Неоднозначным является и отношение граждан к вопросам насилия в милиции и коррупции в органах. В нашей стране нормальным считается готовность разрешить некоторые свои проблемы «подмазав» нужного чиновника. По данным Фонда «ИНДЕМ», противокоррупционную установку принимают только 13% предпринимателей и 15% граждан. Отмечается также, что со взятничеством в милиции люди имеют дело меньше, чем в прокуратуре, адвокатуре и судах, но, как это не парадоксально, уровень доверия здесь выше, чем доверие к внутренним органам. Другими словами, люди, конечно, выражают недовольство поборами и откровенным взятничеством, что в свою очередь способствует и складыванию у них негативных представлений об образе сотрудника милиции. И все, данный фактор нельзя назвать ведущим.
Еще более дискуссионным является проблема отношения к милицейскому насилию среди населения. Создается впечатление, что для обеспечения собственной безопасности люди готовы закрывать глаза на некоторые стороны правоохранительной деятельности, и с насилием, даже необоснованным, в том числе.
Имея возможность некоторое время проработать в организации по оказанию правовой помощи населению от сотрудников милиции, мы несколько раз сталкивались с журналистами, пишущими статьи на данную тему. Перед публикацией материала его автор как правило всегда интересовался, действительно ли пострадавший преступник? На самом ли деле он является виновным? При попытке нами объяснить, что даже если человек виновен и его вина не вызывает сомнений, то это не повод его избивать или оскорблять, то услышали в ответ: «читатели нас не поймут».
Читатель, то есть обычный добропорядочный гражданин, в целом не возражает, если милиционер побьет преступника. Так же считают и многие сотрудники милиции. Они полагают, что бороться с преступностью без нарушений закона (преимущественно ущемления прав подозреваемых и обвиняемых) практически невозможно, и ожидают, что общество их поймет. Как сказал сотрудник милиции, осужденный за избиение подозреваемого в наркоторговле: «Если он [сотрудник милиции] делает все, чтобы изобличить преступника, применяет все средства из благих побуждений, то где здесь произвол?» «Общество хочет спокойной жизни. Оно радостно смотрит, как милиционеры хулигана избивают. С радостью».
Вместе с тем, готовность граждан терпеть эксцессы «правоохранения» не безгранична. Нарушения со стороны правоохранительных органов допустимы, только если они совершаются ради выполнения функции по охране общества. Добропорядочный обыватель, согласный с избиением преступника, будет крайне возмущен, узнав о том, что милиционеры побили ни в чем не виновного человека. К сожалению, в последние годы правопослушные граждане нередко становились жертвой силовых действий милиции. Проводя операции по пресечению преступлений, сотрудники милиции бывают весьма неизбирательны. Например, профилактические мероприятия по поддержанию общественного порядка, проводившиеся в декабре 2004 года в Благовещенске (Башкирия), обернулись избиениями сотен людей. Не менее показательны операции по пресечению коммерческих нарушений, проведенные сотрудниками милиции в городе Бежецке Тверской области в ноябре 2004 года. Вместе с сотрудниками рынка, подозреваемыми в препятствовании совершению сделок, тверская милиция и ОМОН задержали и избили заместителя директора ателье и начальника местной нефтебазы, которые оказались на рынке случайно. И такие случаи не являются единичными.
Неизбирательное применение силовых методов милицией объясняется не только установкой на то, что преступник должен быть наказан любой ценой. Дело в том, что представление о преступности, с которой надо бороться силовыми методами, у милиции значительно шире, чем у обычного гражданина. Некоторые сотрудники милиции воспринимают как преступное все общество. Они описывают свое отношение в терминах схватки: «...как на войне, где враг повсюду, а помощи нет». В результате 41% населения в целом опасается насилия со стороны работников правоохранительных органов. Страх перед милицией испытывают более половины жителей Москвы (56%) и других городов с населением свыше одного миллиона человек (51%) – в глазах общества милиция стала источником угрозы.
Некоторые сотрудники милиции склонны игнорировать страх и негативное отношение к себе, считая, что гражданам все равно некуда больше обратиться за защитой. «Если что-то случилось, куда идут?! В милицию!» Однако это не совсем так. По мнению социологов, «осознание неэффективности милиции, с одной стороны, и неизбежности обращения к ней, с другой, еще [больше] усиливает отрицательное отношение россиян к милиции и милиционерам». Кроме того, согласно опросам общественного мнения, в случае необходимости только около двух третей россиян обратятся в милицию, а одна треть делать этого не будет.
Однако, объясняя нежелание граждан обращаться за помощью к милиции, нельзя сводить его только к страху. Существенна не только потенциальная угроза со стороны милиции, которую ощущает обыватель. Важно то, что, с точки зрения населения, степень защиты от преступности и правонарушений, которую милиция обеспечивает, не искупает и не компенсирует негативных издержек ее деятельности. Происходит это потому, что цели и задачи, решением которых милиция занимается, далеки от тех, которые поставило бы перед этой службой общество.
Не является ли такое утверждение слишком смелым? В Законе «О милиции», в статье 1 сказано, что милиция в Российской Федерации – это система государственных органов, призванных защищать жизнь, здоровье, права и свободы граждан, их собственность, интересы общества и государства от преступных и иных противоправных посягательств. Казалось бы, именно этого общество и ожидает от милиции. Однако эта цель теряется уже на стадии определения задач тех или иных милицейских подразделений.
В том же Законе «О милиции» указано, что милиция делится на две части – милицию общественной безопасности и криминальную. Задачами криминальной милиции является выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также розыск лиц, скрывающихся от правосудия, – словом, то, что принято называть «борьбой с преступностью». Милиция общественной безопасности помимо этой функции и в отличие от милиции криминальной должна обеспечивать безопасность личности, общества и охрану собственности от других правонарушений. Тем не менее уже здесь защита общества и отдельного человека отходит на второй план. Приоритетом становится борьба с преступностью. То, что именно эта цель фактически ставится перед милицией, видно, в частности, из объяснений рядовых сотрудников милиции вроде следующего: «Основной задачей ОВД была и остается борьба с преступностью».
Усугубляет ситуацию чрезмерная для такой большой страны, как Россия, степень централизации управления деятельностью правоохранительных органов. Общая задача борьбы с преступностью и правонарушениями конкретизируется высшим руководством и директивно доносится до исполнителей по всей стране. Сотрудники милиции так описывают этот процесс: «Все спускают сверху как снежный ком. То есть в министерстве, в Москве, сказали – вниз по нисходящей спускают. Задачи устанавливают, показатели...» Такая централизованная система в принципе не позволяет дифференцированно подходить к планированию работы региональных и районных подразделений милиции и ставить перед ними приоритеты, исходя из местных особенностей. Высокая степень централизации также не дает возможности использовать качественные параметры оценки эффективности правоохранительной деятельности.
Показатели, образующие систему оценки успешности работы конкретных подразделений милиции, предельно формализованы. Приказ МВД РФ №1150 и прилагающиеся к нему отчетные формы и инструкции включают в себя показатели преимущественно количественные. Например, число выявленных и раскрытых преступлений, количество изъятых психотропных и наркотических веществ, число обвиняемых по уголовным делам и тому подобное. При этом важны не численные показатели сами по себе, а их динамика. Успешность работы оценивается исходя из уменьшения или увеличения показателей за отчетный период по сравнению с предыдущим.
Например, подразделения милиции по работе с несовершеннолетними должны в каждый отчетный период оформлять больше материалов по административным правонарушениям, направлять в суд больше дел по лишению родительских прав, помещать больше подростков в приемники-распределители. Участковые должны больше составлять протоколов об административных правонарушениях. Службы по борьбе с организованной преступностью должны выявлять большее число террористических преступлений. Отделы по борьбе с оборотом наркотиков раскрывать больше преступлений, связанных с оборотом наркотиков, и изымать большее количество наркотических средств.
Такая система оценки не учитывает реальную динамику преступлений и правонарушений и в принципе не предполагает, что деятельность милиции может быть успешной и привести к реальному снижению противоправной активности. Напротив, из-за существующей системы отчетности сотрудникам милиции становится невыгодно заниматься профилактикой преступности. К тому же непрерывное стремление к повышению показателей провоцирует милицию на преследование лиц, ведущих вполне добропорядочный образ жизни. То есть сами по себе параметры отчетности не вполне соответствуют запросам общества. Но это не единственный негативный аспект формальной системы оценки работы милиции. Как известно, необходимость выдавать «на-гора» показатели довлеет над каждым сотрудником от начальника до рядового. От показателей зависят продвижение по службе и размер оплаты труда. При этом требования хороших показателей не подкреплены материально. И то, что милиция недопустимо бедна и непрофессиональна, понимают не только эксперты, но и обычные граждане.