажи, хронику восстановительных работ, фотоокна, отдельные фотоснимки.
Газеты печатали письма новоселов, рассказывали об их трудовом порыве, о трудностях освоения целины. Практически во всех центральных газетах и изданиях районов освоения целинных земель стали постоянными такие рубрики и подборки: «Письма новоселов», «На целинных землях» и др. И снова пресса обошла стороной вопросы экологии.
В период освоения целины возродились многие формы массовой работы редакций газет 30-х гг., и в первую очередь выездные редакции.
Оттепель» второй половины 50-х гг. принесла серьезные перемены в жизнь страны, наметила новые тенденции в общественных отношениях. В конце 1956 г. на Юге России начали выходить колхозные многотиражные газеты. В связи с реорганизацией системы хозяйственного управления и связанным с этим разделением партийных органов в сельской местности в конце 50-х гг. возникли новые виды местной печати – межрайонные газеты, газеты колхозно-совхозных производственных управлений. Но просуществовали они недолго. Через полгода-год они вновь были преобразованы в районные газеты. К середине 60-х гг. их выходило в стране около 3 тыс., а тираж составил около 20 млн. экз. Увеличился формат районных газет, чаще стала их периодичность, укрепилась материально-техническая база, возрос профессиональный уровень и улучшилось техническое оформление.
К сожалению и в период оттепели многие события освещались необъективно, а некоторые вообще замалчивались. Одним из таких событий является событие, произошедшее в Новочеркасске летом 1962 года. Расскажем вкратце об этих событиях.
Новочеркасская вспышка протеста 1962 года оказалась первым за 40 лет (после Кронштадта и Тамбова) народным выступлением.
В том году стало действовать одно из хрущёвских постановлений об очередном повышении цен на мясо и масло. А по другому экономическому плану в это же время на Новочеркасском электровозостроительном заводе снизили рабочие расценки – почти на треть. В один из дней 2 июня с утра рабочие двух цехов вышли на стихийный митинг.
К полудню забастовка охватила весь огромный завод. Сюда не замедлили подтянуться войска и милиция. На мост через р. Тузлов вышли танки. Посёлок не утихал и ночью, когда были схвачены «зачинщики» – тридцать наиболее заметных рабочих.
На следующий день осмелились бастовать и другие предприятия.
Колонна демонстрантов пошла по главной улице. Стали ломиться в запертые двери горотдела милиции. Оттуда им ответили стрельбой из пистолетов. Горком партии в полном составе сбежал в Ростов. Внутри здания царил полный хаос, как при отступлении в войну. Все улицы были забиты людьми.
К 11 часам город бросает милиция, но всё больше прибывает войск. Улицы сотрясаются от грохота танков, близ горкома цепь автоматчиков начинает теснить толпу к решётке сквера. (Солдаты были – кавказцы и азиаты – ими заменили ранее стоявшую роту местного гарнизона, капитан которой застрелился). Толпа пятилась, однако никто не ждал ничего дурного. Неизвестно кто скомандовал, но солдаты подняли автоматы и дали первый залп поверх голов. Далее последовали еще залпы… По разным данным убитых оказалось до 25 человек.
Плиев мгновенно убирает кавказцев, снова ставит на улицах русских. И на проклятия населения: «Как вы могли!», «В кого вы стреляли?» – те недоумевающе оправдываются: «Это не мы, нас только что привезли».
К вечеру площадь снова стала наполняться народом. К этому времени прилетела группа высших чинов во главе с Микояном. Члены ЦК обещали расследовать причины событий, сурово наказать виновных, но это потом, а сейчас следовало разойтись. Но люди не расходились. Попробовали разогнать народ танками, но едва танкисты завели моторы, люди облепили машины. Танки заглохли. Лишь около полуночи автоматчики стали стрелять трассирующими в воздух, и толпы рассеялись.
Все раненые пропали без вести, никто не вернулся из больниц. Семьи раненых и убитых были высланы в Сибирь. Такова же судьба и многих «засвеченных» и сфотографированных. Прошла серия закрытых судов. Провели и пару судов «открытых», входные билеты на которые давались только парторгам и аппарату горкома. На одном осудили 7 мужчин (к расстрелу) и двух женщин (к 15 годам). Состав горкома партии сохранился прежний.
О чем же пишут в это время новочеркасские газеты? 1 июня 1962 года на первой странице газеты «Знамя коммуны» (как, безусловно, и всех остальных в стране) обращение ЦК к народу в связи с повышением цен на мясо и масло: «это мера временная. Партия уверена, что советский народ успешно осуществит меры, намеченные мартовским Пленумом ЦК КПСС, в области сельского хозяйства... что даст возможность в недалеком будущем снижать цены на продукцию сельского хозяйства». 2 июня «Новочеркасская правда»: «Н.С. Хрущев присутствовал на торжественном открытии Дворца пионеров и школьников в Москве, совершил поездку на автопоезде по территории парка...». 3 июня, «Знамя коммуны»: «Временное повышение цен на продукты в городах обернется скоро улучшением снабжения трудящихся и в конце концов приведет к снижению цен...». 5 июня, «Знамя коммуны»: «... трудящиеся Новочеркасска одобряют меры, принятые партией и правительством для быстрого роста производства животноводческой продукции».
Только спустя четверть века, уже в эпоху перестройки местная пресса попыталась честно и объективно воспроизвести те события. Так в «Новочеркасских Ведомостях» в январе 1993 года было опубликовано интервью известного журналиста Юрия Щекочихина с генерал-лейтенантом М.К. Шапочниковым. В середине мая 1962 года первый заместитель командующего Северо-Кавказским военным округом генерал-лейтенант Матвей Кузьмич Шапошников проводил на Кубани сборы комсостава округа. В двадцатых числах командующий СКВД И. А. Плиев получил шифровку, в которой было сказано: поднять войска по боевой тревоге и сосредоточить их в районе Новочеркасска. Вот что рассказал Шапочников в своем интервью[36].