Поэт как бы постоянно раздвигал узкие границы лирического стихотворения. Особую роль играли неожиданные концовки. Триптих "Душа и тело" будто продолжает знакомую тему "Колчана" с новой творческой силой. А в финале - непредвиденное все побуждения человека, в том числе и духовные, оказываются "слабым отблеском" высшего, божественного сознания. "Шестое чувство" сразу увлекает контрастом между скудными утехами людей и подлинной красотой, поэзией. Кажется, что эффект достигнут. Как вдруг в последней строфе мысль вырывается к иным рубежам:
| Так, век за веком - скоро ли, Господь? -Под скальпелем природы и искусства,Кричит наш дух, изнемогает плоть,Рождая орган для шестого чувства. |
И построчные образы чудесным совмещением простейших слов-понятий уводят нашу думу к дальним горизонтам. Невозможно иначе реагировать на такие находки, как "скальпель природы и искусства", "билет в Индию Духа", "сад ослепительных планет", "персидская больная бирюза"..
Тайн поэтического колдовства в "Огненном столпе" не счесть. Но они возникают на одном пути, трудном в своей главной цели - проникнуть в несовершенство человеческой природы, предсказать желанные перспективы ее перерождения. Мироощущению Гумилева было далеко до оптимизма. Сказалось личное одиночество, чего он никогда не скрывал Не была окончательно найдена общественная позиция Переломы революционного времени, не понятые поэтом, обостряли его былые разочарования в своей судьбе. Эти мучительные переживания автор "Огненного столпа" запечатлел в образе "заблудившегося трамвая":
| Мчался он бурей темной, крылатой,Он заблудился в бездне времен...Остановите, вагоновожатый,Остановите сейчас вагон. |
"Огненный столп", тем не менее, дарит и светлые, прекрасные чувства, преклонение перед красотой, любовью, поэзией. Мрачные силы всюду воспринимаются недопустимой преградой духовному подъему:
| Там, где все сверканье, все движенье,Пенье все, - мы там с тобой живем;Здесь же только наше отраженьеПолонил гниющий водоем. |
Сама по себе мечта переплавить человеческую душу была светлой и очень нужной эпохе 20-х годов.
Поэт учил и, думается, научил своих читателей помнить и любить - "Всю жестокую, милую жизнь, Всю родную, странную землю..." "Всю": и жизнь, и землю он видел бескрайними, стремился познать их дали. Видимо, потому Гумилев вернулся к своим африканским впечатлениям ("Шатер" - 1921). И, не попав в Китай, сделал переложение китайских поэтов ("Фарфоровый павильон" - 1918).
В "Костре" и "Огненном столпе" находили "касания к миру таинственного", "прерывания в мир непознаваемого"23. Имелось, наверное, в виду обращение Гумилева к сокрытому в глубине "его невыразимому прозванью" и пр. Но тут скорее противоположность ограниченным силам слабого человека, символическое обозначение возвышенных идеалов. Им сродни образы звезд, неба, планет. При некоторой "космичности" ассоциаций, стихи сборников выражали взгляд на вполне земные процессы. И все-таки вряд ли можно говорить даже о позднем творчестве Гумилева как о "поэзии реалистичной"24. Он сохранил и здесь романтическую исключительность, причудливость душевных процессов. Но именно таким бесконечно дорого нам слово Мастера.
Список литературы
Аполлон. - 1910. - N 9. - С. 38.
Струве Г.Н. С. Гумилев: Жизнь и личность//Гумилев Н. Собр. соч.: В 4 т. - Т. 1. - Вашингтон, 1962. - С. XII-XIII.
Бронгулеев В.В. Африканский дневник Н. Гумилева//Наше наследие. - 1988. - N 1. - С. 89.
Рукописный отдел ГБЛ, ф. 143 (В. Я. Брюсов).
Ахматова Анна. Соч.: В 2 т. - М., 1987, - Т. 2. - С. 187.
Вопросы литературы. - 1980. - N 10.
См.: Терехов Г.А. Возвращаясь к делу Н. С. Гумилева//Новый мир. - 1987. - N 12.
Брюсов Валерий. Далекие и близкие: Статьи и заметки о русских поэтах. От Тютчева до наших дней. - М.: Скорпион, 1912. - С. 143.
Саути Роберт. Баллады//Переводы под редакцией и с предисловием Н. Гумилева. - Петроград, 1922. - С. 7-8.
Гумилев Н. О Верхарне: По поводу издания на русском языке его драмы "Монастырь"//Речь. - 1908. - 24 нояб.
Брюсов Валерий. Далекие и близкие. - С. 144.
Аполлон. - 1910. - N 7. - С. 40.
Брюсов Валерий. Далекие и близкие. - С. 146.
Гумилев Н. Жизнь стиха//Аполлон. - 1910. - N 7. - С. 6, 13.
Гумилев Н. Наследие символизма и акмеизма//Аполлон, 1913. - N 1. - С. 42-45.
Речь. - 1909. - 11 мая.
Гумилев Н. Теофиль Готье//Аполлон. - 1911. - N 11. - С. 53, 56.
Одоевцева И. На берегах Невы. - М., 1988. - С. 80.
Там же. - С. 298.
Гумилев Н. Записки кавалериста//Биржевые ведомости. - 1915. - 22 нояб.
Аполлон. - 1912. - N 1. - С. 63.
Одоевцева И. На берегах Невы. - С. 174.
Струве Г. Творческий путь Гумилева//Гумилев Н. Собр. соч.: В 4 т. - Вашингтон, 1962. - Т. 2. - С. XXXVI.
Бронгулеев В.В. Африканский дневник Н. Гумилева. - С. 87.