Только с предварительного согласия органов опеки и попечительства могут расходоваться доходы подопечного. Это ограничение не относится лишь к тем расходам, которые необходимы для содержания самого подопечного.
В ст. 37 не указано, в какой форме должно быть выражено согласие органов опеки и попечительства. По аналогии со ст. 26 ГК можно признать, что такое согласие во всех случаях должно иметь письменную форму.
Статья 37 устанавливает не только контроль за действиями опекунов и попечителей по распоряжению имуществом подопечных, но и определенные ограничения их действий в этой сфере. Так, опекунам и попечителям, а также их супругам и близким родственникам запрещается совершать сделки с подопечными за исключением лишь безвозмездных сделок, совершаемых к выгоде подопечных.
В заключение главы приведу пример из обзора судебной практики Верховного Суда РСФСР по некоторым вопросам, возникшим при рассмотрении гражданских дел в кассационном порядке и в порядке надзора в 1984 году.
В соответствии со ст. 92 ГК РСФСР собственнику принадлежат права владения, пользования, и распоряжения имуществом в пределах, установленных законом. Следовательно, сделка, совершенная гражданином в отношении принадлежащего ему на праве личной собственности имущества, может быть признана недействительной в случаях, предусмотренных законом.
В настоящее время правомочия собственника установлены Гражданским кодексом Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ
Между тем при рассмотрении конкретных споров о недействительности сделок суды не всегда глубоко анализируют обстоятельства, при которых эти сделки совершены, существенные доказательства остаются вне их внимания и им не дается оценки по правилам ст. 56 ГПК. В результате выносятся необоснованные решения, которые впоследствии отменяются.
В качестве примера можно привести дело по иску Ш. к П. и А. о признании недействительным договора дарения, рассмотренное Моршанским районным народным судом Тамбовской области.
Ш. предъявил иск к своей сестре А. и племяннику П. о признании недействительным договора дарения, заключенного его матерью Ш-вой 17 апреля 1979 г., согласно которому она подарила принадлежащий ей дом своему внуку П.
Ш. указал, что Ш-ва при жизни составила завещание на дом на его имя, а затем под воздействием угроз и насилия своей дочери А. подарила этот дом ее сыну П.
Решением Моршанского районного народного суда иск о признании договора дарения недействительным удовлетворен. Мотивировано это решение ссылкой на то, что А. всячески добивалась заключения такого договора, что, по мнению суда, подтвержцается показаниями С. - сестры Ш-вой, письмами Ш-вой, адресованными сыну, и телеграммой, которую А. дала истцу. По мнению народного суда, договор дарения недействителен в силу ст. ст. 56 и 58 ГК.
В настоящее время действуют основания признания сделки недействительной, установленные § 2 главы 9 Гражданского кодекса РФ
Судебная коллегия по гражданским делам Тамбовского областного суда решение народного суда оставила без изменения.
Заместитель Председателя Верховного Суда РСФСР принес протест на решение и кассационное определение, в котором указал следующее.
В силу ст. 58 ГК недействительна сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую гражданин был вынужден совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях. По каким именно основаниям из тех, которые предусмотрены ст. 58 ГК, народный суд признал недействительным договор дарения, в решении не указано.
Ссылка народного суда на показания свидетеля С., письма и телеграмму Ш-вой не убедительна, поскольку суд не проверил, написаны ли письма самой Ш-вой или кем-либо другим и к какому времени они относятся. Написаны они разным почерком. Ответчица в надзорной жалобе утверждала, что письма написаны не ее матерью. В копии письма от имени Ш-вой указано, что сама она писать не может, ей приходится просить людей. После вынесения решения к делу приобщены еще копия письма от имени Ш-вой и два письма с подписью "мама", которые нуждаются в исследовании их судом и оценке.
Телеграмма, которую якобы Ш-ва направила на имя сына "с выездом задержись, все нормально", не дает оснований рассматривать ее как доказательство по возникшему спору. Кроме того, неизвестно, кем в действительности эта телеграмма была дана.
Не подтверждено материалами дела и утверждение суда о том, что договор дарения недействителен на основании ст. 56 ГК.
Кроме того при рассмотрении судом не было учтено то обстоятельство, что гр. Ш-ва была лишена дееспособности на основании ст. 16 ГК РСФСР[15] и ей был назначен опекун.
Иск о признании договора дарения по этим основаниям недействительным не предъявлялся и вопрос о том, могла ли Ш-ва при заключении договора дарения понимать значение своих действий и руководить ими, судом не проверялся.
Поскольку обстоятельства дела надлежаще не исследованы, решение народного суда подлежит отмене.
Протест удовлетворен. Решение Моршанского районного народного суда и определение судебной коллегии областного суда отменены. Дело направлено на новое рассмотрение.
Гражданский процессуальный кодекс РСФСР дает основание выделить три вида судопроизводства: исковое, производство по делам, возникающим из административно-правовых отношений, и особое производство.
Процесс формирования этих видов судопроизводства в российском законодательстве и теории был длительным, и, как справедливо отмечает Д. М. Чечот, его нельзя считать полностью законченным[16]. Регламентация в законе деления процесса на виды не сняла с повестки дня вопросов о том, к какому из видов производств должны быть отнесены те или иные категории дел, о понятии, критериях разграничения и количестве видов производств и вообще о допустимости деления судопроизводства на виды.
Рассмотрение данных общих вопросов поможет, на наш взгляд, определить процессуальную природу исследуемых в настоящей работе дел об ограничении дееспособности граждан. Для отдельных видов судопроизводства характерны весьма существенные особенности порядка рассмотрения их в суде, поэтому правильное распределение гражданских дел по видам производства имеют важное значение.
Некоторые авторы выступают против традиционной концепции видов производств в гражданском процессе, считая, что деление судопроизводства на виды нарушает принцип единства гражданского судопроизводства. Они полагают, что в гражданском процессе следует выделять только дела, рассматриваемые по общим правилам за отдельными изъятиями и дополнениями, установленными законом[17].
Думается, такие выводы являются весьма спорными. Нельзя согласиться с приведенными М. Хутызом аргументами по поводу того, что деление процесса на виды противоречит законам логики, что логически каждый отдельный вид не может быть элементом другого[18]. На наш взгляд, любая научная классификация предполагает сочетание в явлениях общих родовых и видовых отличий. В классификации видов судопроизводства имеются общие родовые признаки всех производств и видовые отличия — нормы, которые действуют только в одном из производств. Общими правилами судопроизводства признается исковое производство. Из него выделены и объединены в подразделы II и III раздела II ГПК нормы, устанавливающие процессуальные особенности рассмотрения дел, возникающих из административно-правовых отношений, и дел особого производства. Рассмотрение этих дел происходит по общим правилам с учетом указанных процессуальных особенностей. Выделение видов гражданского судопроизводства не означает, что одни вид не имеет ничего общего с другим. Их существование не исключает единства формы гражданского процесса.
Диалектика отдельного и общего в гражданском судопроизводстве выражается в том, что гражданский процесс как общее существует в отдельных формах. Эти формы, обладая характерными признаками, вместе с тем имеют признаки, общие для гражданского судопроизводства в целом. Авторы, выступающие против деления судопроизводства на виды, допускают, на наш взгляд, смешение понятия производства как группы обособленных правил рассмотрения дел с пониманием производства в смысле определенного круга подведомственных суду гражданских дел. В последнем смысле термин «производство» употребляется в нашем законодательстве (подразделы раздела II ГПК).
Проблема природы каждого из видов судопроизводства может быть решена с установлением объективно существующего критерия, лежащего в основе их выделения и разграничения друг от друга. Думается, таким классификационным критерием является наличие или отсутствие спора о праве. Именно такой критерий избран законом (ч. 3 ст. 246 ГПК).
Спор о праве, как правило, является предметом деятельности суда по делам, возникающим из гражданских, семейных и трудовых правоотношений, если хотя бы одной из сторон в споре является гражданин. Для разрешения этих споров в гражданском судопроизводстве установлена исковая форма.
Исковое производство занимает центральное место в гражданском процессе. Достаточно сказать, что дела этого производства составляют в суде абсолютное большинство среди всех дел, рассматриваемых в порядке гражданского судопроизводства (около 90%). Исковая форма защиты права привлекает пристальное внимание российских ученых-процессуалистов. Глубокое исследование она получила в работах А. Ф. Клейнмана, М. А. Гурвича, А. А. Добровольского, С. В. Курылева, И. А. Жеруолиса, Д. М. Чечота и др.