Ю.Д. Акашев
Для воссоздания начальной истории русского народа очень важно выяснить, что о нем знали и писали античные и средневековые авторы. При этом следует иметь в виду, что в большом перечне народов, о которых пишут или упоминают античные источники, зачастую бывает очень сложно увидеть предков современного русского народа, поскольку разные авторы для обозначения росов употребляли разные названия. Как вполне справедливо писал еще в XIX веке доктор философии и магистр изящных наук Е.И. Классен, «греки и римляне давали многим славянским племенам свои, произвольно составленные прозвища, относя их то к местности, то к наружности, то к суровости в войнах, то к образу жизни; но кой-где в их сказаниях проявляются и настоящие имена тех племен» [8: с. 10]. Это обстоятельство, по мнению упомянутого ученого, привело к тому, что в древней истории представлено «более полусотни имен лишних, ничего особого не означающих, которые должны быть наперед уничтожены, если мы хотим прояснить сколько-нибудь этот хаос и отделить из него резкою чертою славянское племя, которое станет тогда в свое место непринужденно, ненасильственно, не по приговору своеволия и красноречия, а по однознамена- тельности и сродству обстоятельств» [8: с. 10].
Мы привыкли к тем племенным названиям древних росов, которые дошли до нас благодаря автору «Повести временных лет»: поляне, древляне, дреговичи, радимичи, вятичи и т. д. — летописец приводит их до полутора десятка. Но это лишь названия наиболее крупных племен, сумевших возглавить племенные объединения. А кроме них было множество племен более мелких, тоже имевших свои названия; имели свои имена и роды. Из всего этого множества этнонимов одни не сохранились вовсе, другие запечатлелись в топонимах и гидронимах, третьи дошли до нас в сочинениях древних авторов, которые зачастую очень сильно их исказили, приспособив к фонетическим особенностям своего языка. К тому же эти авторы зачастую и не стремились узнать настоящие племенные имена, используя прозвища, связанные с особенностями рода занятий, быта, одежды, или даже бранные названия, данные тем или другим родам или племенам их соседями.
Конечно, греческие и римские историки не оставили нам даже кратких исторических очерков о русских племенах. Их преимущественно занимали войны, грабежи, разрушения, а жизнь мирных, трудолюбивых земледельцев и пастухов, каковыми и были, в основном, славяне, их вовсе не интересовала. На них обращали внимание, лишь когда те проявляли себя с другой стороны, защищая свои родные земли во время бурных столкновений с соседними народами. Но иногда часть древних росов в силу тех или иных исторических обстоятельств могла быть включена в какую-то социально-политическую общность, продолжая долгое время существовать в иноэтничной среде в гетерогенном виде. И тогда, по понятным причинам, в источниках они упоминаются не под своим именем, а под именем народа, возглавившего эту общность. Все перечисленные обстоятельства затрудняют идентификацию древних росов и выяснение степени их участия и реальной роли в тех или иных исторических событиях.
До сих пор спорным является вопрос о том, кто такие роксоланы — народ, живший в древности вдоль Азовского побережья, о котором упоминает целый ряд позднеантичных и раннесредневековых авторов. Его, например, называет Помпоний Мела в географическом трактате «Хорография», написанном в 40-х годах I века н. э. [4: c. 44]. Отдельно от скифов и аланов этот народ называет в «Естественной истории» другой римский ученый, государственный деятель и полководец Гай Плиний Старший [16: c. 171]. Древнегреческий астроном, географ и картограф Клавдий Птолемей (II в. н. э.) в «Географическом руководстве» среди народов, населяющих Сарматию, тоже называет роксоланов отдельно от скифов и аланов [17: c. 231]. На так называемой Певтин- геровой карте, восходящей к топографическим справочникам рубежа нашей эры, но составленной, по-видимому, в начале III века, роксоланы помещены по обе стороны Южного Буга [12: c. 66].
Довольно многие авторитетные ученые видят в роксоланах древних ро- сов. Так, например, в XVIII веке Г.З. Байер, пересказывая «Географию» ра- венского географа Гвидо (Ravenna Guido, IX в., по другим данным XII в.), писал: «К северной стране самая Европа имеет конец окиан, которой подался к Скифии степной, также к амазонам, где они, как читаем, изстари жили, когда из гор Кавказских вышли. Потом он досягает до роксаланов (так он руских называет) и до сарматов опять к Скифии» [21: c. 214]. Конечно, в этом отрывке обращает на себя внимание пояснение Байера о том, что Равенна Г видо роксоланами называет русских.
А вот что писал о них М.В. Ломоносов: «С роксоланами соединяются у Плиния аланы в один народ сарматский. И Христофор Целларий примечает, что сие слово может быть составлено из двух — россы и алланы, о чем и Киевского Синопсиса автор упоминает, из чего видно, что был в древние времена между реками Днепром и Доном народ, называемый россы» [10: с. 21].
На тождестве росов и роксолан настаивал Д.И. Илловайский. Приверженцем этой точки зрения был Г.В. Вернадский. Из советских историков ее поддержали С.П. Толстов и Е.Ч. Скржинская. Правда, у этой гипотезы всегда были и остаются противники. Например, В.П. Кобычев в примечаниях к своей монографии, посвященной поискам прародины славян, категорически заявляет, что роксоланы к термину «Русь» не имеют никакого отношения [9: с. 149].
Взгляд на роксоланов как на «рос-аланов» вызвал негативную оценку также и у известного ученого-лингвиста О.Н. Трубачёва, который, однако, возражает и авторам, толкующим этот этноним по-ирански как «светлые аланы» [1: с. 79-83]. Он указывает на то, что иранский язык знает только форму «раухшна», что означает «свет», «светлый», которая в этой позиции должна бы сохраняться, но этого не произошло. Латинская же форма «Roxolani», по его мнению, напоминает древнеиндийское «рукса» с близким значением. Автор указывает на ряд явных следов пребывания населения индоарийской группы в Причерноморье и именно с этим населением связывает происхождение этнонима «роксоланы» [22: с. 13-29].
Таким образом, проблема роксоланов еще далеко не исчерпана. Если принять гипотезу Трубачёва (а нам она представляется наиболее интересной и заслуживающей внимания), то что же все-таки за народ были эти «светлые аланы»? Небезынтересно отметить, что азербайджанский поэт XII века. Низами Гянджеви в поэме «Искендер-Намэ», не отождествляя напрямую древних росов с аланами, в то же время пишет о них как об имеющих отношение к последним или как о входящих в объединение аланов и арков:
Русские бойцы из Аланов и Арков
Ночное нападение совершили, словно град [11: с. 312].
Думается, «светлыми аланами» вполне могла оказаться часть росов, увлеченная потоком арьев на юг и вошедшая в Приазовско-Причерноморскую Русь. Поэтому история Южной Руси первых веков нашей эры будет тесно связана с историей аланов.
Внимание историков также давно привлекает сочинение, относящееся к эпохе раннего Средневековья, «О происхождении и деяниях гетов» («Гети- ка»), написанное в середине VI века на латинском языке Иорданом. В частности, вызывает интерес фрагмент, в котором автор описал драматические события 70-х годов IV века, связанные с крушением Остготского королевства (государства Германариха). В нем рассказывается о том, что готы (Иордан называет их гетами), победившие многие народы, оказались напуганными появлением гуннов (хуннов), которые были «в высшей степени приспособлены к бою» и ограбили уже многие племена. Трудным положением готов тут же решил воспользоваться «неверный род Росомонов, который тогда наряду с другими высказывал покорность» их королю Германариху (Херманарику). И вскоре им представился «удобный случай»: «Ведь после того, — пишет Иордан, — как король, движимый яростью, приказал некую женщину по имени Сунхильда из названного рода за коварный уход от мужа разорвать, привязав к свирепым лошадям и побудив (лошадей) бежать в разные стороны, ее братья Сар и Аммий, мстя за гибель сестры, ударили мечом в бок Херманарика. Получив эту рану, он влачил несчастную жизнь вследствие немощи тела». Узнав об этом, король гуннов Баламбер двинул свое войско «в край остроготов» [6: c. 113].
Ряд исследователей отождествляет росомонов с древними росами. Г.В. Вернадский предполагал, что этот этноним, упомянутый Иорданом, «является другой формой произношения имени роксоланы», и рассматривал его как вариант этнонима «рос, росс, или русь», что, по его мнению, проливает свет на «источники греческого рю^ и славянского русь» [2: c. 127, 147]. Академик Рыбаков был абсолютно уверен в том, что слово «росомоны» буквально означает «русские люди». По его мнению, оно легко расчленяется на две части: «росо» и «мойне». А так как «мойне» по-осетински означает «муж», то получается в результате «росы-мужи» или «люди-росы» [18: c. 86]. Здесь требуется пояснить, что осетинский язык в известной мере является наследием аланского, а Иордан и сам был, видимо, выходцем из аланов (вопреки распространенному мнению о его готском происхождении) [см: 18: c. 86]. Впрочем, некоторые историки склонны видеть в названном народе германцев. Например, Кобычев пишет: «Как можно судить по личным именам этого племени, упомянутым Иорданом, — Сунильда, Сар и Аммий, — <...> росомоны были, скорее всего, одним из восточногерманских, готских племен» [9: c. 149].
Чтобы разобраться с росомонами Иордана, нужно немного подробнее прокомментировать приведенный выше фрагмент из «Гетики». В переводе
А.Н. Анфертьева, использованном в цитируемом издании, Сунхильда была казнена за нарушение верности супругу, то есть король выступил в роли блюстителя нравственности. Но на ранней стадии государства, на которой находилась остготская держава Германариха, в функции короля не входило решение семейных проблем его подданных. К тому же уход жены от мужа не считался преступлением; женщина могла расторгнуть брак без особых помех и даже сохранить за собой свое приданое. Измена жены была внутрисемейным делом или поводом для межродового разбирательства, но никак не для вмешательства короля. Очевидно, что гнев Германариха и страшная казнь Сунхильды имели иные причины. В переводе Анфертьева сказано, что «род росомонов. тогда наряду с другими выказывал покорность» королю готов. Следует заметить, что латинское слово «gens» скорее может быть переведено не как «род», а как «племя» или «народ». Росомоны «выказывали покорность» Германариху вынужденно, потому что были подчинены ему силой как завоевателю и только и ждали «удобного случая», чтобы освободиться. За это Иордан и называет их «неверными». Уже это заставляет нас усомниться в том, что росомоны были готским племенем.