К этой проблеме Горький возвращается в рассказе “О маленькой фее и молодом Чабане”. Интересен сюжет произведения: маленькая фея полюбила молодого Чабана. Он пел ей красивые удалые песни. Ради него она позабыла мать, сестер, но счастье их было недолгим: когда влюбленные привыкли друг к другу, им стало скучно. Они уже не знали, хорошо или плохо они сделали, полюбив друг друга.
Ответ на этот вопрос писатель дает в повести “Старуха Изергиль”. Великое слово “свобода” теряет всякий смысл, если человек отделяет себя от других людей. Подлинная свобода и счастье заключается в том, что человек добровольно отдает свою жизнь, все свои силы служению людям. Настоящая истина заключается в постоянной борьбе за изменение жизни.
Романтические герои А. М. Горького - спасители людей от их же слабостей, никчемности, сонного прозябания. Так, Ларра вывел людей из темного леса к свободным, необъятным просторам степи, но ему пришлось пожертвовать своим сердцем ради этого. Его влечение к полнокровной, счастливой жизни осталось неосуществленной потребностью.
Так же и для Фомы Гордеева: “Жизнь - это движение к совершенствованию духа”. Пожалуй, это девиз многих героев раннего Горького. Хотя они не обрисованы как типичные представители определенных социальных групп современного общества, но у них общая ценность - возвышенный моральный облик. Это характеры цельные и сильные, натуры действенные и смелые, способные к благородным и самоотверженным поступкам, к могучим страстям, к борьбе и героизму. Они оказываются в необычайных ситуациях: сильные страсти, захватывающие человека, приводят к напряженным драматическим конфликтам. Однако герои находят выход из любого положения, потому что это необычайные люди - светлые и благородные, совершенно не похожие на реальных людей, окружавших писателя. Им “нужны подвиги”!
Горький призывал к активному действенному “несогласию” с существующей действительностью. Он считал литературу “бичом” или “благородным колоколом”, призывающим к действию.
Такими были настроения “умов страны” в самом начале XX столетья, когда еще была великая Российская империя.
Романтизм периода строительства социалистического государства.
В 20‑х годах, во время становления советской власти, основным пафосом были героика и величие народной борьбы за новую, социалистическую родину.
Путь “темных” масс к осознанному участию в революции был нередко трудным, и коммунисты, оставаясь с ними, разъясняли возможные ошибки, вносили сознательность в революционное движение. Под их влиянием проявились активные действия масс, их энергия, воля, классовая солидарность, народный размах. Именно поэтому в советской литературе крупным планом изображается народ. Массы. В революции пробуждалось их сознание, и в самоотверженной борьбе они начинали осознавать свое человеческое достоинство. Было невозможно создать крупный характер в отрыве от народных масс. Такие романтические образы читатель обнаруживает в произведениях А. Малышкина, Ю. Либединского, А. Сейфуллиной, Б. Лавренева, А. Веселого, Ф. Гладкого, Вс. Иванова.
Революционный энтузиазм черпался из самой жизни. Всеволод Иванов особенно тщательно изображал радость побед, он считал, что в революции пробуждается сознание народа, люди начинали осознавать свое человеческое достоинство. Идейным пафосом многих произведений был героизм народных масс в защите завоеваний Октября. Так, главный герой повести “Бронепоезд 14‑69” - Вершинин типичным характер, в котором концентрируются искания и настроения крестьянских масс в период революции, патриотизм народа, поднявшегося на борьбу против отечественных и иноземных поработителей, за землю, за волю, за свое счастье. Сила его - в его связи с массами, в ненависти к интервентам, в осознании необходимости более прочного союза с революционными рабочими города, возглавляемыми подпольными революционными коллективами. Ведь они знали, что впереди еще немало трудностей, но вера в их преодоление не оставляла их. Примером этому может послужить повесть Либединского “Неделя”, герои которой - убежденные борцы за торжество революционной справедливости, за освобождение. В основе их действий лежало сознательное служение революции.
Тогда же пробуждалась и деревня. Об этом писали А. Неверов и Л. Сейфуллина, которые изображали крестьян, шедших через темноту, ощупью к свету, больно ушибаясь, они вставали и шли дальше на защиту Советской власти.
Были и художники-романтики, изображавшие женщин-революцио-нерок. Так, Д. Фурманов в “Виринеи” обращает внимание читателя на внутреннюю жизнь героини, определяющей чертой характера которой была “крепкая и верная классовая ненависть”. Именно протест вел ее к сознательному участию в революционной борьбе.
Хотя психологический портрет героя был еще примитивен, но он начал уже появляться и советской литературе того периода. Изображали людей, творящих революцию, в моменты крайнего напряжения сил. Их волевая устремленность, духовная собранность, сознательное самоограничение совпадают с напряжением сил народа, устремлением масс к победе. Однако были и такие, кто не влипся в эти “массы” - интеллигенты-одиночки (“Города и годы”, К. Федина). Они пассивно ждали, что жизнь примет их, безвольных, отравленных индивидуализмом. Но поскольку советский роман становился на путь художественного синтеза истории и современности, основными центральными героями были люди, борющиеся за революцию, их судьбы - неотделимы от больших социальных процессов, происходящих в обществе, от судеб рабочего класса, частицей которого они являлись.
В 20-е годы постепенно возросло внимание к судьбе, психологии отдельной личности, несмотря на то, что романтические приключения нередко заслоняли внутреннюю характеристику героя.
А на дальнейшую литературу большое влияние оказало постановление ЦК ВКП(б), принятое 23 апреля 1932 года. В нем отмечалось, что “советской литературой достигнуты значительные успехи, но в изменившейся обстановке создалась реальная угроза отрыва литераторов от задач современности, нужно объединить всех писателей, поддерживающих советскую платформу, в единый союз советских писателей”. Таким образом, основная масса беспартийных повернула в сторону пролетариата. И так изменилось содержание литературного процесса. Постановление ЦК партии, казалось, создало благотворные условия для нового подъема литературы и было принято с большим удовлетворением. Вскоре состоялся IВсесоюзный съезд писателей, на котором был принят Устав Союза, говорящий о необходимости участия литераторов в практике социалистического строительства. Особое место уделялось связи искусства с трудом: она сообщала народному творчеству силу и мощь художественного обобщения, красоту и гармонию формы.
В те годы в Москве прошли декады казахского, грузинского, узбекского, и других искусств советских народов, продемонстрировавшие богатство национальных культур. Все эти мероприятия должны были способствовать созданию нового этапа в развитии литературы, воспроизводившей народную жизнь. Писатели старались изображать физические усилия людей труда, пытались выразительно рисовать индустриально-колхозные пейзажи, изобретательно передавать взаимодействие людей и машин. Они стали разрабатывать тему труда, как тему судеб революции и человека, подчиняя этой цели архитектонику своих произведений. В центре сюжета - проблемы производственных процессов. Так, в романе “Гидроцентраль” (1931) М. Шагинян - “идея плановости социалистического хозяйствования”, а в романе “Время вперед!” (1932) В. Катаева - проблема ускорения темпов строительства “светлого завтра”. Герои этого произведения изображены в стремительном разбеге мыслей и чувств, в живой конкретности их ощущений подчинены размаху невиданных в истории темпов. Главной задачей романтиков было подчеркнуть творческий труд - внутреннюю потребность советского человека. Особенно ярко динамику времени высвечивает проходящий через весь роман образ неистово мчащегося ветра. Данный прием использовался для того, чтобы лучше выявить главную идею: строители социализма - люди щедрой и самоотверженной отдачи. Катаеву не удалось выйти за рамки “производственности”, однако, были и такие романы о труде, в которых эта тема приобрела глубокий социально-философский и социально-нравственный смысл, и одновременно произошло художественное обогащение прозаического жанра: (“Соть” (1930) Л. Леонова, “Люди из захолустья” (1938) А. Малышкина, “Энергия” (1932‑1938) Ф. Гладкова, “Танкер “Дербент” (1938) Ю. Крымова). Герои этих произведений исполнены решимости дать полный отчет в своих действиях массам, а в случае производственной неудачи готовы принять на себя вину за все последствия: они осознали ответственность за будущее, за сохранение социалистических ценностей. Но А. Малышкин показал весь процесс перестройки, переделки людей. Он проследил все стадии борьбы мелкобуржуазных, собственнических предрассудков и вожделений со стремлениями труженика, мечтающего честным путем завоевать свое место в жизни. Его герои рабочие выходят из тупиков социального и духовного “захолустья”. Этот роман - история человека, “как бы родившегося заново”.
В литературе того времени также поднималась проблема формирования коллектива и личности. По-новому она раскрыта в произведении Ю. Крылова “Танкер “Дербент”. Главного героя, механика Басова, посылают на самый отстающий танкер в пароходстве. Заметив у людей танкера отсутствие “внутренней связи с делом”, он понимает, что изменить положение может только сам коллектив, и решает пробудить в людях утраченную веру в себя, в свои силы и способности. Вскоре люди начинают энергичнее работать, мыслить и творить. Теперь им не страшны никакие трудности, их воля и разум сметают бюрократические преграды. Внутренний конфликт в повести оказывается более значительным, чем борьба за “производственные темпы”.