Новая редакция ст. 165 СК РФ исключила возможность для судов устанавливать неуважительность причин не проживания в течение шести месяцев российских родителей с ребенком при усыновлении иностранными гражданами ребенка российских родителей и, тем самым, освобождать усыновителей от обязанности испрашивать согласие родителей на усыновление их ребенка, но не запретила иностранным гражданам усыновлять российских детей. То обстоятельство, что возможность установления судом общей юрисдикции уважительности причин отсутствия родителей осталась в отношении российских граждан, не означает, что российские граждане наделены какими-либо льготами и преимуществами в сравнении с гражданами иностранными, поскольку как те, так и другие не лишаются своего права на усыновление, оно не умаляется и никак не ограничивается[36].
В качестве второго условия законодатель предусматривается согласие лиц, заменяющих родителей в установленном законом порядке (ст. 131). Ими являются опекуны (попечители), приемные родители и руководители учреждений (воспитательных, лечебных, социальной защиты и т. п.). Согласие указанных лиц дается в письменной форме. Однако правовая природа данного согласия, в отличие от согласия естественных родителей, не носит характера родительского права. Это связано в первую очередь с тем, что правовой статус лиц хотя и приближается к статусу родителя, но не полностью с ним совпадает. Опекуны и другие лица, конечно, заботятся о ребенке и воспитывают его, не приобретая прав и обязанностей родителей, основанных на кровнородственном происхождении. Опекуны и другие лица, указанные в ст. 131 СК РФ, на время заменяют родителей ребенка в семейных и гражданских правоотношениях, но родителями от этого не становятся ни юридически, ни фактически. Их согласие на установление усыновления в некоторых случаях имеет субсидиарный характер по отношению к родительскому согласию и не заменяет его и, кроме того, вообще является условным, поскольку суд при установлении усыновления вправе не придавать ему правового значения.
В п. 2 ст. 131 Семейного кодекса РФ предоставлено суду право при коллизии интересов ребенка и лиц, указанных в п. 1 ст. 131 СК, вынести решение об установлении усыновления без их согласия. Суд, таким образом, не связан согласием данных лиц, принимая решение самостоятельно на основе внутреннего убеждения и исходя исключительно из интересов ребенка. Различие между родительским согласием на усыновление, которому закон придает безусловное и окончательное правовое значение, и согласием указанных выше лиц видится в том, что последнее слово при усыновлении подопечных принадлежит суду, но не опекунам (попечителям), приемным родителям и руководителям детских учреждений. Решение суда об усыновлении прекращает опеку (попечительство) (ст. 39 ГК РФ) и служит основанием для расторжения договора о передаче ребенка для воспитания в приемную семью (ст. 152 СК РФ)[37].
Следующее условие закреплено в п. 1 ст. 132 СК. Это согласие 10-летнего ребенка на его усыновление и, что очень важно, решение суда ставится в зависимость от такого согласия. Закон считает правообразующим согласие усыновляемого ребенка десяти лет и старше на собственное усыновление; при отсутствии такого согласия суд не может принять соответствующего решения.
Десятилетний возраст ребенка является своеобразной возрастной границей, устанавливающей переход от той детской поры, когда ребенок является по преимуществу объектом родительской заботы и попечения, к времени становления его как равного субъекта семейно-правовых отношений. Данный возраст присутствует в качестве юридического факта еще в нескольких статьях Семейного кодекса, имеющих важнейшее значение для всей будущей жизни ребенка.
Применительно к п. 1 ст. 132 СК РФ необходимо подчеркнуть, что усыновление ребенка десяти лет и старше практически возможно при согласии на это всех участников данного процесса, за исключением лиц, названных в ст. 131 СК РФ. Согласие ребенка является одним из юридических факторов усыновления.
Форма выражения согласия ребенка на усыновление может быть устной, письменной и, возможно, конклюдентной. Суд, конечно, зафиксирует факт согласия в письменной форме, отразив его в решении по делу об установлении усыновления. Но поскольку процедура усыновления начинается ранее собственно судебного заседания, а сам ребенок должен понимать значение происходящего, его согласие может быть подтверждено любыми доказательствами и затем выражено непосредственно в суде. Исключение из правила о даче согласия на усыновление самим ребенком 10-летнего возраста сделано в п. 2 ст. 132 СК РФ. Оно касается того случая, когда достигший десятилетия ребенок уже рос в семье усыновителя и считает его своим родителем. Разрушать это представление ребенка, спрашивая его согласие на усыновление, негуманно, а потому недопустимо. Для всех будет лучше, а особенно для самого ребенка, оставить его в неведении, тем более что подобное незнание охраняется тайной усыновления, которой связаны все участники процесса. Семейный кодекс поступил правильно, отступив от испрашивания согласия 10-летнего ребенка на усыновление в этом исключительном случае. Вероятно, что и само присутствие ребенка в суде при установлении усыновления в подобной ситуации нежелательно[38].
Нередко появление в жизни ребенка новых родителей, отчима (мачехи) по самым разным причинам не сопровождается оформлением усыновления. Однако со временем становится ясно, что, заменив родителя, будущий усыновитель не совершил ошибки. Мало того, между лицом, заменившим родителей или одного из них, и усыновленным нередко возникают поистине родственные отношения. Когда же такие перемены происходят в жизни маленького ребенка, он обычно считает постороннего ему человека родным. Чтобы не разрушать подобную иллюзию, имеющую в своей основе доброе начало, п. 2 ст. 132 СК разрешает суду установить усыновление без получения на то согласия усыновляемого.
Четвертое условие – это согласие другого супруга, если он не усыновляет ребенка (ст.133). Его интересы, права, особенно имущественные, на прямую связаны с усыновлением, после которого появляется еще один законный наследник, потенциальный получатель алиментов, пенсии по случаю утраты кормильца и проч. Пункт 1 ст. 133 СК РФ отражает позицию законодателя, согласно которой семья не является самостоятельным субъектом права и не может усыновить ребенка именно как семья, как целое. Усыновление возможно двумя супругами одновременно, а также одним супругом, но при согласии другого. Такая законодательная конструкция витоге приводит к равнозначному правовому результату, поскольку ребенок все-таки усыновляется семьей, основанной на браке.
Искусственность данного решения очевидна в связи с тем, что не усыновляющий супруг всего лишь соглашается (не возражает) с усыновлением ребенка другим супругом. Фактически это может означать некое его равнодушие к одному из важнейших этапов семейной жизни — усыновлению и породить сомнение о соответствии усыновления интересам ребенка. Семья — единая община, и разногласие в ней по вопросу усыновления может свидетельствовать о неблагополучии в супружеских отношениях[39].
Согласие второго супруга должно быть выражено в письменной форме либо на заявлении в суд с просьбой об установлении усыновления, поданном официальным усыновителем, либо в самостоятельном заявлении.
В п. 2 ст. 133 СК РФ предусматривается случай, когда согласия одного из супругов на усыновление вообще не требуется. Эта парадоксальная ситуация возникает при прекращении супругами семейных отношений и не проживании совместно более года, а также если неизвестно место жительства другого супруга. Иными словами, один супруг более года скрывается от другого супруга, хотя предполагается, что он жив и здоров. В этом случае закон требует, чтобы исчезнувший гражданин (гражданка) был признан судом безвестно отсутствующим по заявлению заинтересованного супруга (ст. 42 ГК РФ). Семейный кодекс, однако, занимает иную позицию и при установлении усыновления от покинутого супруга не требует возбуждения дела о признании безвестно отсутствующим супруга, покинувшего его, порождая тем самым состояние большой правовой неопределенности не только и имущественных правоотношениях супругов, но и в вопросе социальных прав и обязанностей. Несмотря на фактическое отсутствие одного из супругов, брак с отсутствующим не считается юридически прекращенным, и отсутствующий помимо своей воли становится отчимом (мачехой) усыновленному ребенку. Насколько подобная ситуация при возможной явке пропадавшего супруга отвечает интересам усыновленного ребенка, да и самого объявившегося, остается неясным, так как не принимавший участия в усыновлении супруг не приобретает по отношению к усыновленному никаких прав и обязанностей[40].
Таков сравнительно небольшой, но существенный перечень условий усыновления, имеющий прямое отношение к возникающим или, наоборот, к прекращающим свое существование правам и обязанностям лиц, заинтересованных (незаинтересованных) в усыновлении ребенка. Но примечательной особенностью этих условий является то, что все они относятся к правилам, имеющим исключения.
Возникновение в результате усыновления правоотношений, тождественных кровнородственным, отражается в правилах СК, которые позволяют внести внешние, правда, крайне важные изменения в документы усыновителя и усыновляемого, подтверждающие наличие «родственной» связи между ними. Так, согласно п. 1 ст. 136 СК, по просьбе усыновителей суд может принять решение о записи усыновителей в книге записей рождений в качестве родителей усыновленного. Отсутствие такой записи, чем бы оно ни объяснялось, никак не влияет на правовые последствия усыновления. То же относится к имени, отчеству, фамилии усыновленного, которые после усыновления могут не подвергаться изменению[41].