Смекни!
smekni.com

Этногенез (стр. 2 из 4)

2. Этнос как явление

Согласно принятой Аристотелем зоологической систематике, этнос — мельчайшая таксономическая единица, определя­емая не столько по признакам соматическому или физио­логическому, сколько по поведению. То есть, представители одного и того же этноса в определенных критических условиях реагируют сходно, а члены иных этносов по-иному. Собственно, только в этом и проявля­ется «психический склад», считающийся одним из призна­ков нации. Разумеется, здесь должны приниматься во вни­мание только статистические средние из достаточно боль­ших чисел, с уклонениями во все стороны. Однако, по­скольку мы почти всегда имеем дело либо с народами мно­гочисленными, пусть недостаточно обособленными, либо с народностями, четко отграниченными от соседей, пусть даже численно малыми, то отмеченная неопределенность является величиной, которой должно пренебречь. Этнос, как и вид, по определению Аристотеля, «это не сводимая ни на что другое особенность, делающий предмет тем, что он есть»[2]. Именно поэтому этнос не являет­ся ни спекулятивной категорией, ни философским обоб­щением тех или иных черт. Он ощущается нами непосред­ственно, как свет, тепло, электрический разряд, и, следовательно, должен изучаться как одно из явлений природы, биосферы, а не как гуманитарная концепция, возникаю­щая в мозгу наблюдателя.

В отличие от социальных таксономических единиц, как принятых в историческом материализме — формации, так и в буржуазной западноевропейской социологии — циви­лизации, этносы при возникновении связаны с определен­ными ландшафтными районами. Для общественного разви­тия наличие этносов является только фоном, правда, необ­ходимым, потому что если нет людей, то нет и закономер­ностей общественного развития, а люди до сих пор не существовали вне этносов.

Несмотря на существование особей, не помнящих родства, какими были, например, рабы в Древнем Риме, их также можно причислить к этносу, только с современной, а не древнеримской точки зрения, ведь римское общество без них не могло существовать. Точно также причислялись к определенному этносу и люди, перешедшие в данный этнос путем смены традиций, вероисповедания (в средние века). Ренегат мог вообще не уделять внимания вопросам веры – важно было то, что он порвал с прошлым и включился в новый коллектив - этнос.

Таким образом, процессы индивидуального приспособления у всех животных осуществляются с помощью механизма услов­ного рефлекса.

1) Приобретение в онтогенезе условных связей с ре­альной действительностью обеспечивает животному ана­лиз и синтез факторов внешней среды и активный выбор оптимальных условий для своего

существования по дан­ным сигналов.

2) Своевременная информация через сигналы о при­ближающихся событиях обеспечивает животному воз­можность осуществить профилактические адаптивные ре­акции и подготовить адекватным образом функциональ­ное состояние организма.

3) Функциональная преемственность наблюдается:

между поколениями — родителями и потомством, члена­ми сообщества или стада, а для человека — преемствен­ность цивилизации[3].

Однако стоит уделить внимание и тому факту, что одним из наиболее характерных свойств человечества является его почти повсеместная приспособленность к среде. Адаптация к той или иной местности зависит часто от условий, в которых живет особь, а потому для приспособления к ландшафту человек был вынужден его изменять. В свою очередь, изменение условий существования иной раз влияет на этносы настолько сильно, что образуются новые варианты и создаются модификации, более или менее или менее устойчивые. Иными словами, стоит обратить внимание на характер и вариации антропогенного фактора ландшафтообразования с учетом деления человечества на этносы. И все же вопрос, как влияет на природу человечество, слишком глобален; целесообразнее проследить, как влияют на нее разные народы на разных стадиях своего развития. В данном случае стоит применить метод классификации и систематики, позволяющий разбить этносы на две группы согласно их отношению к биоценозам – это так называемые персистенты, то есть этносы, застывшие на определенной точке развития и относящиеся к природе консервативно и сукцессии, чье отношение к природе кардинально отличается от только что названного вида этносов. Для наглядного представления можно привести пример этносов, удовлетворяющих первому условию: некоторые индейские племена, жившие на территории Северной Америки до прихода европейцев, враждовали с соседними племенами, причем в междоусобных войнах погибало очень много людей. Причиной этого были не столько напряженные отношения между ними, сколько необходимость регулировать численность населения ввиду ограниченности пищевых ресурсов. То есть убийство ради убийства, своего рода природная конкуренция. В таком случае природные богатства остаются в сохранности, и говорить о каком-либо изменении природы не приходится. Впрочем, другие индейские племена – ацтеки, весьма интенсивно изменили место своего обитания – Мексиканское нагорье, где они строили теоккали (вариация рельефа), соорудили акведуки и искусственные озера, сеяли маис, картофель, разводили кошениль – насекомое, дающее краситель. Примером еще одной цивилизации, оказавшей значительное влияние на природный ландшафт своей страны, стал Китай, причем китайцы превратили территорию равнины между Хуанхэ и Янцзы из влажных джунглей, изобилующих растительностью, дикими хищниками и непригодных для жизнедеятельности человека, в то, что мы можем созерцать сегодня, именно целенаправленным изменением ландшафта.

Суммируя все наблюдения, приведенные выше, можно сказать, что этногенез, т.е. творческое преоб­ражение этнических коллективов и сопутствующее ему антропогенное видоизменение ландшафтов, проис­ходят на поверхности земли то тут, то там, своего рода толчками, после чего следуют периоды затухаю­щей инерции, переходящие в устойчивое состояние равновесия между этносами и окружающей географи­ческой средой.

А теперь следует перевести данное обобщение на язык смежных научных дисциплин, причастных к исследуемой проблеме.

В плане диалектического материализма момент творче­ской динамики этноса соответствует скачку при переходе количества в качество.

В плане зоогеографии — это антропогенная сукцессия, затухающая вследствие сопротивления среды.

В плане геоморфологии — это тектонические микроиз­менения, где этносы приравниваются к прочим природным факторам. Развалины городов можно рассматривать как метаморфизованный антропогенный рельеф.

В плане генетики — это микромутация, появление но­вого признака, который в процессе эволюции утрачива­ется. Передача его от поколения к поколению происхо­дит не столько передачей генотипа, сколько посредством «сигнальной наследственности», видоизменение которой легко увязывается с фактором отрицательного отбора.

В плане истории культуры – это возникновение и утрата традиции; явление, не объясненное и поныне.

3.Этнос и категория времени

Одним из индикаторов определения состояния народа, удобным для классификации, является отношение этнического сознания ко времени. Несмотря на то, что считается очевидным существование ньютоновского времени, привычного человечеству и эйнштейновского, зависящего от скорости, не для всех народов это – общедоступная истина. У чукчей, например, не играет роли ни смена времен года, ни возраст человека. Значимыми для них являются лишь такие события, как убийство медведя или приезд товарища с товарами. Другие народы устанавливают хронологию по поколениям, третьи - как древние тюрки – по фенологическому календарю. В Европе и на Ближнем Востоке существует циклическое восприятие времени, то есть дни недели в таком случае носят название планет или просто числительных. Однако такая система летоисчисления ограничена, а потому потребовалась иная, усовершенствованная хронология, начало которой было положено еще народами Средиземноморского бассейна. Это линейная система отсчета, где годы носили названия лиц: царей, архонтов, консулов, а их совокупность образовывала ряд. Так, в Древнем Риме летоисчисление велось по именам консулов: «в консульстве Юлия и Кальпурния», а впоследствии был введен юлианский солнечный календарь. В феодально-раздробленной Европе этническая интеграция стала ощутимой лишь в конце XIV века; тогда же была введена единая линейная хронология, распространившаяся теперь на всю Ойкумену. Что касается эйнштейновского времени, то оно также нашло свое отражение в этнографическом материале. Во многих сказках и легендах время рассматривалось не как нечто статическое и определенное, а как относительная субстанция. Известен эпизод из Библии, в котором Иисус Навин во время боя евреев с обитателями Палестины остановил солнце. Здесь можно увидеть такой пример, что за короткое время боя было совершено так много подвигов, сколько нельзя совершить обычно. На относительность времени указывается и в индийском учении Будды, согласно которому временем можно управлять, оно не является линейным и изоморфным. Это роднит буддийское восприятие с теорией относительности Эйнштейна.

Рассматривая различные народности, можно видеть связь между характером отсчета времени и «цивилизованностью» народа. Эту связь легко представить в виде таблицы:

Характер отсчета Назначение отсчета Кем употребляется
1. Отсчета времени нет Нет потребности Людьми, с точки зре­ния педагогики, не­доразвитыми (деби­лы)
2. Фенологический календарь Для приспособле­ния коллектива к явлениям приро­ды Людьми, зависящи­ми от природы не­посредственно
3. Циклический календарь Для фиксации по­вседневных собы­тий Людьми с родовым сознанием
4. «Живая хронология» Для фиксации ис­торических собы­тий в пределах од­ного поколения Переходная форма от стабильного со­знания к динамиче­скому
5. Линейный отсчет Для политических и деловых целей Людьми дела — практиками в разви­вающемся этносе
6. Квантование времени Для анализа и син­теза исторических явлений Учеными-теорети­ками
7. Релятивное время Для исследования космоса и творче­ских процессов Практически приме­няется очень редко

Оба предела – нижний и верхний – практически не используются в реальном становлении этносов, так как подавляющее большинство явлений лежит между ними.