Паровоз же обретает черты зловещего чудовища. В есенинском "Сорокоусте" вечная тема противостояния природы и разума, технического прогресса сливается с размышлениями о судьбах России. В послереволюционной поэзии С.Есенина тема родины насыщена нелегкими думами о месте поэта в новой жизни, он болезненно переживает отчуждение от родного края, ему трудно найти общий язык с новым поколением, для которого календарный Ленин на стене заменяет икону, а "пузатый "Капитал" - Библию. Особенно горько поэту сознание того, что новое поколение поет новые песни: "Поют агитки Бедного Демьяна". Это тем более грустно, что С.Есенин справедливо замечает: "Я поэт! И не чета каким-то там Демьянам".
Поэтому так горестно звучат его строки: "Моя поэзия здесь больше не нужна, /Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен". Но даже желание слиться с новой жизнью не заставляет С.Есенина отказаться от своего призвания российского поэта; он пишет: "Отдам всю душу октябрю и маю, /Но только лиры милой не отдам".
Сегодня нам, живущим в России, трудно до конца понять смысл этих строк, а ведь написаны они были в 1924 году, когда само название - Русь - было едва ли не запретным, а гражданам полагалось жить в "Ресефесере". С темой родины у С.Есенина связано понимание своей поэтической миссии, своей позиции "последнего певца деревни", хранителя ее заветов, ее памяти. Одним из программных, важным для понимания темы родины, у поэта стало стихотворение "Спит ковыль":
Спит ковыль.
Равнина дорогая
И свинцовой свежести полынь!
Никакая родина другая
Не вольет мне в грудь мою теплынь.
Знать, у всех у нас такая участь,
И, пожалуй, всякого спроси -
Радуясь, свирепствуя и мучась,
Хорошо живется на Руси.
Свет луны, таинственный и длинный,
Плачут вербы, шепчут тополя,
Но никто под окрик журавлиньй
Не разлюбит отчие поля.
И теперь, когда вот новым светом
И моей коснулась жизнь судьбы,
Все равно остался я поэтом
Золотой бревенчатой избы.
По ночам, прижавшись к изголовью,
Вижу я, как сильного врага,
Как чужая юность брызжет новью
На мои поляны и луга.
Но и все же новью той теснимый,
Я могу прочувственно пропеть:
Дайте мне на родине любимой,
Все любя, спокойно умереть".
Стихотворение это датировано 1925 годом, относится к зрелой лирике поэта. В нем выражены его сокровенные мысли. В строке «радуясь, свирепствуя и мучась» трудный исторический опыт, который выпал на долю есенинского поколения. Стихотворение построено на традиционно поэтических образах: ковыль как символ русского пейзажа и одновременно символ тоски, полынь с ее богатой символикой и журавлиный крик как знак разлуки. Традиционному пейзажу, в котором олицетворением поэзии является не менее традиционный "свет луны", противостоит "новый свет", скорее абстрактный, неживой, лишенный поэзии. И в противоположность ему звучит признание лирического героя есенинского стихотворения в приверженности вековому деревенскому укладу. Особенно значим у поэта эпитет "золотой": "Все равно останусь я поэтом /Золотой бревенчатой избы".
Он один из наиболее часто встречающихся в лирике С.Есенина, но обычно он связан с цветовым понятием: золотой - то есть желтый, но непременно и с оттенком высшей ценности: "роща золотая", "золотою лягушкой луна". В этом стихотворении оттенок ценности преобладает: золотой не только цвет избы, сколько символ ее непреходящей ценности как символа уклада деревенской жизни с присущей ей красотой, гармонией. Деревенская изба - это целый мир, ее разрушение не искупается для поэта никакой заманчивой новью. Финал стихотворения звучит несколько риторически, но в общем контексте поэзии С.Есенина он воспринимается как глубокое и искреннее признание автора.
В последние годы жизни приходит к поэту человеческая и творческая зрелость. 1924—1925 годы, быть может, наиболее значительны по тому, что было им создано. С сентября 1924-го по август 1925-го Есенин предпринял три довольно длительные поездки по Грузии и Азербайджану. В результате этих поездок родился, в частности, удивительный цикл стихов «Персидские мотивы». Грузинский поэт Тициан Табидзе отмечал, что «...Кавказ, как когда-то для Пушкина, и для Есенина оказался новым источником вдохновения. В отдалении поэту пришлось многое передумать... Он чувствовал наплыв новых тем...». Укрупняется масштаб видения поэта. Его гражданское чувство способно воспеть не только родной рязанский уголок, но всю «шестую часть земли» — большую Родину:
Я буду воспевать
Всем существом в поэте
Шестую часть земли
С названьем кратким «Русь».
Поэзия Есенина живет во времени, взывает к сопереживанию. Его стихи дышат любовью ко всему, «что душу облекает в плоть». Земная простота предмета изображения превращается в высокую поэзию:
Каждый труд благослови, удача!
Рыбаку — чтоб с рыбой невода.
Пахарю — чтоб плуг его и кляча
Доставали хлеба на года.
Поэт стремился к полноте бытия, отсюда родилась эта жизнелюбивая строчка: «О верю, верю, счастье есть!» И даже живописность многих его произведений, особенно в раннем творчестве, обусловлена этой жаждой включить все многообразие окружающей жизни в свой поэтический мир. Есенин постигает глубинные законы жизни человека и природы и мудро благословляет все, что «пришло процвесть и умереть». В его проникновенном «Счастлив тем, что я дышал и жил» — щедрая благодарность миру, наполнившему душу неиссякаемыми впечатлениями.
Сергей Есенин всегда жил и писал на крайнем напряжении душевных сил. Такова его природа. Преисполненный любви к Родине, к человеку, природе, Есенин не щадил только себя. Другого пути для художника он не знал:
Быть поэтом — это значит то же,
Если правды жизни не нарушить,
Рубцевать себя по нежной коже,
Кровью чувств ласкать чужие души.
Читатель, ощущая эту щедрую самоотдачу поэта, покоряется эмоциональной мощи есенинских стихов.
Сегодня поэзию Есенина хорошо знают и любят во всех республиках нашей страны, во многих зарубежных странах. Такая глубоко русская, с огромной лирической силой воспевающая родную природу, родную страну —она оказалась действительно интернациональной. И поэтому так органичны слова литовского писателя Юстинаса Марцинкявичюса о русском поэте: «Есенин — чудо поэзии. И как о всяком чуде, о нем трудно говорить. Чудо надо пережить. И надо в него верить...»
Таким образом, тема родины в поэзии С.Есенина развивается от безотчетной, почти по-детски естественной привязанности к родному краю к осознанной, выдержавшей испытания трудным временем перемен и переломов авторской позиции.