В заключение отметим, что прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием происходит в соответствии со ст. 28 УПК РФ. Суд, прокурор, а также следователь и дознаватель с согласия прокурора вправе прекратить уголовное преследование в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных ст. 75 УК РФ.
Важно подчеркнуть, что прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаяньем, не допускается, если лицо, в отношении которого прекращается уголовное преследование, против этого возражает. В данном случае производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке.
3.2 Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением виновного с потерпевшим
Как отмечают исследователи, за прошедшее время, в ходе применения судами, а также органами предварительного расследования ст. 76 УК РФ предусматривающей освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением лица, совершившего преступление, с потерпевшим, возникают проблемы, связанные с различным пониманием юридической природы указанных норм права судьями, а также работниками правоохранительных органов, что порождает противоречивую судебную практику.
Но обратимся, прежде всего, к уголовному закону. В соответствии со ст. 76 УК РФ, лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.
Процессуальный порядок применения указанной нормы установлен ст. 25 УПК РФ, в соответствии с которой, суд, прокурор, а также следователь и дознаватель с согласия прокурора вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных ст. 76 УК РФ, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред.
Итак, уголовный и уголовно-процессуальный кодексы РФ говорят "о заглаживании вреда". При этом условиями освобождения от уголовной ответственности названы: примирение потерпевшего с лицом, освобождаемым от уголовной ответственности, и заглаживание последним причиненного потерпевшему вреда.
Рассмотрим способы "заглаживания вреда".
Как верно отмечает А.З. Ваксян, "вред" и "долг" - понятия гражданско-правовые. И вред и долг порождают обязательство привлекаемого к ответственности перед потерпевшим.
Можно сделать заключение, что потерпевший вправе не требовать возмещения вреда, документально засвидетельствовав свою волю - прощение долга причинителю вреда.
"Заглаживание вреда" как условие освобождения от уголовной ответственности по ст. 76 УК РФ сводится к исполнению лицом обязательств вследствие причинения вреда (деликтных обязательств), регулируемых гл. 59 ГК РФ. Как отмечает Л.Головко, "цивилистическая природа "заглаживания" последнего (вреда) настолько очевидна, что не требует специальной аргументации".
Учитывая, что потерпевшему может быть причинен различный вред (моральный, физический и имущественный вред), различными могут быть и способы "заглаживания" каждого из этих видов вреда. Рассмотрим их более подробно.
В соответствии с действующим законодательством моральный вред может быть устранен двумя способами. Во-первых, путем направленных на примирение с потерпевшим действий лица, "совершившего преступление". Если такие действия достигают цели, понятие "заглаживание вреда" поглощается понятием "примирение". Во-вторых, моральный вред можно устранить путем его компенсации в материальной (чаще всего денежной) форме, что порождает между сторонами гражданско-правовые отношения, связанные с соответствующим обязательством, принятым на себя причинителем вреда.
Физический вред, как правило, невозможно загладить в неимущественной форме. Заглаживание физического вреда происходит обычно в форме компенсации потерпевшему расходов на лечение, восстановление здоровья и т.д., что опять-таки позволяет судить о наличии между сторонами гражданско-правовых отношений, связанных с обязательством по возмещению вреда, причиненного здоровью.
На практике зачастую возникает вопрос: обязано ли лицо, освобождаемое от уголовной ответственности, возместить вред лично (как это имело место ранее при назначении наказания в виде заглаживания вреда, предусмотренного ст. 32 УК РСФСР 1960 года) или вред в гражданско-правовом смысле может быть возмещен третьими лицами, что не является помехой для освобождения от уголовной ответственности?
Большинство исследователей придерживаются точки зрения, что "в условиях, когда "заглаживание вреда" из уголовного наказания превратилось в основание освобождения от уголовной ответственности, нет юридических препятствий к тому, чтобы допускать при применении ст. 76 УК РФ возможность возмещения вреда (когда речь идет о материальной форме его возмещения) с помощью третьих лиц, то есть по общим правилам деликтных обязательств".
На практике типичной является ситуация, когда, лицо, совершившее преступление, добровольно возмещает причиненный вред, уплатив соответствующую денежную сумму либо предоставив какую-либо иную вещь и т. д., после чего удовлетворенный потерпевший обращается к следователю либо в орган дознания с заявлением, указанным в УПК РФ. Убедившись, что вред "заглажен" (то есть возмещен), следователь выносит постановление о прекращении уголовного дела "в связи с примирением с потерпевшим".
На практике же возможно множество вариантов.
Во-первых, лицо раскаялось и готово возместить вред, но не сразу, а по истечении какого-то времени (например, по мере получения зарплаты).
Во-вторых, лицо раскаялось и предлагает возместить вред в натуральном виде (например, сделать ремонт).
Таким образом, можно прийти к выводу, что ст. 76 УК РФ подлежит применению и в случае, когда стороны (потерпевший и лицо, совершившее преступление) заключили специально соглашение.
В таком соглашении необходимо предусмотреть порядок возмещения вреда, причиненного преступлением.
Данные правоотношения схожи с обязательствами, которые регулируются гражданским правом и связаны с возмещением вреда, и о тех, которые не имеют к нему отношения. Действительно, возможно заглаживание вреда, прежде всего морального, не являющееся его возмещением (компенсацией).
Допустим, лицо, совершившее преступление, предусмотренное ст. 157 УК РФ ("Злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей"), принимает на себя обязанность активно участвовать в воспитании ребенка и проявлять о нем заботу. Это, разумеется, никоим образом не предмет регулирования гражданского права. Однако все-таки неверно сводить вопрос только к возмещению материального вреда в материальной форме. Возможна ситуация, когда виновный, например, в клевете (ст. 129 УК РФ) компенсирует вред путем опровержения порочащих потерпевшего сведений, то есть возмещает нематериальный (моральный) вред в нематериальной же форме. Думается, что в таком случае вполне уместно говорить об исполнении обязательства, возникшего вследствие причинения вред, ибо нематериальные блага, как известно, тоже в определенных случаях защищаются гражданским правом (ст. 150-152 ГК РФ). Более того, как прямо указано в ст. 128 ГК РФ, они даже относятся к видам объектов гражданских прав.
Однако признание того, что соглашение между потерпевшим и лицом, совершившим преступное деяние, может рассматриваться как способ возмещения вреда и служить основанием освобождения от уголовной ответственности, порождает другую проблему: какие правовые последствия будет иметь неисполнение указанным лицом своих обязанностей, вытекающих из соглашения, и как в таком случае защищаются права потерпевшего?
Итак, если уголовное дело уже прекращено на основании ст. 25 УПК РФ, а сторона (причинитель вреда) "отказывается от его заглаживания". На наш взгляд, в рассматриваемой ситуации между сторонами складываются уже гражданско-правовые отношения.
Как отмечает, Головко Л.В. в таком случае возможно два варианта. Во-первых, соглашение между потерпевшим и лицом, совершившим преступление, должно рассматриваться исключительно как способ определения порядка исполнения деликтного обязательства. Иными словами, обязательство кредитора по отношению к должнику не перестает быть внедоговорным обязательством из причинения вреда, а соглашение между ними не является договором по смыслу ст. 420 ГК РФ. Недостаток такого решения проблемы очевиден: если стороны не связывают заглаживание вреда с одной лишь материальной компенсацией, предусматривая в своем соглашении сложный комплекс взаимных прав и обязанностей, мы лишаемся возможности применять к их отношениям весь богатый инструментарий договорного права.
Во-вторых, соглашение между сторонами является "не предусмотренным законом или иными правовыми актами" договором (п. 2 ст. 421 ГК РФ), заключение которого вполне допустимо действующим законодательством. При этом с момента его заключения деликтное обязательство прекращается новацией в соответствии со ст. 414 ГК РФ, то есть деликтное обязательство между сторонами трансформируется в договорное обязательство. Здесь возникают свои проблемы. Сторонами такого договора могут быть лишь потерпевший и лицо, совершившее преступление, но никак, разумеется, не следователь и не орган дознания.
Итак, как быть, если договор между сторонами заключен, а дело не прекращено в силу публичноправовых мотивов? Потерпевший в таком случае должен предъявлять иск в уголовном процессе (если, конечно, обвиняемый к тому времени не исполнит свои договорные обязанности добровольно) на основании обязательства из причинения вреда или из договорного обязательства?