На «Sacrifice» ерунды намного больше, чем на большинстве предыдущих альбомов; в текстах практически нет ничего, за что можно было бы зацепиться. Но они хорошо передают настроение, особенно заглавный трек и «Out of the Sun». Песня «Dog Face Boy» посвящена Филу Кампбеллу – правда, я так решил, когда песня уже была написана. «Бедный парень с рухнувшей крышей / С трапа самолёта на поиски новых друзей» - едва Фил выходит из самолета, - раз! - его уже и след простыл. Все ещё находятся в душе после вселения в гостиницу, а этот уже взял в прокате автомобиль и успел побывать в двух барах в поисках приключений. Однажды он, прилетев в Лос-Анджелес, взял в аэропорту машину, на спидометре которой стояло «0 км». Он обнаружился на следующий день, и на спидометре было 200 миль - он проехал бульвар Сансет и Уайн-стрит в Голливуде и доехал до Помоны! Это поразительно. После этого он купил карту L.A., и теперь довольно хорошо знает город – хоть гидом устраивайся.
Сразу же после записи альбома мы потеряли Вёрзела. Я три раза уговаривал его вернуться. Я шёл ему навстречу: «Почему бы нам не поговорить открыто, ведь всё можно поправить» и т.д. Мы пытались узнать, в чём была его проблема, чем помочь, но он все время отмалчивался. Если его что-то беспокоило, он не показывал этого до самого последнего момента, так что невозможно было заметить, как это накапливалось. Например, если бы он заявил мне: «Вся слава достаётся только тебе!», я сказал бы ему: «Но Вёрзел, ты сам перестал что-то делать для этого. Мы с тобой многие годы были главными именами в группе, и вдруг ты перестал общаться с прессой. Поэтому твоё имя и пропало со страниц газет и журналов. Кроме того, я в группе на девять лет дольше тебя и люди все еще помнят меня по Hawkwind. Ты целых пять лет ничего не делал для собственной рекламы, а только сидел дома с женой и собакой, так почему ты считаешь, что все должны знать о тебе?». Конечно, никто не хочет слышать такое! Но все равно, - причина была в этом. И я тут был ни при чем. Вёрзел все сильнее терял интерес к группе, и уже невозможно было продолжать потакать ему. Всё, наконец, дошло до своего предела.
То английское телешоу, видимо, было последней соломинкой, которая сломала Вёрзела. Программа называлась «Не забудьте свою зубную щётку» и хотя сама она была ужасна - в основном розыгрыш путёвок в круизы с каким-то неестественно бодрым бывшим ди-джеем в нелепой одежде и с ещё более нелепой причёской - музыка была отличная. Джулс Холланд (Jools Holland), лидер группы Squeeze, потрясающе играл на рояле и пел, как Рей Чарльз. По сценарию каждый приглашённый артист выступал с парой песен, а аккомпанировала ему студийная группа. Когда подошла моя очередь, мы сделали «Ace of Spades» - с духовой секцией в четыре человека! - и «Good Golly Miss Molly». Первый раз в жизни я исполнял «Ace of Spades» без остальных участников Motorhead, и Вёрзел, увидев это, взорвался. Джем, его жена, позвонила на телестудию, когда я был там, и заявила, что Вёрзел должен бы выступать вместо меня! Боже! Потом я получил факс от Вёрзела, написавшего мне просто ужасные вещи. Он обвинял меня и Тодда в воровстве его денег – как будто мне нужны его деньги (как я уже говорил, я получаю больше денег от авторских гонораров). Вёрзел был убежден, что люди плели интриги за его спиной – что за глупость? О том, что он оставляет группу, Вёрзел сказал другим, но не мне, и это было особенно скверно, потому что, как я сказал, очень долгое время мы были лучшими друзьями в группе. Но конец этой дружбы был невыносим. Я крайне тяжело переживал это и был доволен, когда всё, наконец, закончилось. Кто-то сказал мне, что он потом приходил на один из наших концертов в Brixton и стоял там со слезами на глазах. Люди любят говорить плохие новости, не так ли? Было очень грустно слышать это.
После ухода Вёрзела я и Микки подумывали о том, что надо бы пригласить кого-то еще. Но Фил сказал: «Я хочу попробовать играть один», так что мы решили пока остаться втроём и посмотреть, что из этого выйдет, и результат поразил нас. Дело в том, что Вёрзел всегда был очень энергичен во время выступлений. Именно он постоянно прыгал и носился по всей сцене. Но на первом же концерте без него, когда я, как обычно, пел и был занят своим делом, вокруг меня всё время кто-то мелькал.., и это был Фил! Я глазам своим не верил, потому что раньше на сцене он ни единым мускулом не шевелил. Он выглядел действительно круто и играл, как чёрт. Он по-настоящему вставлял, но, наверное, я зря так удивляюсь. Конечно, он очень странный тип, но и очень естественен, когда берёт в руки гитару. Фил может в любом состоянии сыграть хорошее соло. Он делает это просто инстинктивно - Брайан Робертсон был такой же. Фил просто берёт гитару, и она становится фактически частью его тела. То, что он часто ведёт себя, как маленький извращенец, делает жизнь на гастролях только более интересной!
Честно говоря, я доволен, что нас снова трое. С одной стороны, это избавило нас от необходимости искать ещё одного гитариста! К тому же, как я уже говорил, с двумя гитарами гораздо трудней добиться безупречного исполнения. С одним гитаристом у басиста больше свободы в игре. В прежние времена я обычно играл всякую ерунду на фоне Эдди, и это всё равно звучало замечательно. Так что теперь с этим составом нет проблем, и каждый, кажется, знает своё место, что тоже плюс. А ещё мы получаем больше денег!
В общем, за несколько месяцев «Sacrifice» был закончен и у нас появилась новая американская фирма - CMC, готовая распространять его.
CMC перекупили нас у нашего германского лейбла, CBH. Впервые за много лет нами заинтересовалась американская фирма и они изначально поверили в нас и даже начали распространять альбом еще до того, как мы подписали с ними контракт! Мы и по сей день работаем с ними, выпустив пять альбомов, и я все еще могу сказать, что они благоволят к нам. Том Липски (Tom Lipsky), владелец лейбла, верит в то, что делает. Персонал фирмы с умом распоряжается финансами – это честные люди (вот так сюрприз!), и мне такое отношение нравится. Первый год работы на двух лейблах был стабильным. Мы отыграли 19 концертов в Германии, прокатились по всей Европе, и зрители подходили к нам за автографами, держа в руках наш новый альбом! Это было неслыханно – обычно к европейским поклонникам альбом попадал через 3 года. Но CBH сразу же выпустили диск в Европе, да и CMC тоже не подкачали.
Как обычно, мы поехали в турне по Америке. Вы, я уверен, уже понимаете, что дорога - моя естественная среда обитания, но все же есть некоторые обстоятельства в этом, которые меня выводят из себя. Одно из них – особый род покровительства, с которым относятся к группе некоторые люди из рекламных отделов записывающих фирм. Они фактически пытаются взять тебя в кулак и постоянно поторапливают - я это просто ненавижу! Я им не кукла и не хренов товар какой-нибудь. Некоторые вообще допускают просто моральное насилие, а когда ты даёшь отпор, они называют тебя недисциплинированным. И ты получаешь плохую репутацию из-за того, что защищаешь свои принципы и независимость. Вот вам пример. Когда мы были в Канаде, там была одна девица со съемочной группой с Much Music (канадская версия MTV). Но в тот день мы были в полнейшей депрессии. Никто из нас не хотел выходить на сцену, потому что система мониторов работала отвратительно. Последние восемь концертов мы вообще не слышали друг друга и я уже был настроен просто прекратить турне и вернуться домой: «К чертям собачьим! Эта музыка - моя жизнь, а я не могу нормально играть её, потому что на сцене звучит полное дерьмо. Как люди могут наслаждаться этим, если мне не в кайф?» (Звучит глупо, я знаю, но это чистая правда, уверяю вас!). И вот во время такого кризиса она вертится вокруг нас и повторяет: «Much Music уже готовы для съёмок»! Я сказал ей, что не могу работать - слишком угнетен. И я не врал! Не мог же я выйти перед камерами с сияющей физиономией «эй, всё ништяк!», когда этого нет и в помине! Я говорил: «Разве нельзя записать это на пленку после концерта?». А она отвечала: «Ни в коем случае! Только теперь, потому что после шести часов придётся дополнительно платить за камеру». Что за бред! Разве это имеет значение? Тогда платите! Боже мой! В общем, Микки и Фил меня поддержали и мы свалили, а она написала письмо о том, какие мы неприятные и высокомерные ублюдки. Что меня вообще убило, так это её утверждение, будто я оскорбил ее сексуально! Знаете, что я ей сказал? Я сказал: «Ты самая привлекательная представительница от записывающей фирмы из всех, что мы видели за все годы». Это всё! Если комплимент насчёт привлекательности – сексуальное преследование, то мир действительно сошёл с ума.
Можно сказать, что 1995 был для нас очень насыщенным годом. К тому же в конце года мне исполнилось пятьдесят. Тодд хотел устроить что-то особенное, поэтому сделал мне сюрприз – почти неожиданный вечер в клубе Whiskey – он сообщил мне о нём лишь накануне, свинья. В вечер этого великого события по всему кварталу растянулась очередь, а попав внутрь, можно было убедиться, что зал забит под завязку. Люди, которые не смогли прийти сами, прислали мне поздравления на видео (поздравление Ди Снайдера заняло почти половину кассеты!). Если честно, хотя я очень ценю усилия всех участников, подобное сборище, - не самая лучшая идея насчёт хорошего времяпрепровождения. Просто я испытываю крайне неприятное чувство, будучи таким всеобщим центром внимания. Не все мои собственные гости смогли войти из-за гребаной охраны, а я так и не получил шанса расслабиться с теми, кто всё-таки попал внутрь. Попробуйте расслабиться, если это не предусмотрено расписанием вечера! Мне приходилось быть и там, и здесь, слева и справа, на носу и на корме. Впрочем, это было действительно хорошее развлечение для всех остальных, и в тот вечер случилось несколько исключительных номеров. На праздник прилетела Metallica и исполнила некоторые из самых неизвестных песен Motorhead - это был замечательный подарок. Metallica - одна из немногих групп, которая неизменно оказывает нам большое уважение, и я очень ценю их за это.