Пространственные и концептуальные метафоры в рассказах Дж. Арчера
В. В. Айвазова, Л. В. Черепанова
Представлены результаты когнитивного анализа в психологических рассказах Джеффри Арчера. Рассмотрены особенности функционирования метафоры в художественном дискурсе и выявлены ключевые метафорические модели. Характеризуется влияние политической, экономической и морбиальной метафор на формирование концептосферы исследуемых текстов.
В основе когнитивной теории метафоры лежит идея о том, что метафора — это феномен не только лингвистический, но и ментальный: языковой уровень лишь отражает мыслительные процессы. Метафоризация основана на человеческой способности соизмерять и ассоциировать, такое соизмерение происходит в соответствии с человеческим масштабом знаний и представлений [см.: Лакофф, Джонсон, 23 ].
Изучение концептуальных метафор в художественном дискурсе является одним из способов экспликации картины мира писателя. В соответствии со сложившейся в когнитивной лингвистике традицией анализа метафор [см.: Лакофф, Джонсон; Чудинов], обратимся к анализу метафор в произведения Дж. Арчера.
Джеффри Арчер — успешный политик, писатель, автор многочисленных бестселлеров, один из ярких представителей современного психологического рассказа. Его работы охватывают различные аспекты жизни современного общества. Путешествуя со своим читателем из Лондона в Китай, из Нью-Йорка в Нигерию, писатель повествует о средневековых фамильных ценностях и современных любовных интригах, беспощадных деловых играх и добросердечных незнакомцах, рассказывает истории жизни успешных людей, которые, преодолев все преграды на своем пути, освободились от общественных «оков» и угнетения. Фабулы рассказов настолько динамичны, что в один миг вырастают и рушатся грандиозные карьеры, люди теряют и обретают честь, а любовь рушится и строится вновь. Увлекательные, захватывающие рассказы писателя не оставят читателя равнодушным, а сборник рассказов «A Quiver full of Arrows», пронизанных человеческими страстями, поистине достоин внимательного прочтения.
Анализ метафор направлен на выявление и характеристику метафорических моделей. Вслед за Дж. Лакоффом, под термином метафорическая модель мы понимаем «существующую и (или) складывающуюся в сознании носителя языка схему связи между понятийными сферами, которую можно представить определённой формулой: X — это Y ». Например, «идеи» — это «пища», «любовь» — это «путешествие». В основе подобной формулы лежит не полное совпадение, а схожесть отдельных качеств, присущих X и Y [см.: Лакофф, Джонсон, 47 ].
В статье используется методика когнитивного описания метафорической модели, разработанная А. П. Чудиновым и включающая выполнение следующих действий:
характеристика области источника рассматриваемой метафорической модели;
характеристика области цели данной метафорической модели;
описание фреймов, относящихся к данной модели, которые структурируют область источника;
представление типовых слотов, формирующих каждый фрейм, которые отражают какой-либо отдельный аспект фрейма;
выявление связующих компонентов, которые объединяют смыслы, отражаемые данной моделью, в области источника и области цели [см.: Чудинов, 47 ].
Исследование произведений Дж. Арчера позволяет выделить в его текстах пространственные и концептуальные метафоры.
К пространственным метафорам следует отнести чрезвычайно важную для идиостиля автора метафору движения, с помощью которой изображаются отношения между людьми, окружающими главных героев. Улицы в произведениях Дж. Арчера всегда наполнены людьми, толпой, что лексически отображается с помощью следующих маркеров: swarming (кишащий), filled (заполненный), babble (журчание, болтовня), strand (нестись), stride (шагать большими шагами), to file (идти гуськом, передвигаться колонной), dripping (просачивающийся), bustling (суетливый, беспокойный), torrent (течение), surging (волнующаяся), squeeze oneself (просачиваться). Сочетаемость подобных лексических единиц в рассказах писателя дает основание выделить метафору: толпа — это вещество, наполняющее предметы. Эта метафора восходит к образной схеме контейнера (вместилища). А. Ченки пишет: «Суть вместилища — это граница, отделяющая внутренность от внешней среды. Обычно вместилище защищает свое содержимое от внешнего мира. Понятие вместилища определяет базовое различие между в и из . Мы понимаем само тело как вместилище… мы сами постоянно входим в вместилища и выходим из них. Примеры таких вместилищ — одежда, здания, машины и т. п. Но мы также понимаем состояния как вместилища или места: можно упасть в обморок, быть в бессознательном состоянии и потом прийти в себя. Такое “движение” и “местонахождение” метафорическое, а не буквальное» [Ченки, 346—347 ].
В рассказах писателя главному герою приходится протискиваться сквозь беспорядочную, хаотичную толпу:
He threw his briefcase and creased umbrella onto the rack above him and squeezed himself into the seat before looking around the carriage [Archer, 97 ], —
или идти большими шагами, чтобы быстрее преодолеть расстояние в толпе, наводненной офисными рабочими, банкирами и прочими служащими, ощущая себя частью большого города:
He would stride purposefully toward Cannon Street station, umbrella tapping away on the pavement while he rubbed shoulders with bankers, shippers, oil men and brokers, not discontent to think himself part of the great City of London [Ibid., 94 ].
Довольно часто в его рассказах главный герой представляется высоким должностным лицом, в таких случаях автор использует метафоры, характеризующие персонал и людей, находящихся ниже по рангу, как некую декорацию, на фоне которой происходит действие главного героя:
The cabin door of the section swung back and the colonel stared up into the gap, to see a slim, attractive hostess dressed in a blue suit with silver piping [Ibid., 24 ].
Персонал выполняет методичные, поступательные движения, напоминающие течение воды или наполнение какой-либо емкости:
…The rest of the Prentino staff filed down the back stairway of the aircraft and filled the other five cars [Ibid., 25 ].
Таким образом, главный герой выступает дейктическим центром повествования: вокруг него разворачиваются события, он окружен хаотичной толпой ( squeezed himself into the seat before looking around the carriage /, rubbed shoulders with bankers, shippers, oil men and brokers, not discontent to think himself part of the great City of London), служащие, находящиеся в его подчинении, являются декорацией ( framed against the dark interior of the cabin).
При описании толпы нами были выявлены метафоры, характеризующие её хаотичные движения, звуки, напоминающие свойства вещества ( babble of different tongues / bubble / dripping, bustling crowds ):
He marched back into the foyer irritated by the babble of different tongues coming at him from every direction…it was obvious that many people had been stranded in the hotel overnight and ended up sleeping in the lounge or the bar [Archer, 39 ].
“Have you been to London lately?” I roared above the bubble [Ibid., 16 ].
Septimus eventually fought his way through the dripping, bustling crowds to the sixth carriage of a train that was not scheduled on any timetable [Ibid., 97 ].
Толпа воспринимается как течение, поток воды, наводняющий город, кишащий людьми ( torrent of office workers / filled with people / swarming with people) :
As he walked through the typical pool , he would announce with a mechanical jauntiness, “See you same time tomorrow, girls, ” hum a few bars from The Sound of Music in the descending lift, and then walk into the torrent of office workers surging from High Holborn [Ibid., 94 ].
He discovered that it was filled with people he had never seen before and, worse, almost every seat was already occupied [Ibid., 97 ].
When he reached the village he found the narrow twisting lanes that ran between the little white houses swarming with people who had come from all neighboring lands to obey his father’s order and be registered for the census in order that they might be taxed [Ibid., 174 ].
В выявленных нами концептуальных метафорах базовый концепт может быть представлен в виде следующих метафорических моделей:
1) толпа — декорация на фоне действий главного героя, позволяющая ему ощущать себя частью большого города;
2) толпа — течение, поток воды, наводняющий город, кишащий людьми.
Таким образом, эта метафорическая модель присутствует во всех рассказах писателя: на фоне вечно торопящихся, несущихся куда-то людей судьбы главных героев проявляются особенно ярко.
Кроме пространственной метафоры, в рассказах Дж. Арчера используются концептуальные метафоры, связанные с социальной сферой жизни. Будучи политиком, Джеффри Арчер уделяет большое внимание политической и экономической тематике. Так, в рассказе «The Coup» можно выделить метафоры с донорской зоной «война» и реципиентными зонами «экономика» и «политика». Ужесточенные условия вынуждают к агрессии в ведении деловых переговоров, более решительным действиям по решению экономических вопросов, которые уподобляются военным сражениям:
There was more to be lost than money if the whole international business world stood watching him fall flat on his face [Ibid., 48 ].
Eduardo went downstairs in a flaming temper. He stared at the fleet of six empty Mercedes which was parked only ten yards beyond the soldiers’ rifles. He marched back into the foyer, irritated by the babble of different tongues coming at him from every direction [Ibid., 49].
A fleet of six black Mercedes drove up to the side of the aircraft and waited in a line resembling a land-bound crocodile [Ibid., 24 ].
Главный герой видит возможность укрыться в колонне «мерседесов», которые становятся для него «флотом» на поле действий, а сходство этого флота с крокодилом говорит о том, что его обладатель готов пожирать своих противников.
Крупные дельцы должны смириться с тем, что им придется работать в состоянии войны и постоянного соперничества, ибо этого требуют суровые условия конкуренции:
When General Castelo Branco’s military regime overtook the civilian government in 1964 the generals agreed that they could not kill off all the de Silveiras or the Rodriguezes so they had better learn to live with two rival families [Archer, 25 ].
Для достижения определенных высот человек должен доказывать свой социальный статус, так как его страна во время экономического кризиса напоминает дикие джунгли, в которых каждый живет по своим законам:
During the lunch they talked in overall terms about the problems of building a whole new city in the middle of an equatorial jungle [Ibid., 48 ].
Таким образом, анализ примеров позволяет выделить фрейм «Война и её особенности», в структуре которого выделяются следующие пять слотов:
1) разновидности действий в состоянии войны: claim, kill off, fall flat on his face, roast in hell;
2) участники войны: self-made upstart, rival families;
3) место проведения войны: the middle of an equatorial jungle;
4) военные приспособления: a fleet of six black Mercedes;
5) атрибуты войны: flaming temper, pathetic terms.
В рассказах Дж. Арчера, помимо описанной выше милитарной метафоры, выявляются другие социоморфные метафоры, т. е. метафоры, с помощью которых мир метафорически моделируется по образцу других сфер социальной деятельности человека. К социоморфным относятся следующие метафоры: любовь — война ( The more intense their rivalry became, the harder the one tried to outdo the other. By the end of their first year they were far ahead of their contemporaries while remaining neck and neck with each other [Archer, 53 ]), соперничество—упорный труд, жизнь — это рутина ( Septimus not only liked his lifestyle, but was distressed if for any reason, his routine met the slightest interference . This humdrum existence seemed certain to last him from womb to tomb , for Septimus was not the stuff on which authors base 200.000-word sagas [Ibid., 96 ]), противостояние рутине — это борьба.