Наиболее очевидны мотивы порождения глаголов в тех случаях, когда они необходимы для наименования ситуации, отсутствующей в России и/или такой, для наименования которой нет русской однословной номинации.
Многие эмигранты в Нью-Йорке и других больших городах США употребляют глаголы тόвать, оттовать или оттовить (из to tow - буксировать, тянуть на бичеве: оттащить сломанный автомобиль).
Выражение товать (оттовать) машину обозначает целую специфическую ситуацию (подвергаться административному наказанию, платить штраф и т.д.). Аналогичное обозначение ситуации передает и немецкое абшлепать (из ábschleppen - оттащить), которое часто используют эмигранты в Германии.
Воздействие окружающего языка, усиленное "языковой ленью", также способствует употреблению глаголов. Производные глаголы используются в тех случаях, когда соответствующее слово имеет русский эквивалент и при этом является высокочастотным в английском языке: драйвать, инджоить, тычить.
Глаголы часто используются как средство экспрессии, языковой игры. Этому способствует их ненормативный характер, который ощущают многие из эмигрантов.
Ср. шутливое употребление глаголов в речи эмигрантов Германии: Пойду письмо нашрайбаю (от shreiben); Перешрайбай мне этот стишок! (перепиши).
Возникает вопрос: как эмигранты оценивают рассматриваемые глаголы? Повторю: эмигранты I волны, а также те лица, которые следят за своим русским языком, их не употребляют. Очевидно, что и далеко не все эмигранты IV волны употребляют подобные глаголы. Многие мои знакомые, приводя те или иные факты, тут же отмечали: Я так не говорю.
Выводы
Историческая ситуация, сложившаяся в конце XX - начале XXI в., оказывает влияние на язык русского зарубежья. Социальный состав выходцев из России значительно изменился. IV волна эмиграции, которую называют экономической, включает большое число лиц, не знающих или почти не знающих язык новой страны. Если I волне эмиграции было свойственно беречь русский язык, то многие из новоприезжих, не зная достаточно хорошо язык страны обитания и стремясь как можно скорее овладеть им, включают в русскую речь большое число заимствований, порождая макаронический дискурс. Подчеркну, что это касается не всех эмигрантов IV волны. Среди эмигрантов IV волны много людей высокообразованных, они берегут русский язык.
Такое разрушение русской грамматики, как, например, это показано в (Polinski 1998), у лиц, проживших вне России менее 20 лет, уехавших взрослыми и получивших образование на русском языке, я не встречала.
Отсутствие заботы о чистоте русского языка обнаруживается в том факте, что IV волна эмиграции порождает глаголы на -ить, -ать от неукоренившихся заимствований. Старые эмигранты таких глаголов не создавали. С одной стороны, - это свидетельство порчи русского языка, нарушения его норм, с другой стороны, однако, оно показывает силу русской грамматической системы, которая интегрирует не только существительные и прилагательные, вовлекая их в систему склонения, но и глаголы, преобразуя иноязычные корни в глагольные основы, пригодные для русского спряжения.
Современный период истории не только способствовал возрождению у эмигрантов интереса к русскому языку, но и дал реальные возможности для его укрепления и расширенного применения (встречи с людьми, приезжающими из России, возобновление насильственно прерванных связей с родственниками, друзьями, коллегами по работе, поездки в Россию). Происходит не только укрепление русского языка эмигрантов разных волн и поколений, но и некоторое обновление речи эмигрантов первой волны.
В конце XX в. поток переселенцев из России в некоторые страны (например, в США, Германию, Финляндию) так увеличился, что там образовались большие колонии русских, которые общаются между собой на русском языке. Это обстоятельство несомненно укрепляет позиции русского языка диаспоры.
Интерес к русскому языку живет и среди молодых эмигрантов четвертой волны, попавших в эмиграцию детьми. В США и Скандинавии считают важным помогать эмигрантам сохранить их родной язык. Так, занятия "Russian for Russian" проводятся в г. Лос-Анджелесе. (см. [Kagan и др. 2002; Земская 2002б]; ср. также: [Русский + 2000]).
Сопоставление заимствований, функционирующих в речи диаспоры и метрополии, демонстрирует большое различие между ними, что не свидетельствует о различии причин, вызывающих сам процесс заимствования.
Различие в составе заимствуемых слов объясняется резким различием в социально-культурных и материальных условиях жизни в эмиграции и метрополии, что порождает необходимость жителю России адаптироваться к этим новым условиям. Это обстоятельство и объясняет, какие сферы жизни охватывают заимствованная лексика: финансы, деньги, социальные институты и нек. др. области. Но среди заимствований почти не представлена лексика, связанная с явлениями природы или наименованием животного и растительного мира, ибо подавляющее число эмигрантов живет в городах, а не в сельской местности.
Благоприятствует заимствованию наличие слов, совпадающих по форме с русскими, но имеющими иное значение. Такие слова не затрудняют эмигранта: они хорошо известны, легко запоминаются и произносятся. Пример: госпиталь - русск. "большая больница, преимущественно для военных", англ. hospital - "больница". Ср также слова камера, фильм, блок, мол.
Список литературы
Авилова Н. С. Слова интернационального происхождения в русском литературном языке нового времени (глаголы с заимствованной основой). М., "Наука", 1967.
БАС - Словарь современного русского литературного языка, т. 1-17. М.-Л., 1948-1965.
Бобрик М. А. Очерк языка семьи Ф. // Язык русского зарубежья. М., В. 2001.
Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VI. М., 1962, с. 25-60.
Володарская Э. Ф. Заимствование как отражение русско-английских контактов // ВЯ, 2002, № 4, с. 96-118.
Гловинская М. Я. Общие и специфические процессы в языке эмиграции и метрополии. // Язык русского зарубежья. Отв. ред. Е. А. Земская. М.-Вена, 2001.
Голубева-Монаткина Н. И. Об особенностях русской речи потомков первой русской эмиграции во Франции // Русский язык за рубежом, 1993, № 2, с. 100-105.
Голубева-Монаткина Н. И. Грамматические особенности русской речи потомков эмигрантов "Первой волны" во Франции // Филологические науки, 1994, № 4, с. 104-111.
Добровольский Д. О. Рец. на кн.: K. Meng. Russlanddeutsch Sprachbiografien. Untersuchungen zur sprachlichen Integration von Aussiedlerfamilien Unter Mitarbeit von Ekaterina Protassova (= Studien zur deutschen Sprache. Forschungen des Institutes für deutsche Sprache; Bd. 21). Tübingen, 2001 // ВЯ, 2002, № 4, с. 137-141.
Грановская Л. М. Русский язык в "рассеянии". Очерки по языку русской эмиграции первой волны. М., 1995
Земская Е. А. Об угасании письменной формы русского языка в среде эмиграции // Роман Якобсон. Тексты, документы, исследования. М., РГГУ, 1999б, с. 599-610.
Земская Е. А. Язык русского зарубежья: проблемы и нормы речевого поведения // Культурно-речевая ситуация в современной России. / Отв. ред. Н. А. Купина. Екатеринбург, 2000а.
Земская Е. А. Общие языковые процессы и индивидуальные речевые портреты // Язык русского зарубежья: общие процессы и речевые портреты. М.-Вена, 2001.
Земская Е. А. Функции американизмов в речи эмигрантов // Слово в тексте и словаре. Отв. ред. Л. Л. Иомдин и Л. П. Крысин. М., 2001а.
Земская Е. А. Специфика семантики и комбинаторики производства слов-гибридов // Slavische Wortbildung: Semantik und Kombinatorik / Hrsg. S. Mengel. Münster-Hamburg-London, 2002a. S. 157-169.
Земская Е. А. Сорняк или роза? (к вопросу о сохранности русского языка у эмигрантов четвертой волны) // Изв. РАН. Серия литературы и языка. 2002б, т. 61, № 4, с.. 37-42.
Крысин Л. П. Иноязычное слово в контексте современной общественной жизни // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). Отв. ред. Е. А. Земская. М., 1996, с. 142-161
Оглезнева Е. А. Русский язык зарубежья: восточная ветвь // Известия РАН. Серия литературы и языка. 2003. № 6.
Осипова М. А. Разговорный русский язык иммигрантов в США. Лексика и словообразование // Славянские языки в неславянским окружением. Отв. ред. Т. М. Николаева. М., 2002.
Пфандль Г. Русскоязычный эмигрант третьей и четвертой волны: несколько размышлений // Русский язык за рубежом, 1994, № 4-5, с. 101-108.
Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М., 1996.
Русский +. Семинар: Детское двуязычие. Lapsi ja Kaksikielisyys - seminaaru. Helsinki, 2000.
Русский язык зарубежья. Отв. ред. Е. В. Красильникова. М., 2001.
Толковый словарь русского языка под ред. Д. Н. Ушакова, т. 1-4. М., 1935-1940.
Эндрюс Д. Р. Пять подходов к лингвистическому анализу языка русских эмигрантов в США // Славяноведение. М., 1997, № 2, с. 18-30.
Язык русского зарубежья: общие процессы и речевые портреты. Отв. ред. Е. А. Земская. М.-Вена, 2001.
Andrews D. Socio-cultural Perspectives on Language Change in Diaspora. Soviet immigrants in the United States // Impact: Studies in Language and Society, vol. 5. John Benj. Publishing Company, Amsterdam/Philadelphia, 1998.
Benson M. American-Russian // American Speech, October 1960, vol. XXXV, № 3, p. 163-194.
Kagan et all .Russian for Russian. Русский для Русских. Los Angeles, 2003
Polinsky M. S. American Russian: A new Pidgin // Московский лингвистический журнал. 1998, т. 4, p. 78-138.
Rathmayr R. Anglizismen im Russischen: Gamburgery, Bifšteksy und Voucherisirung Russlands // Eeurospeak. Sonderndruck. Offprint. Peter Lang. 2002.