Автор: Азимов А.
Джехан Шуман привык иметь дело с высокопоставленными людьми,
руководящими раздираемой распрями планетой. Он был штатским, но составлял программы для автоматических счетных машин самого высшего порядка. Поэтому генералы прислушивались к нему. Председатели комитетов конгресса - тоже.
Сейчас в отдельном зале Нового Пентагона было по одному представителю тех и других. Генерал Уэйдер был темен от космического загара, и его маленький ротик сжимался кружочком. У конгрессмена Бранта было гладко выбритое лицо и светлые глаза. Он курил денебианский табак с видом человека, патриотизм которого достаточно известен, чтобы он мог позволить себе такую вольность.
Высокий, изящный Шуман, программист Первого класса, глядел на них без страха.
- Джентльмены, - произнес он, - это Майрон Луб.
- Человек с необычайными способностями, открытый вами случайно, - безмятежно сказал Брант. - Помню.
Он разглядывал маленького, лысого человечка с выражением снисходительного любопытства.
Человечек беспокойно шевелил пальцами и то и дело переплетал их. Ему никогда еще не приходилось сталкиваться со столь великими людьми. Он был всего лишь пожилым техником низшего разряда; когда-то он провалился на всех экзаменах, призванных обнаружить в человечестве наиболее одаренных, и с тех пор застрял в колее неквалифицированной работы. У него была одна страстишка, о которой пронюхал великий Программист и вокруг которой поднимал такую страшную шумиху.
Генерал Колдер сказал:
- Я нахожу эту атмосферу таинственности детской.
- Сейчас вы увидите, - возразил Шуман. - Это не такое дело, чтобы рассказывать первому встречному. Ауб! - В том, как он бросил это односложное имя, было что-то повелительное, но так подобало говорить великому Программисту с простым техником. - Ауб, сколько будет, если девять умножить на семь?
Ауб поколебался; в его бледных глазах появилась тревога.
- Шестьдесят три, - сказал он.
Конгрессмен Брант поднял брови.
- Это верно?
- Проверьте сами, сэр.
Конгрессмен достал из кармана счетную машинку, дважды передвинул ее рычажки, поглядел на циферблат у себя на ладони, потом сунул машинку обратно.
- Это вы и хотели нам показать? - спросил он. - Фокусника?
- Больше, чем фокусника, сэр. Ауб запомнил несколько простых операций и с их помощью ведет расчеты на бумаге.
- Бумажный счетчик, - вставил генерал со скучающим видом.
- Нет, сэр, - терпеливо возразил Шуман. - Совсем не то. Просто листок бумаги. Генерал, будьте любезны задать число!
- Семнадцать, - сказал генерал.
- А вы, конгрессмен?
- Двадцать три.
- Хорошо. Ауб! Перемножьте эти числа и покажите джентльменам, как вы это делаете.
- Да, Программист, - сказал Ауб, втянув голову в плечи. Из одного кармана он извлек блокнотик, из другого - тонкий автоматический карандаш. Лоб у него собрался складками, когда он выводил на бумаге затейливые значки.
Генерал Уэйдер резко бросил ему:
- Покажите, что там.
Ауб подал ему листок, и Уэйдер сказал:
- Да, это число похоже на 17.
Брант кивнул головой.
- Верно, но, мне кажется, скопировать цифры со счетчика сможет всякий. Думаю, что мне и самому удастся нарисовать 17, даже без практики.
- Разрешите Аубу продолжать, джентльмены, - бесстрастно произнес Шуман.
Ауб снова взялся за работу, руки у него слегка дрожали. Наконец он произнес тихо.
- Это будет 391.
Конгрессмен Брант снова достал свой счетчик и защелкал рычажками.
- Черт возьми, верно! Как он угадал!
- Он не угадывает, джентльмены, - возразил Шуман. - Он рассчитал результат. Он сделал это на листке бумаги.
- Чепуха, - нетерпеливо произнес генерал. - Счетчик - это одно, а значки на бумаге - другое.
- Объясните, Ауб, - приказал Шуман.
- Да, Программист. - Ну вот, джентльмены, я пишу 17, а под ним 23. Потом я говорю себе: 7 умножить на 3.
Конгрессмен прервал мягко:
- Нет, Ауб, задача была умножить 17 на 23.
- Да, я знаю, - серьезно ответил маленький техник, - но я начинаю с того, что умножаю 7 на 3, потому что так получается. А 7 умножить на 3 - это 21.
- Откуда вы это знаете? - спросил конгрессмен.
- Просто запомнил. На счетчике всегда получается 21. Я проверял много раз.
- Это значит, что так будет получаться всегда, неправда ли? - заметил конгрессмен.
- Не знаю, - пробормотал Ауб. - Я не математик. Но, видите ли, у меня всегда получаются правильные ответы.
- Продолжайте.
- 3 умножить на 7 - это 21, так что я и пишу 21. Потом трижды один - три, так что я пишу тройку под двойкой...
- Почему под двойкой? - прервал вдруг Брант.
- Потому что... - Ауб обратил беспомощный взгляд к своему начальнику. - Это трудно объяснить.
Шуман вмешался.
- Если вы примете его работу, как она есть, то подробности можно будет поручить математикам.
Брант согласился.
Ауб продолжал:
- 2 да 3 - пять, так что из 21 получается 51. Теперь оставим это на время и начнем заново. Перемножим 7 и 2, будет 14, потом 1 и 2, это будет 2. Сложим, как раньше, и получим 34. И вот, если написать 34 вот так под 51 и сложить их, то получится 391. Это и будет ответ.
Наступило минутное молчание, потом генерал Уэйдер сказал:
- Не верю. Он городит чепуху, складывает числа и умножает их так и этак, но я ему не верю. Это слишком сложно, чтобы могло быть разумным.
- О нет, сэр, - смятенно возразил Ауб. - Это только кажется сложным, потому что вы не привыкли. В действительности же правила довольно просты и годятся для любых чисел.
- Для любых? - переспросил генерал. - Ну, так вот. - Он достал свой счетчик (военную модель строгого стиля) и поставил его наугад. - Помножьте на бумажке - 5, 7, 3, 8. Это значит... Это значит 5738.
- Да, сэр, - сказал Ауб и взял новый листок бумаги.
- Теперь... - Генерал снова заработал счетчиком. - Пишите: 7, 2, 3, 9. Число 7239.
- Да, сэр.
- А теперь перемножьте их.
- Это займет много времени, - прошептал Ауб.
- Неважно.
- Валяйте, Ауб, - весело сказал Шуман.
Ауб принялся за дело. Он брал один листок за другим. Генерал достал часы и засек время.
- Ну что, кончили колдовать, техник? - спросил он.
- Сейчас кончу, сэр... Готово. 41537382. - Ауб показал записанный результат.
Генерал Уэйдер недоверчиво улыбнулся, передвинул контакты умножения на своем счетчике и подождал, пока цифры остановятся. А когда он взглянул, сказал с величайшим изумлением:
- Великие галактики, это верно!
Президент Всепланетной Федерации позволил подвижным чертам своего лица принять выражение глубокой меланхолии. Денебианская война, начавшаяся как широкое, популярное движение, выродилась в скучное маневрирование и контрманеврирование, с постоянно растущим на Земле недовольством. Однако оно росло и на Денебе.
А тут конгрессмен Брант, глава важного военного комитета, беспечно тратит свою получасовую аудиенцию на разговоры о чепухе.
- Расчеты без счетчика, - нетерпеливо произнес президент, - это противоречие понятий.
- Расчеты, - возразил конгрессмен, - это только система обработки данных. Их может сделать машина, может сделать и человеческий мозг. Позвольте привести пример. - И, пользуясь недавно приобретенными знаниями, он получал суммы и произведения, пока президент не заинтересовался против своей воли.
- И это всегда выходит?
- Каждый раз, сэр. Это абсолютно надежно.
- Трудно ли этому научиться?
- Мне понадобилась неделя, чтобы понять по-настоящему. Думаю, что дальше будет легче.
- Хорошо, - сказал президент, подумав, - это интересная салонная игра, но какая от нее польза?
- Какая польза от новорожденного ребенка, дорогой президент? В данный момент пользы нет, но разве вы не видите, что это указывает нам путь к освобождению от машины? Подумайте, сэр. - Конгрессмен встал, и в его звучном голосе автоматически появились интонации, к которым он прибегал в публичных дебатах. - Денебианская война - это война между счетными машинами. Денебианские счетчики создают непроницаемый заслон против нашего обстрела, наши счетчики - против их обстрела. Как только мы улучшаем работу своих счетчиков, другая сторона делает то же, и такое жалкое, бесцельное равновесие держится уже пять лет.
А теперь у нас есть способ, позволяющий обойтись без счетчика, перепрыгнуть через него, обогнать его, мы можем сочетать механику расчетов с человеческой мыслью; мы можем получить эквивалент счетчикам, миллионам их. Я не могу предсказать все последствия в точности, но они будут неисчислимыми. А если Денеб будет продолжать упрямиться, они могут стать катастрофическими.
Президент смутился.
- Чего вы от меня хотите?
- Чтобы вы поддержали в административном отношении секретный проект, касающийся людей-счетчиков. Назовем его Проект Числа, если хотите. Я могу поручиться за свой комитет, но мне нужна административная поддержка.
- Но каковы пределы возможностей для людей-счетчиков?
- Пределов нет. По словам Программиста Шумана, познакомившего меня с этим открытием...
- Я слышал о Шумане.
- Да. Так вот, доктор Шуман говорит, что теоретически счетная машина не может делать ничего такого, чего не мог бы сделать человеческий мозг. Машина попросту берет некоторое количество данных и производит с ними конечное количество операций. Человек может воспроизвести этот процесс.
Президент долго обдумывал слова Бранта, потом сказал:
- Если Шуман говорит, что это так, то я готов поверить ему - теоретически. Но практически: может ли кто-нибудь знать, как счетная машина работает?
Брант вежливо засмеялся.
- Да, господин президент, я тоже спрашивал об этом. По-видимому, было время, когда счетные машины проектировались людьми. Конечно, эти машины были очень простыми - ведь это было еще до того, как были разработаны способы использования одних счетчиков для проектирования других, более совершенных.
- Да-да, продолжайте.
- Очевидно, техник Ауб в свободное время занимался восстановлением некоторых старых устройств; в процессе работы он изучал их действия и решил, что может воспроизвести их. Умножение, проделанное мною сейчас, - это только воспроизведение работы счетной машины.