Ю. В. Казарин
Предметом изучения фоносемантики поэтического текста (далее - ПТ) является текстофонема, а также способность этой единицы выражать в стихотворении значения и смыслы особого характера. Природа фонетических смыслов двойственна: с одной стороны, такие смыслы выражаются в тексте под воздействием специфического контекста - звукоряда, который имеет все признаки не только аллитерации (типового, повторяющегося в данном тексте звукокомплекса, создающего фоносемантическое поле), но и анаграммы, т.е. лексемы и/или лексоида, содержащих в своей звуковой форме оболочки нескольких других лексем и/или лексоидов. С другой стороны, фонетический смысл - это результат воспрития и оценки текстофонемы Слушающим, а также результат интерпретации и соотнесения такого смысла с другими смыслами, формирование и выражение которых зависит от функционирования в тексте иных единиц языка (текста-текстофонемы, текстоморфа, слова-текстемы и т.д.). Поэтому фоносемантическое исследование поэтического текста основывается на методах таких смежных дисциплин, как психопоэтика и лингвистика поэтического текста. "Психопоэтика занимается психолингвистическими особенностями стиха" 1 . В современной психопоэтике разработан "всестороний и глубокий анализ механизмов восприятия цельного текста" 2 , который основывается на концепции "набора ключевых слов" как результата компрессии текста и опоры для его восстановления. Ключевые слова представляют собой "минитекст", организованный, как и любой текст, и линейно, и иерархически (т.е. "они отборажают предикативную смысловую организацию исходного текста") 3 .
Таким образом, в поэтическом тексте должны содержаться фонолексемы, выражающие фонетические смыслы психологической, ассоциативной и собственно текстовой природы. Наличие таких фонетических комплексных единиц подтверждает Л.С. Выготский: "Из объективного анализа формы, не прибегая к психологии, можно установить только то, что звуки играют какую-то эмоциональную роль - значит, обратиться за объяснением этой роли к психологии" 4 . Материальные знаки выражения психологических смыслов содержатся в слове, прежде всего в его звуковой оболочке, т.к. "поэзия есть преобразование мысли (самого автора, а затем всех тех, которые - иногда многие века - применяют его произведение) посредством конкретного образа, выраженного в слове, иначе: она есть создание сравнительно обширного значения при помощи единичного сложного (в отличие от слова) ограниченного словесного образа (знака)" 5 .
В. Виноградов, говоря об "эстетике слова" как особой дисциплине, замечает, что "ее система должна покрывать все факты" 6 , т.е. исследование способов выражения фонопоэтических смыслов должно опираться на комплексный лингвистический анализ целого поэтического текста, т.к. фонетические смыслы суть часть общей смысло-тематической системы и структуры стихотворения. Слово, находясь в особом текстовом, "поэтическом" состоянии, способно выражать широчайший спектр значений и смыслов, т.к. лексема (план выражения слова или лингвистического знака) включает в себя одновременно и единицы фонетического, и единицы морфемного уровней языковой системы и, таким образом, потенциально способно выражать целый пучок смыслов различного характера и различной природы. Об огромных содержательных потенциях слова/лексемы говорит Ю.С. Степанов, оценивая лингвистические взгляды поэта Велимира Хлебникова: "существующий язык представляется, с точки зрения Хлебникова, частным случаем возможного, а поэтому воображаемого языка, подобно тому как геометрия Евклида может рассматриваться в виде частного случая "воображаемой геометрии" Лобачевского" 7 . Такой "возможный язык" и есть "язык текста", текста поэтического, язык, находящийся в поэтическом состоянии. Поэт, или текстотворец, безусловно, должен обладать комплексной, глубоко и широко развитой языковой способностью. Обычно различают такие компоненты языковой способности, как фонетический, морфологический, синтаксический и лексический 8 .
Наблюдение над лингвистическими особенностями текстов, созданных различными поэтами, жившими (и живущими) в разные времена, позволяет сделать некоторые выводы, касающиеся характеристики поэтических текстов с точки зрения не только наличия в них тех или иных лингвистических доминант, но и с точки зрения особенностей языковой способности того или иного автора-поэта. Так, русская поэзия XVIII века - это поэзия преимущественно просодическая, т.е. поэзия, осваивающая силлаботоническую систему стихосложения и пытающаяся вместить единицы языка в дискурсные рамки поэтического текста. Поэзия XIX в. - это поэзия музыкально-лексическая, или поэзия, освоившая способы употребления слова в новом поэтическом, "дискурсном", контексте, характеризующемся также высокой степенью гармонии просодического компонента стихотворения и его лексико-смыслового (образного) наполнения. Поэзия XX в. - это так называемая новая поэзия, которой характерны в целом все лингвистические доминанты: поэзии акмеистов - лексическая; поэзия футуристов - фонодеривационная, морфологическа я; поэзии конца XX в. - синтаксическая (стихотворения И. Бродского, например). Тот или иной текстотворец обладает также, естественно, специфической языковой способностью, особенности которой выражаются в доминировании в процессе творчества какой-либо ее части - компонента. Так, в языковой способности В. Хлебникова доминируют фонетический, деривационный и лексический компоненты; в поэзии О. Мандельштама - фонетический и лексический, а в поэзии И. Бродского - синтаксический компонент языковой способности. Поэтому при фоносемантическом анализе стихотворения необходимо учитывать как культурно-исторические, эстетические, духовные качества текста, так и специфику языковой способности их автора (авторов). Поэтический текст, имеющий ярко выраженное фонетическое "оформление", содержащий в себе аллитерации, парадигмы повторяющихся, типовых звукокомплексов, а также лексемы анаграмматической природы, может выражать, помимо "традиционных" лексических, и фонетические смыслы, сформированные фонолексемами-анаграммами.
По мысли Н.И. Жинкина, "звуковой спектр имеет эквивалент в виде акустической мощности. Ансамбль же таких мощностей, составляющих фонетическое слово, образует специфическую цельность, обладающую своими собственными признаками. Вот почему оно - знание речи может происходить не только по спектрам, но и по слоговым ансамблям. Такое ансамблевое опознание, вероятно, более экономно и быстро, чем форматное" 9 . Действительно, "ансамблевое опознание" и восприятие фонетических единств (лексем / лексоидов) происходит не только в речи, но и в тексте: см., например, лексему Воронеж из текста стихотворения О. Мандельштама "Пусти меня, отдай меня, Воронеж...", которая членится на звуковые ансамбли, совпадающие с лексемами ворон, вор, ров, ноги, норов, жор и с фонолексемами жыэн(a), жен(á), н[a]р[a /á] и др.
Лексема-анаграмма (от греч. anagrammatismos - перестановка букв) - "слово или словосочетание, образованное перестановкой букв др. слова или словосочетания..." 10 , это своеобразная фонографическая интерпретанта поэтических смыслов, выражаемых как анаграмматической лексемой, так и лексемой / лексоидом-анаграммой. "Интерпретанта - это иной способ представления того же самого объекта <...> это не интерпретатор <...> это то, благодаря чему знак значит даже в отсутствие интерпретатора" 11 . Анаграмматическая лексема Воронеж, таким образом, является фонетической интерпретантой, которая членится на значимые для общей смысловой системы и структуры данного стихотворения лексоиды, т.е. интепретанта в этом случае есть потенциальный идеофон, ставший в тексте реальным, а лексоиды-анаграммы в стихотворении приобретают статус лексем, выражающих поэтические смыслы в рамках общей лингвистической системы и структуры данного поэтического текста. Кроме того, анаграмматическая фонолексема-интерпретанта есть инвариант, способный породить (т.е. потенциально содержащий в себе) ряд вариантов как плана фонетического выражения, так и плана смыслового содержания, причем отношения таких двух - формальной и смысловой - парадигм, которые дает интепретанта, иерархические. Ср.:
Пусти меня, отдай меня, Воронеж:
Уронишь ты меня иль проворонишь,
Ты выронишь меня или вернешь, -
Воронеж - блажь, Воронеж - ворон, нож...
Типовой звукокомплекс, или комплекс текстофонем [врнш / ж], способен выражать указанные смыслы только в составе определенного фонолексического контекста, который образует, с одной стороны, лексическая парадигма: Воронеж, уронишь, проворонишь, выронишь, вернешь, Воронеж, блажь, Воронеж, ворон, нож (всего 10 лексем, включающих в себя должный комплекс текстофонем), а с другой стороны, парадигма анаграмм: Воронеж ® норов, ворон, нож, ров, жор, жен(a), н[a]р[a/á], вор. Этот сложный, "двойной" - фонетический (фонографический) и лексический, - контекст образует в тексте стихотворения мощное ассоциативно-смысловое поле.
С. Ф. Гончаренко замечает, что "скорее всего языковая система действительно располагает не только лексико-семантическими полями, но и лексико-фонетическими группами, объединяющими слова на основе звуковой общности <...> Существуя, по всей вероятности, как некая диффузная и открытая парадигма в сознании (или подсознании?) носителей языка, эти звукоассоциативные лексические поля обретают в сознании профессионального поэта более четкие контуры. Ведь именно поэту приходится ежедневно "рыться" в звуковых запасниках языка в поисках нужной рифмы или аллитерации. Именно поэту необходимо удерживать в памяти: а) наиболее редкие и яркие звуковые находки своих предшественников, чтобы случайно не нарушить негласного авторского права на них; б) ставшие формальными сближения слов на звуковой основе, дабы избежать фонической банальности. Удивительно ли, что его звуковое сознание некоторым образом отлично от сознания и усредненного носителя языка, и даже филолога-профессионала <...> Лексические единицы одного звукоассоциативного ряда имеют тенденцию группироваться в пределах обозримого сегмента поэтического текста; вообще складывается впечатление, словно одно слово властно притягивает к себе другие члены звукоассоциативного ряда, или будто поэт, употребив два объединенных звуковой общностью слова, продолжает по инерции "эксплуатировать" тот же звуковой повтор, пока не переключится на другой фонический комплекс" 12 .