Яд безотрадности – он, и только он, остается в твердом остатке от прохановской комбинаторики. И не спасает больше ни "чарующая сила пропасти", ни шарм опасности и эманация сильных чувств, рожденных войной, ни эстетское наслаждение кровью. Сам писатель, безусловно, уцелеет – наша политическая реальность ежедневно будет подбасывать все новые факты в костер конспирологов. Но в этом "национальном бестселлере" Александр Проханов, как и его герой Белосельцев, остался без всего – без трезвой, ответственной веры в Россию, без народной идеологии, без русской культуры.
На пафос романа: "выхода нет!", этакого байронического крика отчаяния, не раз звучавшего в истории, существует самый сильный и ясный аргумент — продолжение жизни, продолжение истории: "Умирать собрался, а жито сей". По-прежнему против людей отрицания, образами которых заполнен роман, стояли и будут стоять люди веры. И, я думаю, что "народному русскому опопозиционеру" будет совершенно нечем платить, если народ предъявит ему "вексель". Искренний читатель, осиливший прохановский роман, догадается о несостоятельности народного должника.
Карта убита! – смыкая уста, политкорректно растворив реальность в фантомно-виртуальном финале романа, говорит писатель. Нет, – отвечаем мы, – не все идеи принадлежат в этом мире спецслужбам, не только синим лучом телеэкрана пронзена душа соотечественников.