Формирование доказательственной базы по гражданским и уголовным делам (стр. 21 из 44)

Обязанность доказать, что распространенные сведения соответствуют действительности, возлагается на ответчика (п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ). Истец, который исходит из того, что эти сведения действительности не соответствуют (или, как в случае достоверной диффамации, напротив, заранее признает достоверность сведений), не должен доказывать их недостоверность. В то же время за истцом сохраняется право доказывать, что эти сведения действительности не соответствуют, приводить соответствующие документы и иные доказательства недостоверности распространенных сведений.

¹См.: Robertson G., Nicol A. Media Law: The Rights of Journalists and Broadcasters. London: PenguinBooks, 1992. P.79.

Суд признал соответствующими действительности сведения, содержащиеся в газетной статье, в которой в отношении М. сообщалось, что именно он «умыкнул 30 млрд. рублей из бюджета области, предназначенные как раз для оплаты за сданное крестьянами зерно...» Свой вывод суд мотивировал тем, что статья была написана на основе вступившего в законную силу решения арбитражного суда о взыскании с акционерного общества (директором которого являлся М.) задолженности по ссуде, выделенной из бюджетных средств на закупку сельскохозяйственной продукции. Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ отменила судебные постановления, указав на то, что постановлением арбитражного суда не установлены факты, свидетельствующие о нарушении закона непосредственно генеральным директором акционерного общества и о том, что такое нарушение привело к названным в статье последствиям; суд же не поставил на обсуждение указанные обстоятельства, не предложил ответчикам представить доказательства достоверности распространенных сведений и не привел эти доказательства в решении (см.: Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2000 г.).

Факт нарушения чести и достоинства. Следующим элементом доказывания выступает необходимость установить, являются ли распространенные сведения, касающиеся истца, порочащими. Упомянутое Постановление Пленума ВС РФ (абз. 2 п. 2) определяет, что порочащими могут признаваться два типа сведений: 1) содержащие утверждения о нарушении лицом действующего законодательства; 2) содержащие утверждения о нарушении лицом моральных принципов (о совершении нечестного поступка, неправильном поведении в трудовом коллективе, в быту и другие сведения, порочащие производственно-хозяйственную и общественную деятельность, деловую репутацию и т.п.). В обоих случаях эти утверждения должны умалять честь, достоинство или деловую репутацию лица. В принципе очевидно, что любая недостоверная информация о лице может умалять его честь, достоинство или деловую репутацию. Поэтому существуют ограничения, которые позволяют исключить некоторые споры из сферы действия ст. 152 ГК РФ и ст. 129 УК РФ.

Во-первых, сведения, которые содержатся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других официальных документах, для которых законодательством предусмотрен специальный порядок обжалования, порочащими не могут считаться. Лицо, чьи честь и достоинство затронуты такими актами или документами, имеет право обжалования этих актов по существу в порядке гражданского, уголовного или административного судопроизводства (п. 3 Постановления Пленума ВС РФ).

ГЛАВА II. Судебная практика

Как доказать нарушение?

Во-вторых, не могут считаться порочащими сведения, которые сообщены должностным лицам суда, предварительного следствия и иных органов в связи с расследованием и рассмотрением юридических дел (кроме случаев заведомо ложного доноса и лжесвидетельства — ст. 306 и 307 УК РФ). Такие сведения, даже если они впоследствии оказались не соответствующими действительности, не порочат в глазах должностного лица то лицо, которого касаются, поскольку в отношении действий, совершенных последним, действует презумпция невиновности (ст. 49 Конституции РФ); проверка достоверности сообщенных сведений — это прямая служебная обязанность соответствующего должностного лица. Пока дело не рассмотрено и решение по нему не принято, должностное лицо, которому сообщены сведения, обязано оставаться беспристрастным, не имеет права быть предубежденным против кого бы то ни было из лиц, участвующих в деле. Если же официальным решением признано, что эти сведения действительности не соответствуют, то тем более нельзя говорить о том, что они кого бы то ни было порочат.

Д. была привлечена к уголовной ответственности по ст. 129 УК РФ за распространение заведомо ложных сведений, подрывающих деловую репутацию предпринимателя В., которое заключалось в обращении с жалобами и измышлениями в различные инстанции. Коллегия Верховного Суда РФ обратила внимание на то, что направление заявлений в государственные органы с целью проверки законности деятельности Б. не является основанием для того, чтобы считать доказанным факт распространения ложных сведений. Судом не были установлены ни прямой умысел на распространение заведомо ложных сведений, ни факт распространения этих сведений. На этом основании коллегия Верховного Суда РФ приговор в отношении Д. отменила и дело прекратила за отсутствием в ее действиях состава преступления (см.: Обзор надзорной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ за 2001 г.).

Наряду с этим высказывалась и противоположная точка зрения, согласно которой «распространение не соответствующих действительности сведений о юридическом лице в любых органах и учреждениях, в том числе и в арбитражных судах, должно быть признано неправомерным с соответствующим правом у пострадавшей стороны на защиту своей деловой репутации»'. Речь здесь идет о том, что, например, в результате сообщения таких сведений суду они становятся доступными широкому кругу лиц, присутствующих в судебном заседании, что может рассматриваться как их распространение.

' См.: Защита деловой репутации — непростое дело // эж-Юрист. 1999. № 16.

Вероятно, эта точка зрения тоже имеет право на существование; поэтому судебная практика должна ориентироваться на то, чтобы более четко проводить разграничение между случаями, когда такие сведения являются заведомо ложными, сообщаются умышленно с целью опорочить честь, достоинство и деловую репутацию другой стороны, и случаями, когда они представляют собой обычное выражение мнения или добросовестное заблуждение. Однако практически провести такое разграничение, то есть доказать, что сообщение ложных сведений имело цель опорочить другое лицо, будет довольно трудно.

Особенности доказывания при клевете и достоверной диффамации. Разберем вначале особенности доказывания в уголовных делах по обвинению в клевете. Следует заметить, что при доказывании виновности диффаматора по ст. 129 УК РФ надо обратить внимание не просто на факт несоответствия сведений действительности, но и на наличие у виновного умысла. Иначе говоря, для признания лица виновным необходимо, помимо факта распространения недостоверных и порочащих сведений, доказать и то, что лицо заранее знало о том, что сведения эти носят недостоверный и порочащий характер, и при этом намеревалось их распространить с целью причинить ущерб чести, достоинству или деловой репутации потерпевшего.

Другой особенностью доказывания в делах о клевете является то, что согласно презумпции невиновности обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, то есть не должен доказывать, что сведения, им распространенные, соответствуют действительности. Обязанность доказать, что эти сведения были распространены обвиняемым, что они недостоверны и что они порочат потерпевшего, лежит на стороне обвинения.

Что же касается дел о достоверной диффамации (то есть в тех случаях, когда истец требует предоставить ему право на ответ), то здесь вопрос о достоверности сведений не рассматривается, ибо эта достоверность истцом подразумевается. Следовательно, из трех подлежащих доказыванию фактов остается два — факт распространения сведений и их порочащий характер. Из этих двух фактов истец обязан доказать первый, а также обосновать, что распространенные сведения действительно порочат его честь и достоинство.

Имущественные споры и преступления против имущества

В гражданском законодательстве имущественный вред традиционно делится на реальный ущерб и упущенную выгоду (ст. 15 ГК РФ)- Реальный ущерб складывается из трех составляющих: фактически произведенные расходы, будущие расходы и утрата (повреждение) имущества; упущенная выгода представляет собой доход, который лицо

ГЛАВА II. Судебная практика

Как доказать нарушение?

должно было получить при обычных условиях гражданского оборота, если бы нарушения не произошло. Эту типологию имеет смысл взять за основу, анализируя процесс доказывания в связи с причинением имущественного вреда.