Незадолго до смерти Василия III усилились гонения на фальшивомонетчиков. В сентябре 1533 г. в Москву из разных городов привезли серебряников, уличенных в порче денег, и публично их казнили: “лили олово в рот и руки секли”. А еще через два года Елена Глинская, правившая страной от имени малолетнего Ивана IV, провела денежную реформу. Старые серебряные монетки-деньги были изъяты из обращения со ссылкой, что среди них много поддельных и резаных. Новые чеканили из расчета 48 золотников серебра на 300 денег новгородских – новгородка стала легче прежней. Таким образом, повышение номинальной ценности денежной единицы и эмиссия денег и использовались как один из источников государственных доходов. Прежде великий князь изображался на деньге с мечом в руке, теперь - с копьем. Поэтому новые деньги стали называть копейными и копейками. Рублевых монет в то время не чеканили: в оптовой торговле использовались серебряные слитки или крупные иностранные монеты. В одном счетном рубле стало сто копеек. Московку приравняли к полкопейке.
Облегчение мелкой монеты означало также, что денежная система в большей степени стала ориентироваться на условия местной торговли, с учетом того, что цены на основную массу товаров выражались в деньгах или копейках. Например, во второй половине ХVI в. на рынках Московского княжества курица в среднем стоила 1,5 копейки, фунт коровьего масла – 0,5 сотня яиц – 5, пуд меда – 41, корова – 100, рабочая лошадь – 150, пуд растительного масла – 20, сотня огурцов – 0,8, сотня качанов капусты – 12 копеек и т.д.
Наемный труд также оценивался в копейках. По данным В. Ключевского, Комельский монастырь в 70-х гг. ХVI в. платил сапожному мастеру, при его платье, - 90 коп. за год, швецу – 105, плотнику – 110. Разнорабочие получали столько же, сколько мастера.
В первые два года рынок соблюдал установленные правила игры. Но терпения хватило не надолго. С осени 1658 г. рыночная цена медных денег быстро покатилась вниз. Через пять лет за один серебряный рубль требовали 12 медных. Наступила небывалая дороговизна. Никто не обращал внимания на указы царя, запрещавшие повышение цен на предметы первой необходимости.
Среди причин, вызвавших такой поворот дела, С. Соловьев особо выделяет появление множества воровских (фальшивых) медных денег: “Стали присматривать за денежными мастерами, серебряниками и увидали, что люди эти, жившие прежде небогато, при медных деньгах поставили себе дворы каменные и деревянные, платье себе и женам поделали по боярскому обычаю, в рядах всякие товары, сосуды серебряные, съестные припасы начали покупать дорогою ценою, не жалея денег. Причины такого быстрого обогащения объяснились, когда у них стали вынимать воровские деньги и чеканы. Преступников казнили смертью, отсекали у них руки и прибивали у денежных дворов на стенах. Дома, имения брали в казну. Но жестокости не помогали при неодолимой прелести быстрого обогащения. Воры продолжали свое дело, тем более, что богатые из них откупались от беды, давая большие взятки…”. Характерно, что среди тех, кто брал такие взятки, были тесть царя и его тетка по матери, думные дворяне, а на местах – воеводы и люди приказные.
В 1662 г. вспыхнул “медный” бунт, который был жестоко подавлен, зачинщики – казнены. Однако крестьяне отказывались продавать свои продукты за медные копейки. Офицеры и солдаты также требовали серебро. Вскоре был издан указ, отменяющий полностью обесценившиеся деньги.
Дефицит государственных финансов постоянно ощущался в российском государстве. Но в начале ХVIII в. драматизм острой нехватки денег превзошел все пределы. Если в 1680 г. общие расходы государственной казны составляли 1,2 млн. руб., из них военные – 0,7 млн., то в конце царствования Петра они достигли 8,5 млн. руб., в том числе на армию и флот – 6,2 млн.
Проблемы увеличения источников финансирования долголетней войны со Швецией и общей программы преобразования страны были предметом особой и постоянной заботы царя-реформатора. Он максимально использовал возможности эмиссии обесцененных денег. Вся чеканка Петра 1 оставила 43,4 млн. руб., в том числе медных монет – 4,4 млн. серебряных – 38, 4 золотых – 0,7 млн. При этом он упорядочил и значительно расширил набор денежных знаков разного достоинства и веса. Значительную часть монет из меди составляли: полполушки, полушка (полкопейки), деньга, копейка, грош (две копейки), 5 копеек. Из серебра: копейка, алтын (6 деньги, или 3 копейки), 5 копеек, десять деньги, гривна, гривенник, полуполтина, полтинник, рубль, 2 рубля. Из золота: крестный рубль, 2 рубля, червонец, 2 червонца.
Петр практически решил вопрос о широкомасштабном внедрении медных монет в денежное обращение в России. По номинальной ценности они составляли одну десятую всех наличных денег и предназначались в основном для местных рынков торжков.
Массовая чеканка неполновесных медных и серебряных монет на несколько миллионов рублей увеличила доходы казны, вызывая в тоже время довольно быстрый рост цен. Так, рыночная цена пуда меди колебалась между 5-8 рублями. Из него чеканили медных монет сначала на 12 руб., затем – на 20 и даже 40 руб. Что касается серебряных монет, то их порча осуществлялась тремя способами: снижением веса при сохранении номинальной ценности; снижением качества серебра, из которого чеканили монеты, путем подмешивания к нему меди и других добавок. Так, рубли, полтинники, гривенники чеканили из серебра 70-й пробы, червонцы – из золота 75-й пробы. Третий способ – замена ранее выпускавшихся серебряных монет медными.
В середине ХVIII в. дочь Петра, Елизавета, одобрила предложение графа П.И. Шувалова о проведении необычной денежной реформы: сначала номинальная стоимость медного пятака была официально снижена до двух копеек, затем эти монеты были выкуплены у населения и переплавлены в новые, стопа которых составляла 8 руб. из пуда меди. В результате внутренняя ценность медных денег стала соответствовать их номиналу.
Так, относительно благополучно закончился начальный этап формирования национального рынка и становления денежной системы в России.
1.2 Становление банковского дела в России.
Российские ученые отмечают своеобразие и характерное отличие зарождения и развития банковского дела. “Банковская политика России издавна существенно отличается от таковой же политики в Западной Европе. Там банки с самого начала находились в частных руках, будучи созданы частной инициативой и на частные капиталы”. Там, отмечает в своих лекциях проф. С.-Петербургского политехнического института императора Петра Великого В.Р. Идельсон, развитие банковского дела совершалось по общей для всех стран схеме: появлялись менялы и ростовщики, превращавшиеся с течением времени в частных банкиров.. на смену которым в XIX в. пришли акционерные банки, правительства же брали в свои руки один из банков и предоставляли ему монополию эмиссионного дела. Эта схема, утверждает В.Р. Идельсон, к России не приложима: история ее банковского дела своеобразна и глубоко отлична от истории западноевропейской.
Проф. Л.Н. Яснопольский в первом томе “Банковской энциклопедии”,
вышедшей перед первой мировой войной в Киеве, пишет: “Первым и самым характерным отличием в истории наших банковских учреждений вообще и коммерческих в частности является то, что зародились они и в течении более столетия, сохранились в форме казенных учреждений: частный капитал и частный почин не могли создать банковской формы кредитного посредничества вплоть до падения крепостного права, и если существовали зародыши банкирской профессии, то они недалеки были от простого ростовщичиства”. Ростовщическая высота ссудного процента, по его мнению, была следствием неразвитости кредитного оборота, недостатком капиталов и большей степенью риска.
Первый известный нам законодательный документ, связанный с появлением в России банковского дела, это Указ императрицы Анны Иоановны от 28 февраля 1733 г. об организации, выдачи ссуд из Монетной канцелярии всем без различия состояния людям под залог драгоценных металлов (золота и серебра) из расчета 8% в год. Проф. Яснословский подчеркивает, что это был не банк, а не более как казенный ломбард, предшественник сохранявшихся до XX столетия “Ссудных Касс” в С.-Петербурге и Москве.
Только четверть века спустя в царствование Елизаветы Петровны учреждаются правительством первые российские банки. Медленные темпы становления банковского дела в России объясняются неподготовленностью страны для широкого развития кредита: сельское хозяйство велось экстенсивным методом с помощью дарового труда, крайне слабо были развиты торговля и промышленность. В 1754 г. учреждается два банка: сословный для дворянства “Дворянский” и для купечества (также сословный) “коммерческий”.
“Дворянский банк” (с капиталом 750 тыс. руб.) производил выдачу ссуд дворянам из расчета 6% годовых под залог населенных имений. Ссуды выдавались сроком на один год, причем рассрочка платежа не могла быть продолжена более чем на три года “после чего имение неисправного должника,- предписывалось в Указе от 1754 г. о создании банка,- должно продавать аукционным обыкновением”. Для тех дворян, которые были не в состоянии представить в залог населенное имение, ссуда давалась за поручительством “знатных и зажиточных лиц”: “для осторожнейшего возвращения выданных денег, ссуд производить не только под верный залог, но и требовать поручителей из надежнейших лиц”. С течением времени капитал “Дворянского банка” был увеличен до 6 млн. руб. Хотя банк и выдавал ссуды под населенные имения, но давались они самое большее на три года. Именно поэтому, подчеркивает Идельсон, банк не был в сущности ипотечным учреждением, т.е. банком долгосрочного кредита. Между тем землевладельцы нуждались именно в кредите долгосрочном. Незначительные средства банка были скоро истощены, ибо возврат ссуд был исключительно редким явлением.