По уставу банку разрешено участвовать в создании промышленных, транспортных и торговых обществ и товариществ, получать концессии, выдавать гарантийные письма в исправности платежей и выполнении договоров, принимать поручения на управление имуществом и получение доходов и т. д., разрешенные операции были многообразны.
Принимаемые в залог товары следовало сложить на банковских складах. Если по условиям доставки это оказалось невозможным, то залоги могли оставаться на ответственном хранении у владельца с правом банка на осуществление контроля за их сохранностью. Заложенные товары должны быть застрахованы «в сумме не менее чем на 10% выше суммы ссуды и на срок по крайней мере одним месяцем долее срока ссуды».
По не выплаченным вовремя срочным кредитам заемщик извещается о льготном трехдневном сроке оплаты, по истечении которого обеспечивающий непогашенную ссуду залог банком реализуется.
Для установления кредитоспособности ходатайствующих об открытии кредита учреждениях, организациях и частных лицах при правлении Промбанка и его филиалах могли быть созданы учетно-ссудные комитеты из сведущих лиц. Этот пункт устава, а также пункты, приведенные выше о требуемом единогласии членов Правления банка при учете не обеспечения залогом соло-векселей и страховании заложенных товаров, свидетельствуют о стремлении всемерно обеспечить возвратность кредита.
Из полученной чистой прибыли 25% должны отчисляться в запасной капитал, 10% — в пользу служащих, Совета и Правления. Оставшаяся часть «поступает в распоряжение акционеров для выдачи дивиденда и на другие назначения по усмотрению общего собрания». Оно также избирает руководящие органы банка — Правление, ведающее текущими Делами, и Совет, решающий основные принципиальные вопросы. Он состоит из 17 избранных лиц и трех, делегируемых Наркомфином. Среди последних в начале деятельности банка был крупный специалист в финансовом вопросе — профессор З.С.Каценеленбаум, автор вышедшей в 1922 г. книги «Учения о деньгах и кредите».
Промбанк относился к числу коммерческих кредитных учреждений, но в его основе была некоторая двойственность. Первый председатель Правления А.М. Краснощеков, выступая с докладом на совещании управляющих филиалами Промбанка, сказал: «Наш банк… является не обыкновенным коммерческим банком, а частью государственного финансового аппарата».
В практике Промбанка операции с частным капиталом никогда существенной роли не играли. К концу четвертого 1925—1926 операционного года лишь 14 акционерного капитала принадлежала частным лицам. Их ссудная задолженность составляла толь ко 0,9% общей суммы активных операций банка. Главными заемщиками был и металлическая, текстиль на я и пищевая промышленности.
Хотя страна уже имела твердую конвертируемую валюту и народное хозяйство почти полностью восстановлено, 1925—1926 отчетный год оказался для Промбанка и всей банковской системы нелегким. Как отмечено в обстоятельном обзоре хозяйственной конъюнктуры, с которого начинался годовой отчет, сказался ряд экономических факторов, к которым, в частности, относились допущенные в предыдущем году ошибки в финансировании хлебозаготовок, диспропорция между промышленностью и сельским хозяйством, лихорадочное состояние рынка, который, впрочем, к концу года был уже относительно насыщен товарами. Однако это привело к другому, пожалуй, психологическому обстоятельству — покупатель стал более разборчивым. Это тоже отмечают авторы отчета.
К числу факторов, порождавших «напряженность как банковской клиентуры, так и самой кредитной системы», отнесены также значительные вложения накоплений промышленности в капитальные затраты. Осуждается непосредственное кредитование хозяйств Госбанком. Его роль Промбанк явно хотел бы свести к положению «банка банков» и в этом был прав.
Несмотря на сложность обстановки, Торгово-промышленный банк успешно завершил и этот свой четвертый операционный год. У него уже было 5 контор и 60 отделений. Еще в начале своей деятельности он вместо присылки из центра ресурсов открываемым филиалам ставил условием их открытия самостоятельное на местах создание первоначального оборотного фонда путем размещения акций среди местных госорганов.
Были у банка еще 9 комиссионерств, 10 агентств, свыше 200 расчетных касс. Кроме того, установились корреспондентские от ношения с банками 19 зарубежных стран. Четыре корреспондента были в Лондоне, по три — в Нью-йорке, Берлине и Константинополе, два — в Париже. Основные средства Промбанка достигли уже 82,6 млн. руб., увеличившись за год почти на 30%. Возрос и запасной капитал.
Оборот по учетно-ссудным операциям превысил данные предшествующего года, но оставшаяся задолженность сократилась. Это явилось результатом ценного качестве иного показателя: среднегодовая оборачиваемость ссудного капитала по Правлению банка ускорилась с 76 дней до 72,2. Из общей задолженности 79 приходились на вексельный кредит, значение которого неуклонно росло. На 1 октября 1926 г. по балансу числились учтенные векселя на 220 млн. руб. Вообще учет векселей был основной активной операцией коммерческих банков того времени.
Российский торгово-промышленный банк, стремясь к дальнёйшей специализации, произвел «договорное размежевание с Электробанком», который, как свидетельствует его название, был специальным кредитным учреждением. Он обслуживал строительство электростанций и предприятия, производящие электроэнергию, предоставлял им, в частности, долгосрочный кредит. Электробанк по своим операциям был схож с Промбанком (недаром в 1918 г. оба банка все же объединились).
Рассмотрим и отчет за 1924—1925 опрационный год Акционерного банка по электрификации. Это солидный том в 276 страниц с девятью цветными диаграммами. Вообще банки того времени не ограничивались публикацией в печати своих балансов. Их годовые отчеты содержал и обстоятельный и квалифицированный анализ общего экономического положения и собственной деятельности. Многочисленные таблицы отражали динамику и структуру банковских активов и пассивов.
Отчет Электробанка отмечает высокий уровень хозяйственной конъюнктуры, особенно во второй половине года, но указывает и на отрицательные факторы — недостаток промышленных товаров и повышение общего индекса цен.
Вместе с ростом народного хозяйства развивалось и электростроительство. В отчете приводятся данные о действующих в стране, строящихся и проектируемых электростанциях, о потреблении электроэнергии на одного жителя в семи зарубежных государствах и СССР. У нас оно было в 25 раз ниже, чем в США.
В разделе, посвященном банковской работе, особый интерес представляют сведения об основах и принципах, которыми руководствовался банк при установлении процентов, взыскиваемых по ссудам. Проводимая в этом деле политика «была крайне осторожной». Она исходила из стремления «дать возможно дешевый кредит… и необходимости получить нормальную прибыль». На весьма авторитетном совещании электриков, посвященном этим вопросам, было установлено следующее положение: «… даровых денег нет... вложенный в станции капитал должен амортизироваться», восстанавливаться.
Учитывая эти соображения, а также то, что основные клиенты банка — электропредприятия одновременно являются его акционерами, Электробанк установил следующие проценты: по учету векселей (дисконт) и специальным текущим счетам под векселя — от 12 до 15, по долгосрочным ссудам за счет банковских средств — промышленным предприятиям — 3—12, сельскохозяйственным — 7—12, коммунальным—6—12 (сельские и коммунальные предприятия тоже получали ссуды на электрификацию). По кредитам, выдаваемым за счет специальных средств бюджетного происхождения, взимались 3—6%. Процентные ставки варьировались для различных групп клиентуры.
Взимавшиеся проценты Электробанк считал относительно высокими и известил об их предстоящем снижении, в частности, по дисконту векселей, выписанных на срок не более 60 дней—до 10%, 90 дней—11% и т. д. В годовом отчете сообщалось, что предвидится дальнейшее снижение, «поскольку это будет позволять себестоимость привлеченных средств и общая кредитная конъюнктура».
Вообще стремления побольше взять у клиента, быстрей нажиться, воспользоваться высоким спросом на кредит не ощущалось. Судя по всему, было сознание того, что финансово здоровая клиентура — залог успешной работы банка.
При таком сдержанном отношении к установлению процентных ставок Электробанк закон 1924—1925 операционный год с чистой прибылью в 1,2 млн. руб. При сопоставлении ее со средней суммой собственных капиталов, обращавшихся в продолжении года, получается коэффициент прибыльности в 18,2%. Результат можно считать нормальным.
До сих пор мы говорили о специализированных банках, но наряду с ними уже во втором году нэпа возникло иное, частное кредитное учреждение. Первый пункт его устава, утвержденного Советом труда и обороны 10 октября 1922 г., гласил: «Для со действия промышленности и торговле РСФСР и для развития коммерческих оборотов их за границей учреждается в Москве… акционерное общество под наименованием «Рос сийский коммерческий банк». Дальше в примечании говорилось, что учредителем банка является шведская фирма «Свенска экономие актиеболит» в лице шведского гражданина Олафа Ашберга. Первоначальный капитал был внесен полностью иностранной валютой.
В качестве компенсации за разрешение действовать на территории страны учредитель созданного банка, согласно уставу, должен был 10% сполна оплаченных акций безвозмездно передать в собственность Госбанка. Кроме того, СТО постановил, что с суммы основного капитала 5% подлежат внесению учредителем в доход казны.
«Складочный» капитал банка определялся первоначально в 10000000 рублей золотом, или 5146000 американских дол. Капитал сей образуется выпуском ста тысяч акций по сто рублей, или по пятьдесят один американский доллар и сорок шесть центов каждая». Приведенные данные свидетельствуют о том, что тогда один золотой рубль котировался не многим больше чем в 50 центов.