Начнем с того, что масштабы этой программы трудно признать значительными. Средний срок участия в ней не превышает трех месяцев, а это значит, что максимально возможное снижение уровня безработицы, которое она способна обеспечить, составляет не более 0,4 п.п. Но так как программа рассчитана не только на действительных или потенциальных безработных, но также и на лиц, являющихся занятыми, ее чистый эффект с точки зрения сдерживания роста безработицы будет намного слабее. Кроме того, при ее реализации едва ли удастся избежать сильного эффекта замещения, поскольку у регионов она будет создавать стимулы к тому, чтобы покрывать за счет средств, выделяемых из федерального бюджета, расходы, которые они могли бы и были бы готовы профинансировать сами. Трудно также ожидать, что качество услуг, предоставляемых в рамках этой программы, будет высоким. Так, при запланированных объемах финансирования расходы на одного получателя опережающей подготовки составят чуть более 8 тыс. рублей (менее 3 тыс. рублей в месяц), а на одного безработного, решившего организовать собственное дело, – около 60 тыс. рублей. Маловероятно, чтобы этого было достаточно для получения качественной профессиональной подготовки или для инициирования успешных предпринимательских проектов.
Все это означает, что итогом реализации программы дополнительных мероприятий на рынке труда будет, по-видимому, не столько снижение безработицы, сколько отсрочка в ее росте – на какое-то время он будет притормаживаться, но затем вновь разгоняться, причем, возможно, с удвоенной силой. Вопреки заявлениям представителей государства, фактической целью программы является не сокращение численности безработных, а оказание материальной помощи отдельным группам работников (в виде стипендий при прохождении опережающего обучения, дополнительной заработной платы при участии в общественных работах и т.д.). По существу перед нами меры пассивной политики, "замаскированные" под меры активной политики на рынке труда. Но снижение безработицы никогда не входило в число задач, которые могут эффективно решаться с помощью пассивных программ.
Анализ действий, предпринятых государством на начальном этапе кризиса, позволяет сформулировать несколько общих выводов.
Во-первых, хотя эти действия порождают множество разнонаправленных эффектов, по большей части это эффекты, которые будут способствовать росту безработицы и сокращению занятости.
Во-вторых, усилия государства по ужесточению контроля за ситуацией на рынке труда объективно ведут к резкому сужению свободы предприятий при выборе способов адаптации. Как следствие, амортизация шоков становится для них намного более сложной и дорогостоящей задачей, чем это было в прошлом. Однако, как показывает опыт, предприятия не остаются пассивными, отвечая на усиление государственного прессинга введением новых "нестандартных" механизмов приспособления. Достаточно сослаться на такие "новации" как переводы на неполное рабочее время по соглашению сторон; предоставление отпусков по заявлению работников; увольнения по соглашению сторон. Ни те, ни другие, ни третьи практически не использовались в 1990-е годы, но сейчас переживают настоящий бум. Так, с началом кризиса переводами на неполное рабочее время по соглашению сторон оказались охвачены свыше 600 тыс. человек (приблизительно каждый двадцатый работник); в отпуска по собственному ежемесячно уходили от 1 до 1,5 млн. работников (скачок примерно вдвое по сравнению с докризисным периодом); доля увольнений по соглашению сторон достигла 12-14% от общего числа выбытий (примерно вдвое превысив долю увольнений по сокращению штатов).
В-третьих, принятая государством программа дополнительных мероприятий по снижению напряженности на рынке труда может стать фактором, формирующим у региональных властей искаженную систему стимулов. Фактически она создает у них заинтересованность в эскалации регистрируемой безработицы и численности работников, находящихся "под риском увольнения", поскольку именно на эти показатели, как предполагается, будет ориентироваться центральное правительство при распределении средств, выделяемых в рамках этой программы. По существу государство само подталкивает регионы вступать в активный политический торг, так как чем энергичнее они станут запугивать федеральный центр критической ситуацией, складывающейся на их рынках труда, тем больше будет у них оснований претендовать на получение дополнительной финансовой поддержки.
По мере нарастания кризиса уже начали поступать сигналы о том, что из-за нехватки финансовых средств власти многих регионов вынуждены отказываться от намеченного 30%-ого повышения оплаты труда работников бюджетной сферы.
Ориентировочные расчеты показывают, что у безработных, которым не удастся трудоустроиться в течение года, с месячной заработной платой на последнем месте работы 11 тыс. руб. коэффициент возмещения будет составлять около 55%, с заработной платой 8 тыс. руб. – свыше 60%, с заработной платой 6,5 тыс. руб. – примерно 65%. Таким образом, для низкооплачиваемых работников стимулы к тому, чтобы жить на пособие, оказываются достаточно сильными. К этому стоит добавить, что, по оценкам, к началу 2009 г. примерно 40% всех российских работников получали заработную плату ниже 11 тыс. руб. Более того, так как многие регионы устанавливают к пособиям надбавки, финансируемые за счет собственных средств (например, в Москве такая надбавка составляет 1,7 тыс. руб.), коэффициент возмещения может быть даже выше, чем показывают приведенные расчеты.
Заработная плата лиц, занятых на временных рабочих местах или участвующих в общественных работах, должна частично (в размере минимальной оплаты труда) покрываться за счет субсидий из федерального бюджета. Это, как предполагается, должно вызывать у предприятий, а также у местных властей заинтересованность в создании таких частично субсидируемых рабочих мест.
На уровне отдельных предприятий эффект замещения выражается в том, что постоянные (не субсидируемые государством) рабочие места начинают вытесняться временными (субсидируемыми государством) рабочими местами. Если этот эффект очень силен, чистый выигрыш в занятости может быть нулевым.
Если цель пассивных программ на рынке труда – поддержание доходов лиц, оказавшихся безработными, то цель активных программ – повышение шансов таких лиц на нахождение новой работы.
Увольнения по соглашению сторон – это промежуточная форма между добровольными и вынужденными увольнениями. Ее использование обеспечивает предприятиям значительную экономию средств, поскольку компенсация работникам, увольняемым по соглашению сторон, оказывается обычно намного меньше, чем компенсация, на которую имеют право работники, увольняемые по сокращению штатов. В этом же заключается и привлекательность отпусков по заявлению работников. Поскольку в этом случае работник как бы "сам" просит об временном освобождении от работы, предприятие не обязано выплачивать ему компенсацию, что делает такие отпуска намного менее дорогостоящими по сравнению с вынужденными отпусками по инициативе работодателей.
Конечно, здесь важно сохранять осмотрительность и не переусердствовать: если цифры, представленные руководителями регионов, будут оказываться слишком провальными, это может стоить им занимаемых постов. Поэтому в каких-то случаях они будут склонны изображать реальное положение дел в намеренно "черном", а в каких-то – в намеренно "розовом" свете.
Вероятное воздействие мер, предпринятых государством в конце 2008-начале 2009 годов, на безработицу Отображено в таблице 1.
В феврале 2007 года глава Минздравсоцразвития Михаил Зурабов презентовал Правительству "Концепцию действий на рынке труда", которая будет действовать вплоть до 2010 года. По словам Зурабова, при внедрении концепции в жизнь впервые в отечественной практике будет использована "конкурентная модель" регулирования рынка труда.
Основной упор был сделан не на поддержку безработных, а на создание более динамичного и конкурентного рынка труда. Минздравсоцразвития полагает, что хватит поддерживать безработных и социально необеспеченных граждан (как будто до этого их у наc особо сильно поддерживали). Пришла пора говорить о повышении квалификации и эффективности рабочей силы.
Действительно, за последние десять-пятнадцать лет система профессионально технического образования была разрушена настолько, что сейчас квалифицированных рабочих (особенно непьющих) не найти днем с огнем. Налицо весьма болезненный перекос на рынке труда, который вполне серьезно угрожает экономическому росту страны. Если присмотреться, таких перекосов предостаточно.
Повальное увлечение выпускников российских школ менеджментом, юриспруденцией и экономикой привело к тому, что на рынке возник колоссальный дефицит рабочих и инженерных кадров. При этом, как это ни парадоксально звучит, квалифицированных юристов, экономистов и менеджеров тоже не в избытке. Зато появилась огромная армия посредственных специалистов, которые по окончании вузов устраиваются работать не по специальности.
Поэтому ведомство Зурабова и решило кардинальным образом сменить подход к регулированию трудовых процессов. В частности, Минздравсоцразвития предлагает отказаться от единой тарифной сетки и перейти к отраслевым системам оплаты труда, разрешить региональным властям устанавливать ставки пособий по безработице, да и вообще дать регионам побольше свободы. Кроме того, ведомство Зурабова еще и предложило финансировать перемещение трудовых сил в регионах. Правда, возникает вопрос, не лучше ли просто отменить систему регистрации, а не тратить бюджетные средства на переезд?
Уже сейчас проблема настолько очевидна, что замалчивать ее и дальше не имеет никакого смысла. Население активно покидает Сибирь и Дальний Восток. По официальным данным, за девять месяцев 2006 из этих регионов в центральную часть России выехало почти 400 тысяч человек. Всего же за годы реформ Дальний Восток покинуло несколько миллионов человек. Конечно, выезд на новое место жительства почти полумиллиона россиян будет компенсирован приездом такого же количества китайцев. Вопрос только в том, нужны ли они нам.