Во-первых, даже если члены этих трибуналов и избирались по жребию, они могли быть избраны только из заранее составленного списка, а этот список заключал в себе только сенаторов. Благодаря этому сенат, уже овладевший управлением, мог прибрать к своим рукам еще и суд, и он послужил для олигархии новым средством удержать власть. Если мы возьмем для примера трибунал, судивший дела об оскорблении величества, т. е. преступления и проступки против государства, то очевидно, что эти присяжные из сенаторов должны были под оскорблением величества подразумевать все, что было направлено против власти сената и привилегий олигархии. Трибунал, судивший дела о злоупотреблениях на выборах и о подкупе голосов, без сомнения, не мог помешать тому, чтобы голоса избирателей продавались тому, кто больше даст; но если их покупал какой-нибудь враг сената, то его за это привлекали к суду и обвиняли. Если какой-нибудь консул или проконсул показывал враждебное отношение к сенату, то ему очень трудно было избежать осуждения в одном из трибуналов, разбиравших дела о казнокрадстве или взяточничестве.
Таким образом, олигархия пользовалась судом, чтобы оберегать свою власть; он служил ей также и для обогащения. Правителями провинций были люди, которые занимали раньше магистратуры в Риме. Римские же должности были не только бесплатны, но и очень разорительны, и казалось справедливым вознаграждать за них выгодным управлением провинциями. Пользование властью в Риме очень скоро разорило бы сенаторскую олигархию, если бы она не пополняла и не увеличивала постоянно своих богатств эксплуатацией завоеванных стран; но для безопасного пользования этим средством необходимо, чтобы суд был организован соответствующим образом. Что же можно было придумать лучшего в этом смысле, как не поручить сенаторам судебное разбирательство тех дел, в которых замешаны проконсулы? Таким образом, судьи принадлежали к той же корпорации, что и обвиняемые, и имели с ними одинаковые интересы: ведь, все эти судьи сами были проконсулами или собирались ими стать, все они совершали такие же преступления или надеялись их совершить когда-нибудь. Такой суд, казалось, устроен был нарочно для того, чтобы обеспечить полную безнаказанность членам олигархии.
От такого положения дел страдали две категории людей — провинциалы и всадники. Провинциалы страдали непосредственно от грабежа и тирании правителей; всадники же — косвенно, из-за соперничества правителей в деле эксплуатации страны. Первые редко находили возможность заявить свои жалобы, зато всадники, сильные в Риме своим богатством и своей сплоченностью, умели заставить выслушать свои требования. Они не упускали случая обнаружить недостатки сенаторского суда. Это не значит, конечно, что их самих воодушевляло чувство справедливости: они стремились не к изменению свойств этого суда, а лишь к тому, чтобы самим попользоваться выгодами, доставляемыми таким судом. Проще говоря, им хотелось сесть на место сенаторов в этих же самых судебных трибуналах. Из-за этого и разгорелась борьба между обоими классами. Гракхи решили дело в пользу всадников и этим нанесли наиболее чувствительный удар сенаторской знати; но во время последовавшей затем реакции знать вернула себе судебную власть; она вторично была отнята у нее Марием и снова возвращена Суллой. Наконец найден был компромисс, благодаря которому оба сословия поделили между собой трибуналы.
В эпоху Империи суд был преобразован в том же духе, как и управление; но связь между тем и другим сохранилась прежняя: судебная власть продолжала быть функцией власти административной. А так как император соединил в своем лице всю государственную власть, то ему полностью стала принадлежать и судебная власть. Народ передал государю всю свою верховную власть: он передал ему, следовательно, и свое право судить. Вот почему император стал верховным, а в принципе даже единственным судьей в Империи.
Всякая судебная власть исходила от него: он мог передать ее избранным им людям так же, как и власть административную. Он посылал в провинции своих чиновников, которым поручалось судить, собирать подати, командовать военными отрядами, и все они постановляли свои решения от его имени. С тех пор стало невозможным существование присяжных или какой-нибудь корпорации независимых судей. Суд присяжных являлся бы властным вмешательством общества, а такое вмешательство так же мало могло быть допущено в судебной области, как и в области политики. Корпорация независимых судей была бы даже непонятной, так как все признавали, что судебная власть исходила только от императора. Государи же и не думали вовсе учреждать две различные категории своих агентов — одну для управления, а другую для суда. Обе эти функции были совершенно соединены между собой, точно так же, как они соединялись и в руках республиканских магистратов, и в лице самого императора.
Заключение
История развития Римского государства, римской демократии, служит источником для развития многих современных государств. Ведь именно демократизация политического строя Рима делает его государством, привлекавшим и привлекающим до сих пор внимание многих ученых. Как смогло государство, практически единственное из всех стран Античного мира, взять верный курс для обеспечения свободы и равенства своих граждан? Какие трудности возникали перед ним за всю историю развития и т.п. Нет однозначных ответов на эти вопросы, сколько ученых столько и мнений. Но в данной курсовой, опираясь на мнения многих ученых, имеющих свою точку зрения по этому вопросу, как классическую, так и индивидуальную, я постаралась более расширенно охватить данные вопросы. На основе всего вышесказанного можно сделать вывод. Необходимость выйти из острого политического кризиса, неприспособленность старой государственной формы к новым историческим условиям были основными причинами падения полисно – республиканского строя в Риме. Экономическое обособление и политическое разделение империи совпало с периодом дальнейшего углубления общего кризиса рабовладельческого строя, и было его проявлением и результатом. Раздел единого государства объективно был попыткой предотвратить гибель этого строя, разрушавшегося ожесточенной политической и идеологической борьбой, восстаниями покоренных народов, вторжениями варварских племен, от которых особенно страдала Западная Римская империя.
Несмотря на однотипность рабовладения, структура экономики Рима отличалась своеобразием, обусловленным природно-географическими особенностями. Темпы экономического развития античных государств намного превосходили динамику древневосточных рабовладельческих государств. За свою историю Рим продемонстрировал превосходство в государственном и общественном устройстве, испытав различные его формы, и в период расцвета, обеспечив демократизацию политического строя и высочайший расцвет культуры, создав недосягаемые и на сегодняшний день ее образцы.
В Риме на возникновение классов и государства большое влияние оказала длительная борьба двух группировок свободных членов родоплеменного общества — патрициев и плебеев. В результате побед последних в нем утвердились демократические порядки: равноправие всех свободных граждан, возможность каждого быть одновременно землевладельцем и воином и др. Однако к концу II в. до н.э. в Римской империи обострились внутренние противоречия, повлекшие создание мощной государственной машины и переход от республики к империи.
Система сдержек и противовесов в функционировании правящей магистратуры, во-первых, а в более широком плане устойчивое, разумное распределение власти между демократией и аристократией, пусть даже и при явном преобладании последней.
Система сдержек и противовесов проходит через всю систему римской формы правления. Два собрания, одно из которых было поначалу чисто плебейским; коллегиальность магистратур с правом интерцессии одного из магистратов в дела другого, своего коллеги; невмешательство одной магистратуры в дела другой (своего рода разделение властей); строго проведенная срочность всех без исключения магистратур и ответственность магистратов за злоупотребления; отделение судебной власти от власти исполнительной; исключительные полномочия народных трибунов; наличиеСената, как назначаемого органа, обладающего высшим авторитетом, но лишенного исполнительной власти, и т. д.
Наконец, наше внимание не может не коснуться армии, бывшей в течение всех лет республики (до эпохи диктатур) народным ополчением и уже по одному этому силой, стоявшей на пути к царской власти или олигархической формы правления.
Когда с широкой завоевательной политикой Рима, сначала в самойИталии, а затем и на всем ареале земель, омываемых Средиземным морем, римская армия сделалась постоянным инструментом политики, наемной силой, содержащейся за счет завоеванных народов, разрушилась преграда на пути военных диктатур, а вслед затем и переходу к монархическому правлению.
Олигархия пользовалась судом, чтобы оберегать свою власть; он служил ей также и для обогащения. Правителями провинций были люди, которые занимали раньше магистратуры в Риме. Римские же должности были не только бесплатны, но и очень разорительны, и казалось справедливым вознаграждать за них выгодным управлением провинциями. Пользование властью в Риме очень скоро разорило бы сенаторскую олигархию, если бы она не пополняла и не увеличивала постоянно своих богатств эксплуатацией завоеванных стран; но для безопасного пользования этим средством необходимо, чтобы суд был организован соответствующим образом.
Таким образом, судьи принадлежали к той же корпорации, что и обвиняемые, и имели с ними одинаковые интересы: ведь, все эти судьи сами были проконсулами или собирались ими стать, все они совершали такие же преступления или надеялись их совершить когда-нибудь. Такой суд, казалось, устроен был нарочно для того, чтобы обеспечить полную безнаказанность членам олигархии. Государство обогащалось благодаря преступлениям частных лиц, и оно оказывалось заинтересованным в том, чтобы были виновные. Суд, вместо того чтобы защищать собственность, объявлял ей войну; вместо того чтобы оберегать жизнь и имущество людей, он, казалось, наоборот, отдавал и то, и другое на полный произвол власти.