- Я очень надеюсь, что карнавал чем-нибудь да вознаградит меня, - от- вечал Альбер полушутя, полусерьезно.
Вопреки надеждам Альбера, день прошел без особенных приключений, если не считать нескольких встреч с той же коляской.о время одной из этих встреч, случайно ли, нет ли, маска Альбера отвязалась.
Тогда он схватил в охапку весь оставшийся у него запас цветов и бро- сил его в коляску.
Вероятно, одна из очаровательных женщин, которых Альбер угадывал подарядными костюмами поселянок, была тронута его вниманием; когда коляс снова поравнялась с экипажем молодых людей, она бросила им букет фиалок. Альбер подхватил его. Так как Франц не имел никаких оснований полагать, что фиалки предназначаются ему, то он не препятствовал Альбе завладеть ими. Альбер победоносно вдел букет в петлицу, и экипаж торжественно проследовал дальше. - Вот и начало любовного похождения! - сказал Франц.
- Смейтесь сколько угодно, - отвечал Альбер, - но я думаю, что это в самом деле так, и с этим букетом я уже не расстанусь.
- Еще бы! - продолжал, смеясь, Франц. - Как же иначе узнать друг у- га?
Впрочем, шутка стала вскоре походить на правду, потому что, когда Франц и Альбер снова встретились с той же коляской, маска, бросившая Альберу букет, увидав, что он вдел его в петлицу, захлопала в ладоши.
- Браво, браво! - сказал Франц, - все идет как по маслу! Может быть, вы хотите, чтобы я оставил вас одного?
- Нет, нет, не будем торопиться! Я не хочу, чтобы она думала, что ме- ня стоит только поманить. Если прелестной поселянке угодно продолжать игру, то мы найдем ее завтра, вернее, она сама нас найдет; она даст о себе знать, и тогда я решу, что делать.
- Браво, Альбер, вы мудры, как Нестор, и благоразумны, как Улисс; и если вашей Цирцее удастся превратить вас в какое-нибудь животное, то она или очень искусна, или очень могущественна.
Альбер был прав: прекрасная незнакомка, по-видимому, решила в этот день не продолжать заигрывания; молодые люди сделали еще несколько кру- гов, но больше не видели коляску с поселянками; она, вероятно, свернула в одну из боковых улиц.
Тогда они возвратились в палаццо Росполи, но там уже не было ни гра- фа, ни голубого домино; у затянутых желтой камкой окон еще стояли зрите- ли, вероятно приглашенные графом.
В эту минуту тот же колокол, который возвестил начало карнавала, воз- вестил его окончание. Цепь экипажей на Корсо тотчас же распалась, и эки- пажи мгновенно скрылись в поперечных улицах.
Франц и Альбер находились как раз против виа-деллеМаратте.
Кучер, не говоря ни слова, свернул за угол и, миновав палаццо Поли, выехал на Пьяцца-ди-Спанья и поатил к гостинице.
Маэстро Пастрини вышел на порог встречать своих гостей.
Первой заботой Франца было осведомиться о графе и выразить сожаление, что они вовремя за ним не заехали; но Пастрини успокоил его, сказав, что граф Монте-Кристо заказал для себя второй экипаж, который и заехал за ним в палаццо Росполи. Кроме того, граф поручил ему передать молодым лю- дям ключ от его ложи в театре Арджентина.
Франц спросил Альбера о его планах на вечер, но Альбер больше думал о том, как осуществить некий замысел, чем о театре; вместо того чтобы от- ветить Францу, он обратился к маэстро Пастрини с вопросом, не может ли тот достать ему портного.
- Портного? - спросил хозяин. - Зачем?
- Чтобы сшить нам к завтрашнему дню костюмы поселян, - сказал Альбер.
Маэстро Пастрини покачал головой.
- Сшить вам к завтрашнему дню два костюма! - воскликнул он. - Вот уж, право, не в обиду будь сказано, ваша милость, чисто французское желание. Два костюма! Да вы всю неделю карнавала не найдете ни одного портного, который согласился бы пришить полдюжины пуговиц к жилету, хотя бы вы заплатили ему по целому скудо за штуку!
- Значит, невозможно достать такие костюмы?
- Отчего же? Можно достать готовые. Поручите это дело мне, и завтра утром, проснувшись, вы найдете целую груду шляп, курток и штанов. Не беспокойтесь, останетесь довольны.
- Друг мой, - сказал Франц Альберу, - положимся на нашего хозяина; он уже доказал нам, что он человек находчивый; давайте пообедаем, а потом поедем слушать "Итальянку в Алжире".
- Так и быть, поедем слушать "Итальянку в Алжире", - сказал Альбер. - Но только помните, маэстро Пастрини, что я меня и для моего друга, - продолжал он, указав на Франца, - чрезвайно важно завтра же иметь кос- тюмы, о которых я вас просил.
Хозяин еще раз птвердил, что их милостям не о чем беспокоиться и что все будет сдено согласно их пожеланиям, после чего Франц и Альбер отправились к себе, чтобы снять маскарадные костюмы паяцев.
Альбер бережно спрятал букетик фиалок; это была та примета, по кото- рой прекрасная поселянка могла его узнать.
Друзья сели за стол; Альбер не преминул обратить внимание на сущест- венную разницу между кухней маэстро Пастрини и кухней графа Монте-Крис- то. И Франц, хотя и относился графу с некоторым предубеждением, должен был по совести признать, чтэто сравнение было далеко не в пользу пова- ра гостиницы.
Когда им подали десерт, лакей осведомился, в котором часу молодым лю- дям нужен экипаж. Альбер и Франц в нерешительности переглянулись. Лакей угадал их мль.
- Его сиятельство граф Монте-Кристо, - сказал он, - приказал, чтобы экипаж весь день был в распоряжении ваших милостей. Ваши милостимогут располагать им без всякого стеснения.
Молодые люди решили воспользоваться любезным вниманием графа; они ве- лели запрягать, а сами пошли переодеваться, ибо их костюмы несколько по- измялись во время многосленных боев, в которых они принимали участие.
Переодевшись, они пхали в театр и расположились в ложе графа.
Во время первого действия в свою ложу вошла графиня Г.; она первым делом взглянула туда, где накануне сидел граф, и увидела Франца и Альбе- ра в ложе того человека, о котором она не далее, как накануне, высказала Францу такое странное мнение.
Ее бинокль был так настойчиво направлен на Франца, что тот почувство- вал, что было бы жестоко не удовлетворить тотчас же ее любопытство, поэ- тому, воспользовавшись привилегией итальянских театралов, которым разре- шается превращать зрительный зал в собственную гостиную, приятели вышли из ложи и отправились засвидетельствовать свое почтение графине.
Не успели они войти, как графиня указала Францу на почете место ря- дом с собою.
Альбер сел сзади.
- Итак, - сказала она Францу, едва дав ему время сесть, - вы, о-ви- димому, не теряя времени, поспешили познакомиться с новоявленным лордом Рутвеном и даже подружились с ним?
- Не так коротко, как вы предполагаете, графиня, - отвечал Франц, - но не смею отрицать, что мы сегодня весь день пользовались его любез- ностью.
- Весь день?
-а, именно весь день; утром мы у него завтракали, днем катались по Корсо в его экипаже, а теперь, вечером, сидим в его ложе.
- Так вы с ним знакомы?
- И да и нет.
- Как так?
- Это длинная история.
- Вы мне ее расскажете?
- Она напугает вас.
- Вот и хорошо.
- Подождите, по крайней мере, до развязки.
- Хорошо, я люблю законченные рассказы. Но все-таки расскажите, как вы встретились? Кто вас познакомил?
- Никто. Он сам знакомился с нами.
- Когда?
- Вчера вечером, после того как мы расстались.
- Каким образом?
- Через весьма прозаическое посредство хозяина нашей гостиницы.
- Так он тоже живет в гостинице "Лондон"?
- Да, и даже на одной площадке с нами.
- Как его зот? Вы должны знать его имя.
- Разумеется. Граф Монте-Кристо.
- о это такое? Это не родовое имя.
- Нет, это имя острова, который он купил.
- И он граф?
- Тосканский граф.
- Ну что ж, проглотим и этого, - сказала графиня, принадлежавшая одной из древнейших венецианских фамилий. - Что он за человек?
- Спросите у виконта де Морсер.
- Слышите, виконт, - сказала графиня, - меня отсылают к вам.
- Мы были бы чересчур придирчивы, графиня, если бы не считали егочаровательным, - отвечал Альбер. - Человек, с которым мы были бы дружны десять лет, не сделал бы для нас того, что он сделал. И притом с такой любезстью, чуткостью и вниманием! Не приходится сомневаться, что это вполне светский человек.
- Вот увидите, - сказала графиня, смеясь, - что й вампир какой-ни- будь парвеню, который хочет, чтобы ему простили его миллионы, и поэтому старается казаться Ларой, чтобы его не спутали с господином Ротшильдом. А ее вы видели?
- Кого ее? - спросил Франц улыбнувшись.
- Вчерашнюю красавицу гречанку?
- Нет. Мы как будто слышали звуки ее лютни. но она осталась незримой.
- Не наскайте таинственности, дорогой Франц, - сказал Альбер. - Кто, по-вашему, был в губом домино у окна, затянутого белой камкой.
- А где было это окно? - спросила графиня.
- В палаццо Росполи.
- Так у графа было окно в палаццо Росполи?
- Да. Вы были на Корсо?
- Конечно, была.
- Тавы, может быть, заметили два окна, затянутые желтой камкой, и одно,атянутое белой с красным крестом? Эти три окна принадлежат графу.
- Так это настоящий набоб! Вы знаете, сколько стоят три таких окна во время карнавала, еще в палаццо Росполи, в лучшем месте Корсо?
- Двести или триста римских скудо.
- Скажите лучше - две или три тысячи.
- Ах, черт возьми!
- Это его остров приносит ему такие доходы?
- Его остров? Он не приносит ему ни гроша.
- Так зачем же он его купил?
- Из прихоти.
- Так он оригинал?
- Должен сознаться, - сказал Альбер, - что омне показался несколько эксцентричным. Если бы он жил в Париже и появлялся в свете, то я сказал бы, что он либо шут, ломающий комедию, либо прощелыга, которого погубила литература", осегодня произносил монологи, достойные Дидье или Антони [33].
В ложу вошел новый гость, и Франц согласно этикету уступил ему свое место. Разговор, естественно, принял другое направление.
Час спустя друзья вернулись в гостиницу. Маэстро Пастрини уже позабо- тился об их костюмах и уверял, что они будут довольны его распоряди- тельностью.
В самом деле, на следующий день, в десять часов утра, он вошел в ком- нату Франца в сопровождении портного, нагруженного костюмами римских по- селяй. Друзья выбрали себе два одинаковых, более или менее по росту, и велели нашить на каждую из шляп метров по двадцать лент, а также достать им двашелковых шарфа с поперечными пестрыми полосами, которыми крестьяне подпоясываются в праничные дни.