- сотрудник правоохранительных органов наделен государственной властью и от имени государства охраняет общественный порядок;
- сотрудник правоохранительных органов применяет принудительные санкции к нарушителям общественного порядка (режима) вплоть до применения оружия;
- культурное, тактичное отношение сотрудников к людям основано не только на внутреннем убеждении, но и подкрепляется нормативными актами. (Конституция Российской Федерации, Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, Кодекс чести рядового и начальствующего состава ОВД Российской Федерации, Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, Закон о милиции и др.);
- сотрудники правоохранительных органов чаще других сталкиваются с людьми с деформированными нравственными устоями, а также с людьми, находящимися в возбужденном состоянии, состоянии потрясения, что нередко служит поводом для конфликтов с окружающими и оказания сопротивления представителям закона. В этих случаях такт, корректность, справедливое отношение к человеку выступает важнейшими и действенными условиями взаимопонимания и доверия к блюстителям порядка[4]. Профессиональная служебная деятельность сотрудников правоохранительной службы органов внутренних дел должна осуществляться в соответствии с должностным регламентом, являющимся составной частью административного регламента органа внутренних дел.
Должностной регламент подлежит утверждению начальником органов внутренних дел и должен включать в себя:
1) квалификационные требования к уровню и характеру знаний и навыков, предъявляемые к сотруднику правоохранительной службы органов внутренних дел, а также к образованию, стажу службы;
2) должностные обязанности, права и ответственность сотрудника за неисполнение (ненадлежащее исполнение) должностных обязанностей в соответствии с административным регламентом органа внутренних дел, задачами и функциями структурного подразделения, функциональными особенностями замещаемой в нем должности правоохранительной службы органов внутренних дел;
3) перечень вопросов, по которым сотрудник вправе или обязан самостоятельно принимать управленческие и иные решения;
4) порядок служебного взаимодействия сотрудника в связи с исполнением им должностных обязанностей с иными лицами;
5) показатели эффективности и результативности профессиональной служебной деятельности сотрудника.
Однако профессиональная служебная деятельность сотрудников органов внутренних дел не ограничивается только рамками правовых предписаний, она базируется также на нормах, принципах и требованиях нравственности, опирается на сформировавшиеся в обществе представления о справедливости и порядочности.
Морально-нравственная составляющая регламентации деятельности сотрудника органов внутренних дел находится в особом положении: с одной стороны, она должна быть стержневой основой его личности, на которую «нанизываются» профессиональные качества, с другой стороны, эту составляющую сложнее всего формализовать в виде определенного свода нормативных требований, так как личность сотрудника гораздо шире его профессиональных обязанностей и интересов.
На наш взгляд, деонтологическая составляющая профессиональной этики сотрудников органов внутренних дел представляет собой совокупность актов ненормативного характера, закрепляющих обязательные для сотрудников правила поведения этического характера[5].
Значительный воспитательный момент несут кадровые решения: перемещение сотрудников по службе на вышестоящую должность, включение в резерв для выдвижения, представление к присвоению очередных специальных званий, проведение аттестации личного состава.
Деятельность руководителя по созданию здорового психологического климата в коллективе включает в себя следующие основные направления:
1. Становление правильных служебных отношений, при которых обеспечивается полнота проявления трех статусов каждого сотрудника:
- гражданского – соблюдение его прав личности, общественного достоинства; гарантированных Конституцией и законами Российской Федерации;
- служебного – четкая регламентация прав и обязанностей сотрудника, использование его в соответствии с квалификацией, справедливая оценка деловых и личностных качеств, ибо на практике, чем не совершеннее система оценок, тем меньше развивают работники энергию для дела и тем больше тратят ее на «подход» к начальнику;
- личностного – обеспечение признания в коллективе, удовлетворенность своими неформальными отношениями в коллективе.
2. Формирование общественного мнения, которое подобно регулятору поведения людей используется руководителем как средство устранения отсталых и вредных для общего дела групповых и индивидуальных взглядов и настроений.
3. Создание позитивного эмоционально-психологического настроения в коллективе.
Личные настроения сотрудников, как правило, зависят от: определения перед каждым из них ближайших и отдаленных перспектив в служебной деятельности, удовлетворения насущных интересов и потребностей, четкой организации службы, создания атмосферы благожелательности и взаимоподдержки; отсутствия грубости, бестактности, хамства в межличностных отношениях.
4. Формирование и развитие традиций, которые являются основой для скрепления его в единое целое.
5. Стимулирование и мотивация служебной деятельности.
6. Личный пример, который проявляется в соблюдении законов, организованности и дисциплине. Он должен сочетать деловитость и требовательность с внимательным и душевным общением.
Чтобы овладеть искусством общения с людьми, руководителю необходимо уважать личное достоинство подчиненных, знать особенности их характера и темперамента, быть сдержанным, терпеливым, внимательным, тактичным, иметь разносторонние интересы и высокий профессионализм. Подчиненные ценят простоту общения, но не прощают примитивного и упрощенного подхода к себе[6].
Любое понятие долга содержит объективное принуждение через закон (через моральный, ограничивающий нашу свободу императив) и принадлежит практическому рассудку, дающему правила. Однако внутреннее вменение себе какого-нибудь действия как случая, подпадающего под закон (in meritum aut demeritum), принадлежит способности суждения (indicium), которая как субъективный принцип вменения поступка независимо от того, совершен ли он как действие (как поступок, подпадающий под закон) или нет, судит по праву, после чего следует вывод разума (приговор), т. е. соединение правового действия с поступком (осуждение или оправдание); все это происходит перед судом (coram iudicio) как перед неким придающим закону действенную силу моральным лицом, называемым судилищем (forum).— Сознание внутреннего судилища в человеке («перед которым его мысли обвиняют и прощают друг друга») есть совесть. Каждый человек имеет совесть, и он всегда ощущает в себе внутреннего судью, который наблюдает за ним, грозит ему и вообще внушает ему уважение (связанное со страхом), и эту силу, стоящую на страже законов в нем, не он сам себе (произвольно) создает, она коренится (einverleibt) в его сущности. Она следует за ним, как его тень, когда он намерен ускользнуть от нее. Он может с помощью наслаждений и развлечений заглушать или усыплять себя, но он не может избежать того, чтобы время от времени не прийти в себя или очнуться, и тогда он тотчас слышит грозный ее голос. При своей крайней развращенности он может, пожалуй, дойти до того, чтобы никогда не обращаться к ее голосу, но он не может не слышать его. Эти изначальные интеллектуальные и (так как они представление о долге) моральные задатки, названные совестью, отличаются тем, что, хотя дело совести есть дело человека, которое он ведет против самого себя, разум человека вынуждает его вести это дело как бы по повелению некоего другого лица. Действительно, дело здесь есть ведение тяжбы (causa) перед судом. Но считать, что обвиняемый своей совестью и судья — одно и то же лицо, есть нелепое представление о суде, ведь в таком случае обвинитель всегда проигрывал бы.— Следовательно, совесть человека при всяком долге будет не себя, а кого-то другого (как человека вообще) мыслить судьей его поступков, если она не должна находиться в противоречии с самой собой. Это другое лицо может быть действительным или чисто идеальным лицом, которое разум создает для самого себя.
Двойственная личность, каковой мыслит себя человек, обвиняющий себя собственной совестью и судящий себя,— это двойное Я, которое с трепетом должно, с одной стороны, стоять перед судом, доверенным тем не менее ему самому, с другой же стороны, занимачь должность судьи на основе врожденного авторитета,— это нуждается в пояснении, дабы разум не впадал в противоречие с самим собой.— Я, обвиняющий и вместе с тем обвиняемый, есмь один и тот же человек (numйro idem), но в качестве субъекта морального, исходящего из понятия свободы законодательства, где человек подвластен закону, который он сам себе устанавливает (homo noumenon), его следует рассматривать не как одаренного разумом человека, обладающего чувствами (specie diversus), a как другого человека, но только в практическом смысле (ведь о причинной связи умопостигаемого и чувственно
Такое идеальное лицо (уполномоченный судья совести) должно быть сердцеведом, ведь суд находится внутри человека; в то же время оно должно быть всеобязывающим, т. е. должно быть таким лицом или мыслиться как такое лицо, в отношении которого все обязанности вообще должны рассматриваться также как его веления, ибо совесть есть внутренний судья над всеми свободными поступками.—— Но так как подобное моральное существо должно в то же время обладать всей властью (на небе и на земле), ибо иначе оно не могло бы (что ведь подобает судье!) придать своим законам необходимую им действенность, а такое моральное существо, имеющее власть надо всем, называется богом, то совесть должна мыслиться как субъективный принцип ответственности перед богом за свои поступки; понятие же ответственности (хотя и туманно) всегда содержится в моральном самосознании.