· во-первых, имущественные права,
· во-вторых, неимущественные права, не имеющие признаков, свойственных личным неимущественным правам, упомянутым в ст. 150 ГК (например, неимущественные права акционеров, установленные Федеральным Законом РФ от 26 декабря 1995г. “Об акционерных обществах”).
Таким образом, в период действия Основ, компенсация морального вреда была возможна при внедоговорном нарушении как неимущественных, так и имущественных прав, и в последнем случае исковая давность к требованиям о компенсации морального вреда применима со всей очевидностью, поскольку такие требования явно не охватываются п. 2 ст. 43 Основ.
Перейдем к анализу ст. 208 ГК. Эта норма во многом сходна с п. 2 ст. 43 Основ ПЗ СССР поэтому, основная часть проведенного выше анализа, применима также к ст. 208 ГК. Пожалуй, главное различие в аспекте рассматриваемого вопроса состоит в тексте вторых абзацев этих норм: ст. 43 Основ говорит о требованиях, вытекающих из нарушения личных неимущественных прав, а ст. 208 ГК — о требованиях по защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ. Но это различие представляется несущественным. Более значительным, на мой взгляд, могло бы оказаться то, что с принятием нового Гражданского кодекса такой способ защиты гражданских прав, как возмещение морального вреда прекратил свое существование, и ему на смену пришел новый способ — компенсации морального вреда (ст. 12, 151 ГК РФ). Возмещение морального вреда в ГК РФ не упоминается. Напомним, что институт возмещения морального вреда просуществовал в законодательстве, сначала в союзном, а затем в российском около 5 лет, появившись впервые в Законе СССР от 12 июня 1990г. “О печати и других средствах массовой информации” и прекратив свое существование с 1 января 1995г. — даты введение в действие первой части ГК РФ.
Презумпция о наличии существенных различий между понятиями “возмещение” и “компенсация” применительно к моральному вреду опровергается, если проанализировать, какие изменения появились в институте ответственности за причинение морального вреда в российском законодательстве в связи с принятием Гражданского кодекса РФ. Содержание самого понятия “моральный вред” не подверглось изменению. Изменению подвергся перечень неправомерных действий, совершение которых порождает право гражданина на денежную компенсацию причиненных этими действиями страданий, а также форма, в которой возмещается (компенсируется) моральный вред — любая материальная форма возмещения (ст. 131 Основ) превращается в исключительно денежную форму компенсации морального вреда (ст. 151 ГК РФ). Отметим также, что термин “возмещение” в Основах относился к любому вреду: имущественному; моральному; вреду, причиненному жизни и здоровью. В Гражданском кодексе РФ законодатель использует термин “компенсация” лишь применительно к моральному вреду; во всех остальных случаях причинения вреда он использует термин “возмещение”. Наконец, в ст. 12 ГК РФ законодатель выделяет компенсацию морального вреда в качестве специального способа защиты гражданских прав.
Таким образом, существенных различий между возмещением и компенсацией морального вреда нет. Очевидно, законодатель хотел изменением терминологии подчеркнуть лишь особый характер этого вида вреда.
По аналогии с проведенным выше в отношении ст. 43 Основ, анализом можно сделать вывод о том, что и с позиции ГК на требования о компенсации морального вреда распространяется исковая давность, применение которой должно осуществляться по общим правилам.
Такой вывод соответствует также основным началам и смыслу гражданского законодательства. Требование о компенсации морального вреда — это требование имущественного характера, возникающее в связи с умалением личных неимущественных прав и других нематериальных благ, принадлежащих гражданину. Компенсация морального вреда представляет собой один из видов имущественной ответственности. Предположение о неприменимости к имущественной ответственности срока исковой давности в данном случае противоречило бы, на мой взгляд, основным началам и смыслу гражданского законодательства, регулятивная функция которого направлена на придание устойчивости отношениям, возникающим в гражданском обороте.
Изъятие, которое законодатель делает в отношении применения срока исковой давности для требований, вытекающих из причинения вреда жизни и здоровью, оправдано тем, что в большинстве случаев причинитель вреда знает или должен знать о самом факте причинения вреда, и может предполагать возможный размер ответственности. В случае причинения морального вреда возникает иная ситуация. Страдания, физические и нравственные, представляют собой результат психической деятельности человека. Разумеется, причинитель вреда может предполагать наличие у потерпевшего определенной психической реакции на факт совершения неправомерного действия, но уровень этой реакции ему может быть известен лишь весьма приблизительно. Что касается размера компенсации, то о нем причинитель вреда не может иметь вообще никакого представления, если потерпевший не заявил соответствующего требования; действительный же размер компенсации может быть определен только судом (ст. 151, 1101 ГК РФ). Вряд ли справедливо было бы поставить причинителя вреда в такое положение, когда без ограничения срока он мог бы подвергнуться наступлению ответственности, размер которой он изначально не мог и не должен был предвидеть. Общий срок исковой давности составляет три года. Если в течение этого срока с момента совершения неправомерного действия иск не был предъявлен, разумно и справедливо считать, что страдания отсутствовали, и во взыскании компенсации морального вреда должно быть отказано
По общим правилам срок исковой давности начинает течь с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (ст. 200 ГК РФ). Применительно к компенсации морального вреда это означает, что течение срока исковой давности должно начинаться в момент начала претерпевания страданий, но не ранее момента осознания потерпевшим причинной связи между испытываемыми страданиями и нарушением личных неимущественных прав.
Претерпевание страданий лишает человека психического благополучия (полностью или частично). По моему мнению, психическое благополучие — одно из нематериальных благ, принадлежащее гражданину от рождения, и одновременно одно из составляющих другого нематериального блага — здоровья в широком смысле. Нарушение психического благополучия как результат неправомерных действий (бездействия) со стороны правонарушителя никогда не наступает само по себе, а лишь в соединении с нарушением какого-либо иного вида принадлежащих гражданину прав. Поэтому при совершении правонарушения для возникновения права потерпевшего требовать компенсации морального вреда и корреспондирующей этому праву обязанности правонарушителя выплатить такую компенсацию, необходимо наличие причинной связи между следующими юридическими факторами: неправомерное действие (бездействие) — нарушение неимущественного права и умаление иного нематериального блага — нарушение психического благополучия (возникновение страданий). Между наступлением этих фактов возможно истечение некоторого промежутка времени (например, между моментом умаления его чести и началом претерпевания страдания по этому поводу). Это обстоятельство следует учитывать при применении правила о моменте начала течения срока исковой давности к требованиям о компенсации морального вреда. Особое внимание должно уделяться способности потерпевшего осознавать характер совершенного в отношении него неправомерного действия и его последствий, а также взаимную связь между ними, которая далеко не всегда бывает очевидной для потерпевшего.
Поясним изложенное на примерах.
Предположим, в результате незаконного принуждения ребенка к труду, вовлечения в бродяжничество, попрошайничество и т. п. лицом, от которого ребенок находится в состоянии личной зависимости, ребенок не посещает учебное заведение, т. е. нарушается его личное неимущественное право на обязательное образование и всестороннее развитие личности. Вполне вероятно, что на протяжении значительного времени ребенок не будет претерпевать страданий в связи с нарушением своего неимущественного права, не осознавая ни самого факта правонарушения, ни его последствий. Однако по мере взросления и приближения к совершеннолетию ребенок может начать испытывать нравственные страдания в связи с чувством неполноценности, ущербности, сложностями с трудоустройством и т. д. С момента осознания ребенком факта правонарушения и его причинной связи с претерпеваемыми страданиями начнет течь срок исковой давности,