Не удивительно, что Секретный комитет, всеми силами старался замедлить ход реформы, изобретая все новые и новые проволочки. Даже его преобразование в феврале 1858 года в Главный комитет по крестьянскому делу, и начало гласной деятельности не изменило общего развития реформы, так как его состав остался неизменным. Более того, между консервативным Главным комитетом, возглавляемым Великим князем Константином Николаевичем и относительно либеральным Министерством внутренних дел оставались существенные противоречия. Так в январе 1858 года, незадолго до преобразования, Секретный комитет отвергает проект Министерства, выдвинутый тверскими либералами и противостоявший устремлениям, прежде всего московского консервативного дворянства.
Но не только московское дворянство, но и большинство помещиков России занимало откровенно консервативные позиции, противясь воли императора. Например, фрейлина императора и мемуаристка А.Ф. Тютчева так описывала свои впечатления после поездки в Нижний Новгород в августе 1858 года. Нижегородский губернатор А.Н. Муравьев, выступавший за освобождение крестьян, столкнулся с местным дворянством, которое «здесь более цепко и упорно держится крепостного права, чем где бы то ни было. Во главе оппозиции стоят Шереметьев и Стремоухов...». После своего возращения из Петербурга Шереметьев распространяет слухи, что император отказался от своих идей освободить крестьян, что «сильно приободрило непримиримых и утвердило их в фрондирующем настроении»[51]. Нижегородский губернский комитет раскололся на две части. Большинство требовало установить выкуп за личное освобождение крестьян, что вызвало резкое столкновение между большинством и меньшинством. В результате чего губернатор Муравьев был вынужден обратиться к министру внутренних дел С.С. Ланскому, который в свою очередь составил по этому поводу записку и довел ее до Александра II. Ответ императора был вполне категоричен, и через некоторое время в Нижнем Новгороде стали распространяться слухи, что «нет уже более никаких надежд».
Решение по Нижегородскому комитету стало своего рода прецедентом, наглядно показавшим поддержку императором меньшинства в губернских комитетах и одновременно одобрение им действий Министерства внутренних дел. Под «давлением» императора консерваторам приходилось уступить ряд позиций, но в целом они понимали, что за ними стоит практически все землевладельческое дворянство. Знал об этом и Александр II. Так в отчете III-го отделения Собственной Е.И.В. канцелярии за 1858 год прямо писалось, что: «большая часть помещиков смотрит на это дело как на несправедливое, по их мнению, отнятие у них собственности и как на будущее их разорение»[52].
С марта 1859 года, борьба между консерваторами и либералами переноситься в Редакционные комиссии, что указывает на снижении роли Главного комитета в решении крестьянского вопроса.
Одними из ярких представителей консервативной дворянской оппозиции правительственным реформаторам, стали члены так называемой группы «олигархов», выдвинувшие программу реформирования самодержавия, при одновременном укреплении политической роли первого сословия. К наиболее видным деятелям этого направления относились помещик А.М. Безобразов и его сыновья М.А. и Н.А. Безобразовы, граф В.П. Орлов-Давыдов, промышленник и землевладелец С.И. Мальцов, предводитель дворянства Орловской губернии В.В. Гагарин, предводитель дворянства Воронежской губернии И.В. Гагарин, помещики братья П.Б и Г.Б. Бланки, симбирский помещик Д.Н. Шидловский и другие выходцы из дворянских кругов[53].
По мнению дворянского публициста М.А. Безобразова самодержавие приняло опасный для страны вид самовластия, ее ослаблением воспользовалась корыстная бюрократия, стремящаяся править страной, «равнодушная ко всему, что не касается личных интересов, озабоченная собственным повышением и выгодами, она имеет главным предметом маскировать беспорядки и злоупотребления»[54].
Начавшиеся реформы еще сильнее подстегнули антибюрократические идеи Безобразова, изложенные им в записке, которую он озвучил осенью 1859 года на первом съезде депутатов от губернских дворянских комитетов. Где прямо обвинил либеральную бюрократию в искажении воли императора, и стремлении нанести всяческий вред дворянству и всему государству. А так же в навязывании чуждых и более того враждебных Российской империи западных либеральных идей. Положить этому предел, по мнению Безобразова, могло только выборное дворянское представительство. И для доказательства своей правоты он апеллировал к истории Древней Руси. Таким образом, он предлагал возродить самодержавие через выборное сословное представительство, при котором власть императора была бы фактически ограничена дворянским сословием, которое заняло бы главенствующую политическую роль и охраняло российские устои от разрушительных поползновений либеральной бюрократии и интеллигенции.
Идеи, высказанные камергером, вызвали гнев императора. Александр II посчитал их как попытку учредить в России олигархическое правление. В октябре 1859 года М.А. Безобразов был уволен со службы в Министерстве внутренних дел по неблагонадежности и выслан в свое имение под надзор полиции[55].
Но выступление Безобразова было далеко не единичным, с похожими публикациями из Берлина выступали его брат Н.А. Безобразов, публицист Н.Б. Герсеванов. В Париже свою брошюру издал граф В.П. Орлов-Давыдов. В своих работах они стремились доказать о важности политической роли дворянского сословия, являвшегося гарантом стабильности в государстве. Такие демарши со стороны дворянства вызывали явное раздражение императора и либеральных чиновников из его окружения. Для их подавления приходилось пользоваться различными мерами, в том числе и репрессивными, так как распространение данных идей могли привести к срыву намечавшейся реформы.
Окончательное формирование дворянской консервативной оппозиции происходит к началу 60-х годов, и находит свое выражение в работе дворянских губернских собраний. Так уже в 1861 году тульское дворянство высказало свое несогласие с проводимой реформой, предлагая пересмотреть ее на Общей комиссии дворянских депутатов от губерний[56].
Своеобразным лидером оппозиционеров стал Николай Александрович Безобразов (1816 – 1867), сын А.М. Безобразова, действительный статский советник с 1852 года, в 1849 – 1853 годы предводитель дворянства Санкт-Петербургского уезда, с 1853 до 1856 года – Волоколамского уезда Московской губернии[57]. В январе 1862 года, он, выступая на чрезвычайных сессиях дворянских собраний в Москве, а позже в Петербурге, подверг жесточайшей критике «Положения 19 февраля»[58] которые по его мнению, полностью противоречили Жалованной грамоте дворянству от 1785 года. Крестьянская реформа, заявлял он, нарушила законные права дворянства, и прежде всего права собственности[59]. Безобразов предложил собрать Государственное дворянское собрание, которое в дальнейшем превратилось бы в постоянное законосовещательное учреждение. И хотя идея политического реформирования власти пользовалась поддержкой среди политически активной части дворянства, оформить свои предложения в качестве законных ходатайств Н.А. Безобразову не удалось. На собраниях Московской, Петербургской, Псковской и других губерниях за них энергично ратовали консервативно настроенные дворяне. Остановить поток ходатайств такого рода смогло лишь вмешательство самого императора, который в феврале 1862 года повелел объявить дворянским собраниям, что их суждения по вопросам государственного устройства России останутся без последствий[60]. В 1865 году в ответ на «Всеподданнейший адрес» московского дворянства, подчеркивавший роль первого сословия в служении империи «для пользы отечества и порядка… призванные сохранить драгоценные для народа и… истинного благоустройства государства нравственные и политические начала»[61], Александр II издает «Рескрипт к министру внутренних дел», в котором очень негативно и в резких формах относиться к «узколобости» российского дворянства. «Никому из них не предоставлено предупреждать мои непрерывные о благе России попечения и предрешать вопросы о существенных основаниях ее общих государственных учреждений. Ни одно сословие не имеет права говорить именем других сословий. Никто не призван принимать на себя передо мной ходатайство об общих пользах и нуждах государства. Подобные уклонения от установленного действующими узаконениями порядка могут только затруднить меня в исполнении моих предначертаний… Я твердо уверен, что не буду встречать впредь таких затруднений со стороны русского дворянства»[62].
Все эти выступления дали основания для слухов о том, что в консервативных кругах ходит идея создания аристократической партии по типу английских тори. Однако ее воплощение вылилось лишь в учреждении в 1866 году «Общества взаимного поземельного кредита» – где под видом оказания финансовой помощи консолидировалось недовольное дворянство. Но как справедливо отметил А.А. Корнилов: «английская система, несомненно, аристократическая, но этот аристократизм являлся хотя и консервативным, но в то же время конституционным началом…. В России же аристократизм… является совершенно другим. Аристократия… сама стремилась подавлять интересы народа под крылышком самодержавной власти»[63].