Изображение движения жизни с помощью смены форм времени и вида в строфах тесно связано с семантикой слов и сочетаний слов, обозначающих разные этапы жизни. Семантика глаголов и сочетающихся с ними слов в роли обстоятельств или дополнений в разных строфах усиливают представление о духовной трагедии поколения.
Итак, эмоциональный стиль М.Ю. Лермонтова отличается:
1) взаимопроницаемостью сравнений;
2) смысловым акцентом на определения:
3) неожиданностью оценочных эпитетов;
4) иносказаниями;
5) грамматической нечеткостью конструкций;
6) семантической стертостью слов;
7) общей эмоциональностью речи.
2.2 Основные интенции чувств, содержащиеся в тексте М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени».
Образ Печорина раскрыт в романе с разных сторон, однако ведущим композиционным принципом романа является принцип концентрированного углубления в мир душевных переживаний героя.
История разочарованной и гибнущей печоринской души изложена в исповедальных записках героя - со всей беспощадностью самоанализа; будучи одновременно и автором, и героем "журнала", Печорин бесстрашно говорит и о своих идеальных порывах, и о темных сторонах своей души, и о противоречиях сознания. Но этого мало для создания объемного образа; Лермонтов вводит в повествование других рассказчиков, не "печоринского" типа - Максима Максимыча, странствующего офицера. Наконец, в дневнике Печорина приведены и другие отзывы о нем: Веры, княжны Мери, Грушницкого, доктора Вернера.
Столкновения между Печориным и другими персонажами позволяет с особенной четкостью показать отличие Печорина от них, его ущербность по сравнению с ними и одновременно бесспорное его превосходство, и основная функция всех персонажей романа состоит в том, чтобы раскрыть центрального героя. Это лишний раз подчеркивает его эгоцентризм. Печорин занят только самим собой. Он проявляет власть над чужой душой (Бэла, Мери, Вера), управляет чувствами других людей (Грушницкий, Мери), испытывает собственную волю (Вулич, казак из "Фаталиста").
Поставив способность к любви в зависимость от нравственности окружающих, «герой нашего времени» полностью отсек для себя возможность исцеления и пришел в поистине ужасное состояние, когда страдания другого человека, да и сама жизнь его становятся лишь забавой, топливом для эмоций, хоть как-то теребящих его ледяное сердце: «А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души! Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет! Я чувствую в себе эту ненасытную жадность, поглощающую все, что встречается на пути; я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои душевные силы. Сам я больше не способен безумствовать под влиянием страсти; честолюбие у меня подавлено обстоятельствами, но оно проявилось в другом виде, ибо честолюбие есть не что иное, как жажда власти, а первое мое удовольствие - подчинять моей воле все, что меня окружает; возбуждать к себе чувство любви, преданности и страха - не есть ли первый признак и величайшее торжество власти? Быть для кого-нибудь причиною страданий и радостей, не имея на то никакого положительного права, - не самая ли это сладкая пища нашей гордости? А что такое счастье? Насыщенная гордость». Счастье - как насыщенная гордость!
Итак, рассмотрим некоторые чувства, которые испытывает Печорин в «Герое нашего времени».
Разочарование.
«Любовь дикарки немногим лучше любви знатной барыни невежество и простосердечие одной так же надоедают (гл.), как и кокетство другой».
«Я давно уже живу не сердцем, а головою. Я взвешиваю (гл.), разбираю (гл.) свои собственные страсти и поступки со строгим любопытством, но без участия. Во мне два человека; один живёт в полном смысле этого слова, другой мыслит (гл. )и судит его…”
“Я, как матрос, рождённый (прилаг.) и выросший (прилаг.) на палубе разбойничьего брига; его душа сжилась с бурями и битвами, и, выброшенный (прилаг.) на берег, он скучает и томится”.
«…Как я ни искал в груди моей хоть искры любви к милой Мэри, но старания мои были напрасны».
«У меня на сердце был камень. Солнце казалось мне тускло (нареч.), лучи его меня не грели (гл.)».
«Моя любовь никому не принесла (гл.) счастья, потому что я ничем нежертвовал (гл.) для тех, кого любил».
Любовь.
«Я думал, грудь моя разорвется (гл.); вся моя твердость, все мое хладнокровие (прилаг.) исчезли как дым...»
«…этот взор показался мне чудно-нежен (прилаг.)»
"А ведь есть необъятное (прилаг.) наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души! Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет!..
«Мысль не застать ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце! – одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься (гл.),пожать (гл.) ей руку!»
«Это становилось невыносимо: еще минута, и я бы упал к ногам ее».
Равнодушие.
- Как я рад, дорогой Максим Максимыч! Ну как вы поживаете? - сказал Печорин.
- А... ты?.. а вы?.. - пробормотал со слезами на глазах старик…
... Печорин в рассеянности или от другой причины протянул ему руку, когда тот хотел кинуться (гл.) ему на шею."
"Когда ночная роса и горный ветер освежили (гл.) мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастьем бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно? - ее видеть? - зачем? не все ли кончено между нами? Один горький (прилаг.) прощальный (прилаг.) поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.
Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные (прилаг.) нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок. Все к лучшему!.."
«Да и какое дело мне до радостей и бедствий человеческих (прилаг.), мне, странствующему офицеру, да еще с подорожной по казенной надобности».
Я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающие (прилаг.) мои душевные силы... первое мое удовольствие - подчинять (гл.) моей воле все, что меня окружает; возбуждать (гл.) к себе чувство любви, преданности и страха - не есть ли первый признак и величайшее торжество власти?.. А что такое счастье? Насыщенная гордость. Если б я почитал себя лучше, могущественнее всех на свете, я был бы счастлив; если б все меня любили, я в себе нашел бы бесконечные источники любви. Зло порождает зло; первое страдание дает понятие о удовольствии мучить другого..."
«Что ж? Умереть, так умереть! (эпитет). Потеря для мира небольшая; да и мне самому порядочно уж скучно».
Любопытство.
"... на яркой полосе, пересекающей пол, промелькнула (гл.) тень. Я привстал и взглянул в окно: кто-то вторично пробежал мимо его и скрылся (гл.) бог знает куда. Я не мог полагать, чтоб это существо сбежало по отвесу берега; однако иначе ему некуда было деваться. Я встал, накинул бешмет, опоясал кинжал и тихо-тихо вышел из хаты; навстречу мне слепой мальчик. Я притаился (гл.) у забора, и он верной (прилаг.), но осторожной (прилаг.) поступью прошел мимо меня. Под мышкой он нес какой-то узел, и, повернув к пристани, стал спускаться по узкой и крутой тропинке. "В тот день немые возопиют и слепые прозрят", - подумал я, следуя за ним в таком расстоянии, чтоб не терять его из вида... Я, спускаясь, пробирался (гл.) по крутизне, и вот вижу: слепой приостановился, потом повернул низом направо; он шел так близко от воды, что казалось, сейчас волна его схватит и унесет; но, видно, это была не первая его прогулка, судя по уверенности, с которой он ступал с камня на камень и избегал рытвин.
Наконец он остановился (гл.), будтоприслушиваясь к чему-то, присел на землю и положил возле себя узел. Я наблюдал (гл.) за его движениями, спрятавшись за выдавшеюся скалою берега..."
«…Я всегда смелее (прилаг.) иду вперед, когда не знаю, что меня ожидает».
«…все живешь (гл.) – из любопытства: ожидаешь (гл.) чего-то нового.. Смешно и досадно!»
Сомнение.
«Я люблю во всем сомневаться (гл.)!» «Зачем я жил? Для какой цели я родился?» "Как бы страстно я ни любил женщину, если она даст мне только почувствовать, что я должен на ней жениться (гл.), мое сердце превращается в камень и ничто его не разогреет снова. Я готов на все жертвы, кроме этой: двадцать раз жизнь свою, даже честь поставлю на карту... Но свободы своей не продам."
"упал на мокрую траву и как ребенок заплакал". "Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться (гл.) за погибшим счастьем бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно? - ее видеть? - зачем? не все ли кончено между нами? Один горький прощальный (прилаг.) поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.
Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные (прилаг.) нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок. Все к лучшему!.."
«Зачем я жил? для какой цели я родился?..
«Неужели я влюблен? Я так глупо создан, что этого можно от меня ожидать».
Несчастлив.
«Все читали на моем лице признаки дурных (прилаг.) свойств- и они родились. Я был скромен - меня обвиняли (гл.) в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, молодость протекла (гл.) в борьбе с собой и светом… Я сделался (гл.) нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испортилась, умерла, я ее отрезал и бросил…другая жила к услугам каждого ».