И, услышав мои слова, женщина побледнела и воскликнула: "Ради Аллаха, не делай этого! - и произнесла:
Если дело несет тебе злую гибель,
Воздержаться от дел таких будет лучше. -
А потом сказала:
К разлуке стремящийся, потише! -
Ведь конь ее резв и чистой крови.
Терпи! Ведь судьба всегда обманет,
И дружбы конец - всегда разлука"
Но когда она окончила говорить стихи, я не обратил на ее слова внимания и сильно ударил ногою о пишу..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Рассказ о носильщике и трех девушках
Тринадцатая ночь
Когда же настала тринадцатая ночь, она сказала: "Дошло до меня", о счастливый царь, что второй календер говорил женщине: "И когда я ударил ногою о нишу, о госпожа моя, я не успел очнуться, как везде потемнело и загремело и заблистало, и земля затряслась, и небо покрыло землю, и хмель улетел у меня из головы, и я спросил: "Что случилось?" И женщина воскликнула: "Ифрит пришел к нам! Не предостерегала ли я тебя от этого? Клянусь Аллахом, ты погубил меня! Спасай свою душу и поднимись там, где ты пришел!"
И от сильного страха я забыл свой топор и башмак, и когда я поднялся на две ступеньки и оглянулся, чтобы посмотреть, земля вдруг раздалась, и из-под нее появился ифрит гнусного вида и сказал: "Что это за сотрясение, которым ты меня встревожила? Что с тобой случилось?" - "Со мной не случилось ничего, - ответила женщина. - У меня только стеснилась грудь, и мне захотелось выпить вина, чтобы моя грудь расправилась, и я выпила немного и встала за нуждой, но голова у меня была тяжелая, и я упала на нишу". - "Ты лжешь, шлюха!" - воскликнул ифрит и осмотрелся в помещении направо и налево, и увидел башмак и топор, и воскликнул: "Это явно принадлежит человеку! Кто к тебе приходил?" А женщина ответила: "Я только сейчас увидела это! Они, вероятно, зацепились за тебя". - "Это бессмысленные речи, и ими меня не проведешь, о блудница", - сказал ифрит и, обнажив женщину, он растянул ее между четырех кольев и принялся ее мучить и выпытывать у нее, что произошло.
И мне было не легко слышать ее плач, и я поднялся по лестнице, дрожа от страха, а добравшись до верху, я опустил дверь, как она была, и прикрыл ее землею. И я до крайности раскаивался в том, что сделал, и вспоминал эту женщину и ее красоту и то, как ее мучил этот проклятый, с которым она провела уже двадцать пять лет, и что с ней случилось из-за меня одного. И я размышлял о моем отце и его царстве и о том, как я стал дровосеком, и как после ясных дней моя жизнь замутилась. Я заплакал и произнес такой стих:
"И если судьба тебя поразит, то знай:
Сегодня легко тебе, а завтра труднее жить".
И я пошел и пришел к моему товарищу-портному и увидел, что, ожидая меня, он мучается, как на горячих сковородках. "Вчерашнюю ночь мое сердце было с тобою, - сказал он, - и я боялся, что тебя постигла беда от дикого зверя или чего другого. Слава Аллаху за твое спасение!" И я поблагодарил его за его заботливость и пошел в свою комнату и стал раздумывать о том, что со мной случилось, и упрекая себя за свою болтливость и за то, что толкнул ту нишу ногой.
И когда я так раздумывал, вдруг вошел ко мне мой друг-портной и сказал мне: "О юноша, на дворе старик персиянин, который спрашивает тебя, и с ним твой топор и твой башмак. Он принес их дровосекам и сказал им: "Я вышел, когда муэдзин призывал на утреннюю молитву, и наткнулся на эти вещи и не знаю, чьи они. Укажите мне, где их владелец?" И дровосеки указали ему на тебя, узнав твой топор, и он сидит в моей лавке. Выйди же к нему, поблагодари его и возьми твой топор и твой башмак".
И, услышав эти слова, я побледнел и расстроился, и в это время земля в моей келье вдруг раздалась и появился персиянин, и оказалось, что это ифрит. Он пытал ту женщину крайней пыткой, но она ни в чем ему не призналась, и тогда он взял топор и башмак и сказал ей: "Если я Джирджис из потомства Ибдиса, то я приведу владельца этого топора и башмака!" И он пришел с такой уловкой к дровосекам и вошел ко мне и, не дав мне сроку, похитил меня и полетел и поднялся и опустился и погрузился под землею, а я не сознавал самого себя. Потом он вошел со мной во дворец, где я был, и я увидел ту женщину, которая лежала, растянутая между кольями и обнаженная, и кровь стекала с ее боков. И из глаз моих полились слезы, а искрит взял эту женщину и сказал ей: "О развратница, не это ли твой возлюбленный?" Но женщина посмотрела на меня и сказала: "Я его не знаю и не видела его раньше этой минуты". - "И после такой пытки ты не признаешься!" - воскликнул ифрит. И женщина сказала: "Я в жизни его не видела, и Аллах не позволяет мне на него солгать". - "Если ты его не знаешь, - сказал ифрит, - возьми этот меч и сбей ему голову". И она взяла меч и подошла ко мне и встала у меня в головах, а я сделал ей знак бровью, и слезы текли у меня по щекам. И она поняла мой знак и мигнула мне и сказала: "Все это ты с нами сделал!" А я сказал ей знаками: "Сейчас время прощения", - и язык моего положения говорил:
"Мой взгляд на уста мои вещает, и ясно вам,
И страсть объявляет то, что в сердце скрываю я.
Когда же мы встретились, и слезы лились мои,
Безгласен я сделался, но взор мой о вас вещал.
Она указала мне, и понял я речи глаз,
И пальцем я дал ей знак, и был он понятен.
И все, что нам надобно, бровями мы делаем;
Молчим мы, и лишь любовь за нас говорит одна".
И когда я окончил стихи, о госпожа моя, девушка выронила из рук меч и воскликнула: "Как я отрублю голову тому, кого я не знаю и кто мне не сделал зла? Этого не позволяет моя вера!" И она отошла назад, а ифрит сказал: "Тебе не легко убить твоего возлюбленного, так как он проспал с тобой ночь, и ты терпишь такую пытку и не хочешь признаться! Но лишь сходное сочувствует сходному!" После этого ифрит обратился ко мне и сказал: "О человек, а ты не знаешь эту женщину?" - "А кто она такая? - сказал я. - Я совершенно ее не видел до этого времени". - "Так возьми меч и скинь ей голову, и я дам тебе уйти и не стану тебя мучить и удостоверюсь, что ты ее совершенно не знаешь", - сказал ифрит. "Хорошо", - ответил я и, взяв меч, с живостью выступил вперед и поднял руку. И женщина сказала мне бровью: "Я не погрешила перед тобой, - так ли ты воздашь мне?" И я понял, что она сказала, и сделал ей знак, означающий: "Я выкуплю тебя своей душой". А язык нашего положения написал:
"Как часто влюбленные взором своим
Любимой о тайнах души говорят,
И взоры их глаз говорят им: "Теперь
узнал я о том, что случилось с тобой".
Как дивны те взгляды любимой в лицо,
Как чудно хорош изъясняющий взор!
Вот веками пишет один, а другой
Зрачками читает посланье ею".
И из моих глаз полились слезы, и я бросил из рук меч и сказали "О сильный ифрит и могучий храбрец! Если женщина, которой недостает ума и веры, не сочла дозволенным скинуть мне голову, как может быть дозволено мне обезглавить ее, когда я ее в жизни не видел? Я не сделаю этого никогда, хотя бы мне пришлось выпить чашу смерти и гибели". - "Вы знаете, что между вами было дело! - вскричал ифрит, - и я покажу вам последствия ваших дел!" И, схватив меч, он ударил женщину по руке и отрубил ее и затем ударил по другой и отрубил ее, и он отсек ей четыре конечности четырьмя ударами, а я смотрел на это и был убежден, что умру. И женщина сделала мне знак глазами, как бы прощаясь, а ифрит воскликнул: "Ты прелюбодействуешь глазами!" - и, ударив ее, отмахнул ей голову. После этого ифрит обратился ко мне и сказал: "О человек, по нашему закону, если женщина совершила блуд, нам дозволено ее убить, а я похитил эту женщину в ночь ее свадьбы, когда ей было двенадцать лет, и она не знала никого кроме меня, и каждые десять дней я на одну ночь приходил к ней и являлся в образе персиянина. И убедившись, что она меня обманула, я убил ее, а что до тебя, то я не уверен, что ты обманул меня с нею, но я никак не могу оставить тебя невредимым. Выскажи же мне свое желание".
И я обрадовался до крайности, о госпожа, и спросил: "Чего же мне пожелать от тебя?" И ифрит ответил: "Выбирай, в какой образ тебя обратить: в образ собаки, осла пли обезьяны". И я сказал, жаждая, чтоб он простил меня: "Клянусь Аллахом, если ты меня простишь, Аллах простит тебя за то, что ты простил мусульманина, который не сделал тебе зла". И я умолял его упорнейше с мольбой и плакал перед ним и говорил: "Я несправедливо обижен". Но ифрит воскликнул: "Не затягивай со мною твои речи! Я не далек от того, чтобы убить тебя, но я предоставляю тебе выбор". - "О ифрит, - сказал я, - тебе более подобает меня простить. Прости меня, как внушивший зависть простил завистнику". - "А как это было?" - спросил ифрит.
СКАЗКА О ЗАВИСТНИКЕ И ВНУШИВШЕМ ЗАВИСТЬ
Говорят, о ифрит, - сказал я, - что в одном городе было два человека, жившие в двух смежных домах с общим простенком, и один из них завидовал другому и поражал его глазом и силился повредить ему. И он все время ему завидовал, и его зависть так усилилась, что он стал вкушать мало пищи и сладости сна, а у того, кому он завидовал, только прибавлялось добра, и всякий раз" как сосед старался ему повредить, его благосостояние увеличивалось, росло и процветало. Но внушивший зависть узнал, что сосед завидует ему и вредит, и уехал от соседства с ним и удалился от его земли и сказал: "Клянусь Аллахом, я покину из-за него мир!" И он поселился в другом городе и купил себе там землю (а на этой улице был старый оросительный колодец), и построил для себя у колодца келью и, купив себе все, что ему было нужно, стал поклоняться Аллаху великому, предаваясь молитве с чистым сердцем.