В. С. Дуров
Марк Валерий Марциал - выдающийся римский поэт-эпиграмматист, в творчестве которого эпиграмма приобрела свою окончательную форму и стала тем, что мы понимаем сейчас под этим литературным термином - коротким сатирическим стихотворением.
Марциал написал свыше 1500 эпиграмм, составивших 15 книг. Творческая продуктивность поэта поразительна, ведь речь идет о небольших по размеру стихотворениях, состоящих нередко из двух-четырех строк. Безупречные по форме, они представляют собой блещущие остроумием и поэтическими находками миниатюры, запечатлевшие разные стороны окружающей поэта реальной действительности.
Литературная известность пришла к Марциалу сразу после публикации первого сборника эпиграмм «Книги зрелищ», написанной под впечатлением торжественного открытия Колизея в 80 году. С каждой новой книгой росла его популярность поэта и острослова, причем не только в Риме: во всех уголках обширной империи самые разные люди, старики и подростки, мужчины и женщины, читали и заучивали наизусть его эпиграммы. Всадники и сенаторы, стряпчие и коллеги по ремеслу повторяли его остроты. В далеком морозном краю его книги зачитывали до дыр суровые центурионы (XI, 3). Чужеземцы увозили их с собой на родину. Ценителей и почитателей его поэзии становилось все больше, вместе с тем неудержимо росло и число недоброжелателей, завистников, людей, случайно или намеренно задетых его стихами. Но Марциалу была по душе любая, даже непредсказуемая, реакция читателей (VI, 60):
Любит стихи мои Рим, напевает повсюду и хвалит,
Носит с собою меня каждый и держит в руках.
Вот покраснел, побледнел, плюнул кто-то, зевнул, столбенеет…
Это по мне! И стихи нравятся мне самому.
Марциал родился в испанском городе Бильбиле. В одной из эпиграмм, написанной в конце 90-х годов, поэт говорит о том, что он появился на свет в мартовские календы, то есть 1 марта, и достиг пятидесятисемилетнего возраста (X, 24). Следовательно, дата его рождения приходится приблизительно на 40 год.
В Бильбиле будущий поэт получил грамматическое и риторическое образование. В 64 году он, возможно, для того, чтобы подготовиться к профессии адвоката, приезжает в Рим, где сразу налаживает связь с выходцами из Испании; посещает дома своих знаменитых соотечественников - философа Сенеки и его племянника, эпического поэта Лукана. Однако завязавшейся между ними дружбе не суждено было окрепнуть. В 65 году после раскрытия антинероновского заговора Лукан и Сенека пали жертвами императорских репрессий. По приказу Нерона они покончили с собой, вскрыв себе вены.
Жизнь Марциала резко изменилась в худшую сторону. Он долгое время бедствовал и под угрозой нищеты был вынужден смириться с участью клиента. Вместе с другими такими же, как он, бедняками, он обивал пороги влиятельных особ, получая от них небольшие денежные подачки или угощение. О своем унизительном положении клиента поэт сообщает с чувством нескрываемой горечи.
В годы правления Тита (79-81 гг.) и Домициана (81-96 гг.) Марциалу сопутствует удача. Он пользуется расположением императоров и не скупится на похвалы, нередко доходя до неприкрытой лести и заискивания перед ними. Этим он навлек на себя осуждение и упреки потомков, обвинявших его в низкопоклонстве и пресмыкательстве перед жестоким императором Рима Домицианом, которого традиция рисует только черными красками. В эти годы Марциал сближается с писателями, живущими в столице, ученым-ритором Квинтилианом, поэтом Силием Италиком, сатириком Ювеналом, Плинием Младшим. О них он говорит с неизменной почтительностью, сердечностью и восхищением.
После публикации в 80 году «Книги зрелищ» последовало почетное вознаграждение со стороны императора: Марциалу было пожаловано «право трех детей» и соответствующие льготы, которыми пользовались римляне, имевшие не менее трех сыновей. Но во времена Марциала это исключительное право могли получить даже бездетные и, более того, холостые мужчины. Привилегии, дарованные Титом, были подтверждены и расширены его преемником императором Домицианом, наградившим поэта всадническим званием. Надежды на ожидаемое благополучие оправдались лишь частично. Значительного материального благосостояния достичь не удалось. Однако Марциал мог жить в достатке и не испытывать нужды. Влиятельные друзья оказали ему помощь и в окрестностях Номентана у него появилось скромное, но доставляющее ему покой и умиротворение поместье, а в Риме вблизи от Квиринала - собственный дом. Тем не менее, в стихах он постоянно жалуется на свою бедность.
К 84 году были написаны и опубликованы еще две книги стихотворений, озаглавленные «Гостинцы» и «Подарки». В них вошли эпиграммы, представляющие собой двустишия, предназначенные сопровождать разного рода подарки, которые посылались друзьям и которыми обменивались в декабрьский праздник Сатурналий. Это были подношения съестного типа («гостинцы») или дары, раздаваемые после праздничной трапезы и уносимые гостями с собой («подарки»).
Между 85 и 96 гг. более или менее ежегодно появляются сборники эпиграмм Марциала. Их успех превосходит все ожидания. Но несмотря на всенародное признание Марциал продолжает вести клиентский образ жизни. Можно лишь догадываться, что вынуждало его быть клиентом, во всяком случае не бедность.
В 88 году какое-то беспокойство и тревожное состояние духа заставляют Марциала покинуть Рим и уехать в Цизальпийскую Галлию в Корнелиев форум, где он издает книгу эпиграмм. Вскоре он возвращается в столицу империи и там продолжает выпускать одну книгу за другой.
Смерть Домициана ознаменовала поворот в жизни поэта. Изданием очередных сборников эпиграмм он стремится снискать милости императоров Нервы и Траяна, но, похоже, это ему не удается, и в 98 году он, теперь уже навсегда, оставляет Рим. С тяжелым сердцем, разочарованный и несчастный, он направляется в Испанию, покинув город, в котором прожил 34 года. Деньгами на дорогу его снабдил Плиний Младший.
Марциал надеялся обрести покой и независимость в родной Бильбиле, где он пишет еще одну, последнюю, книгу эпиграмм, увидевшую свет в 101 году. Богатая испанка Марцелла, почитательница таланта поэта, подарила ему небольшое поместье. Но в провинциальной Бильбиле Марциал тоскует по римским библиотекам, зрелищам и столичному обществу. Как прежде, он недоволен своей жизнью, предается хандре, забрасывает стихи.
Умер Марциал в 104 году. Когда известие о его смерти достигло Рима, опечаленный Плиний Младший написал в одном из своих писем: «Я слышу, умер Валерий Марциал; горюю о нем; был он человек талантливый, острый, едкий; в стихах его было много соли и желчи, но немало и чистосердечия».
История эпиграммы уходит в глубь веков и ко времени появления первых книг Марциала насчитывала не одно столетие.
Как указывает само название, эпиграмма - первоначально надпись, сделанная на могильной плите, статуе, посвятительной дощечке или предмете, принесенном в дар богу. Первые стихотворные эпиграммы на греческом языке относятся к VII веку до н. э. Позднее эпиграмма потеряла свою первоначальную функцию надписей и стала формой книжной поэзии, сохранив при этом свое основное свойство - краткость.
Литературная эпиграмма в пределах нескольких строк фиксировала мимолетное впечатление, демонстрируя игру ума и фантазии поэта. Эпиграмма - это своеобразная поэзия на случай. Она могла быть эротической, застольной, напутственной и т. д. До нас дошло немало любовных эпиграмм, пронизанных чувственной нежностью. От первоначальной надписи книжная эпиграмма сохраняет некоторые темы (например, надгробные или посвятительные эпиграммы), которые нередко трактуются в пародийном, а подчас откровенно сатирическом духе. Со временем сложился определенный круг тем, разрабатываемых в эпиграммах, но этот традиционный репертуар каждый поэт варьирует в соответствии со своим талантом и вдохновением.
Первые известные нам собрания греческих эпиграмм относятся к I веку до н. э. В своем творчестве Марциал использовал эти антологии, имевшие широкое хождение в Риме. Но гораздо чаще он обращается к латинским образцам эпиграмматической поэзии. В предисловии к первой книге он пишет: «Игривую правдивость слов, то есть язык эпиграмм, я бы стал оправдывать, если бы первый подал пример ее, но так пишет и Катулл, и Марс, и Педон, и Гетулик, и каждый, кого читают и перечитывают». И все же главным источником его вдохновения служит сама жизнь, современная ему римская действительность и окружающие его люди. В эпиграммах бурлит жизнь столичного города, изображенная поэтом во всех ее красках.
Поистине, надо было обладать острой наблюдательностью и сатирическим даром Марциала, чтобы так живо и сочно показать быт и нравы столицы огромной империи. Рим Марциала наполнен дельцами, аферистами и разного рода проходимцами. На страницах его книг оживают разбогатевшие выскочки, философствующие болтуны, мерзкие скряги, наглые мошенники. Наибольшее отвращение испытывает поэт к честолюбцам, занятым пустяками и показухой. Он создает впечатляющую галерею отвратительных образов - воров, охотников за чужим наследством, врачей-шарлатанов, безобразных старух, ненасытных женщин, гнусных развратников - всех тех темных личностей, которыми кишели улицы Рима.
Традиционные и сделавшиеся уже стереотипными персонажи эпиграмматической поэзии, такие, как врач, сводящий в могилу своих клиентов, самонадеянный стихоплет, искатель наследств, у Марциала нарисованы ярко и самобытно, как правило, в шаржированном виде. Изображая этих людей, поэт не скупится на колкости и едкие остроты. Но есть некоторые человеческие недостатки, которые относительно безвредны и являются скорее слабостями, чем пороком; над ними Марциал не издевается, а только подсмеивается. В этих случаях злоречие сменяется у него шуткой, и сам поэт не язвит, а забавляется.
Эпиграммы Марциала от эпиграмматической продукции предшественников отличаются прежде всего своим метрическим разнообразием. Наряду с традиционным элегическим дистихом, он использует гекзаметр, ямбический триметр, а также излюбленные размеры Катулла - фалекий и холиямб. Еще более разнообразным является содержание эпиграмм: мы находим в них авторские признания, литературные декларации, пейзажные зарисовки, описание окружающей обстановки и отдельных предметов, прославление знаменитых современников и деятелей, увековеченных историей, лесть в адрес императоров и влиятельных покровителей, выражение скорби по случаю смерти близких людей и многое другое.