Кредитование коммерческих банков
Потребность в "кредиторе последней инстанции" целиком вызвана тем, что коммерческие банки берут на себя обязательства, подлежащие оплате по требованию в денежной единице, выпускать которую имеет право только ЦБ. Таким образом, коммерческие банки фактически создают деньги, погашаемые в другой валюте. В этом и заключается главная причина нестабильности существующей кредитной системы, и тем самым, – значительных колебаний уровня общей экономической активности.
Без монополии ЦБ на эмиссию денег и предусмотренного законом "законного платежного средства" у банков не было бы никаких оснований полагаться в деле обеспечения своей кредитоспособности на наличность, предоставляемую другим органом. "Однорезервная система", как назвал ее У. Бэджгот , – непременная спутница монополии на денежную эмиссию – без нее оказывается ненужной и нежелательной.
Операции ЦБ на открытом рынке
Эти операции впервые были включены в арсенал мер денежно-кредитной политики ФРС США в 20-х годах нашего столетия. Негативные последствия обесценения выпущенных ЦБ денег, обеспеченных лишь виртуальными обязательствами правительства, немного смягчались, когда ЦБ перепродавали государственные обязательства на вторичном рынке и сколько могли сокращали объем находящейся в обращении денежной массы. Но как только общественное мнение сочло эту меру регулирования денежно-кредитной системы благом, почти сразу же произошла подмена понятий: уже не ЦБ пытается облегчить непосильное для него бремя финансирования государственных расходов путем частичного их рефинансирования, а правительство дополнительно к своему обычному набору долговых инструментов (как правило, долгосрочных) выпускает краткосрочные ценные бумаги, "облегчая" таким образом задачу ЦБ по регулированию спроса/предложения денег.
Поднаторевшие за ¾ века в этих операциях правительства нашли целый ряд оправданий необходимости включения краткосрочных обязательств в структуру государственного долга, несмотря на все недостатки такой формы заимствований. Самое распространенное из них – необходимость сокращения "кассовых разрывов" в поступлении доходов в бюджет. Именно эта причина стала официальным предлогом Правительства Черномырдина в 1993 году для начала эмиссии государственных краткосрочных облигаций (ГКО). Банк России тут же был назначен агентом по обслуживанию ГКО, операции с которыми и должны были стать "операциями ЦБ на открытом рынке"[18]. Однако в стране, где нет ни инфраструктуры финансового рынка, ни защитных рыночных механизмов, ни опыта ЦБ в проведении таких мероприятий, ни просто грамотных государственных чиновников, мишура "инструментов, необходимых для осуществления Банком России мер денежно-кредитной политики в условиях рынка" быстро спала, и ГКО представились тем, чем они действительно являются: ничем не обеспеченными займами правительства, живущего за счет роста государственного долга.[19]
Возвращаясь к оценке результативности осуществления ЦБ операций на открытом рынке хочу напомнить, что в начале 60-х годов ФРС попыталась путем проведения широкомасштабных операций покупки долгосрочных и продажи краткосрочных государственных обязательств оказать давление на процентные ставки (понизить долгосрочные процентные ставки на рынке и повысить краткосрочные) с тем, чтобы простимулировать рост внутренней экономики, и одновременно привлечь иностранных инвесторов. Однако, эта финансовая политика не смогла оказать существенного влияния на рынок по той причине, что нормы процента зависят далеко не полностью от целенаправленных покупок и продаж ценных бумаг на открытом рынке. Кроме того, после "впрыска" денег в банковскую систему ни ФРС, ни какой-либо другой ЦБ не могут контролировать их дальнейшее использование, а после изъятия денег из банковской системы ЦБ не могут контролировать ситуацию на финансовых рынках.
Разнообразие методов ограничения свободной банковской деятельности, входящих в противоречие с принципами рыночной свободы, заставляет демократические правительства в целях недопущения сосредоточения всех контрольных функций в одном государственном органе и во избежание конфликта интересов распределять полномочия между несколькими узкоспециализированными ведомствами (один из признаков демократии). Показательным примером тому служит структура Федеральной Резервной Системы США, состоящей из рабочих органов трех уровней – Совета Управляющих ФРС; двенадцати Федеральных Резервных банков; приблизительно шести тысяч банков-членов ФРС; а также двух комитетов – Федерального Комитета Открытого Рынка и Федерального Консультационного Совета. Все функции ЦБ распределены между этими органами и ни один из них не вмешивается в деятельность другого.
В РФ вся эта деятельность осуществляется одним органом – ЦБ. Сейчас Банк России выполняет пять основных функций. Во-первых, он регулирует денежное обращение. Во-вторых, надзирает за банковской системой. В-третьих, выполняет роль неформального агентства по страхованию вкладов населения. В-четвертых, проводит через свои расчетно-кассовые центры огромную часть расчетов и, в-пятых, является владельцем ряда коммерческих банков.
Многие отечественные экономисты, предприниматели (в частности К.Бендукидзе [15]) и даже государственные чиновники (председатель ФКЦБ Д. Васильев [16]) считают, что одной из главных проблем российской банковской системы является провал системы надзора и контроля со стороны Банка России. Кроме того, чем больше различных функций у учреждения, тем опаснее для него потенциальный конфликт интересов. У ЦБ, сочетающего функцию регулятора денежного обращения и кредитора последней инстанции, может легко возникнуть соблазн скрыть недостаток надзора выдачей кредита. Или проделать то, что еще недавно происходило к 15-му числу каждого месяца: потратить золотовалютные резервы для того, чтобы банки, "подсевшие" на форвардных контрактах, выглядели перед смертью получше.
Конфликт интересов является особенно острым там, где ЦБ принадлежат акции коммерческих банков. Банковская система страны волей-неволей начинает делиться на "родственников" ЦБ и всех остальных. Это недопустимо по двум причинам. Во-первых, всегда возникает соблазн порадеть родному банку (например, отменить для Сбербанка нормы резервирования по вкладам частных лиц). Во-вторых, возникает соблазн сделать нечто прямо противоположное - заставить подконтрольный банк совершить такие действия, которые ни один банкир в здравом уме не проделает, но которые нужны правительству, или воспользоваться им для скрытой эмиссии. Типичный пример – кредит на огромную сумму, выданный Сбербанком (а фактически Центральным банком через Сбербанк) Пенсионному фонду.
Таким образом, административные функции нынешнего ЦБ должны исполнять три института. А коммерческие функции ничего общего с государственной деятельностью не имеют.
После августовского кризиса, когда банковская система, попросту говоря, лопнула, государственная власть озаботилась поиском причин такого фиаско. Не имея перед собой целью устранить истинные причины неустойчивости банковской системы, она (власть) пытается осуществить некоторые поверхностные изменения, обратившись для этого к опыту других стран. Так Президент РФ в своем варианте проекта федерального закона о банкротстве кредитных учреждений предлагает закрепить мониторинг банков и процедуру их банкротства за неким государственным органом, аналога которому пока нет в структуре правительства и ЦБ. Правительство и ЦБ, как было заявлено 21 ноября 1998 года, “в целях восстановления нормального функционирования банковской системы страны и содействия ее эффективному развитию” [17] объявили о создании Агентства по реструктуризации кредитных организаций (АРКО). Методы, которыми вновь созданное агентство будет “восстанавливать функционирование банковской системы”, не имеют никакого отношения к рыночным:
1) проведение государственной политики по предупреждению банкротств банков;
2) участие в проведении процедур банкротства банков;
3) обеспечение механизма отстранения руководства банков от управления;
4) формирование рынка банковских долгов.
Подобное развитие событий после коллапса банковской системы описано Ф.Хайеком в 1976 году в книге «Частные деньги»: “государство, что вполне логично, принимает меры для предотвращения повторения подобных разорительных ситуаций и усиливает регулирование банковской деятельности, что резко снижает ее эффективность. Кроме того, в экономике расцветает пустая и дорогостоящая, но сделанная государством сверхприбыльной деятельность по обходу навязанных им ограничений. В числе других регулятивов государственные органы вводят обязательное страхование банковской деятельности, которое национализирует частные риски. Эти меры, уменьшая риск банкротства банков, одновременно делают их поведение более безответственным. От регулятивов - к скандалам и крахам - от скандалов и крахов - к новым регулятивам - это путь кредитно-денежной системы, базирующейся на государственной валюте.” [10]. Как видно, за прошедшие двадцать лет сценарий действий государственной власти не претерпел никаких изменений.
| заклю | чение |
|
|
|
|
|
|
|
Современными экономистами, чью точку зрения по поводу роли ЦБ в экономике я разделяю, предложены различные альтернативные механизмы организации денежно-кредитной системы. Некоторые из них в популярной форме обобщены в работе Н. Кузнецова «Либерализация денежного обращения: проблемы и подходы» [18].