Обстановка позволяла русскому командованию нанести крупное поражение 8-й немецкой армии. Но благоприятный момент был упущен. Вместо того чтобы организовать преследование разбитых в Гумбиннен-Гольдапском сражении германских войск, генерал Ренненкампф бездействовал. По его приказу войска в течение суток находились на отдыхе, приводя себя в порядок. Только 10 (23) августа они начали медленное продвижение к западу от реки Ангерап, почти не встречая сопротивления. Командование и штаб армии достоверных сведений о противнике не имели.
На направлении действий 2-й (Наревской) армии события вначале тоже развивались успешно. 4 (17) августа войска выступили с рубежа реки Нарев. Марш-Маневр совершался в трудных условиях. Стояла жара. Хороших путей сообщения не было. Приходилось двигаться по песчаным дорогам. Чтобы ускорить марш, дневок не давали. Преодолев за трое суток расстояние в 80 км, войска армии Самсонова 7 (20) августа перешли государственную границу России и вторглись на территорию Восточной Пруссии. Главную группировку составляли четыре армейских корпуса: 6-й, 13-й, 15-й и 23-й. Правый фланг ее обеспечивался 2-м, а левый – 1-м армейскими корпусами. Со стороны противника на этом направлении действовали части 20-го армейского корпуса Шольца в составе около 3,5 дивизии.
Ставка придавала большое значение операции 2-й армии. 9 (22) августа Жилинский писал Самсонову: «Верховный главнокомандующий требует, чтобы начавшееся наступление корпусов 2-й армии велось самым энергичным и безостановочным образом. Этого требует не только обстановка на Северо-Западном фронте, но и общее положение»[14].
10 (23) августа Жилинский направил А. В. Самсонову телеграмму, в которой говорилось, что германские войска после тяжелых боев, окончившихся победой над ними армии Ренненкампфа, поспешно отступают, взрывают за собой мосты. Самсонову ставилась задача «Оставив 1-й корпус в Сольдау и обеспечив левый фланг подлежащим уступом, всеми остальными корпусами энергично наступайте на фронт Зенсбург, Алленштейн, который предписываю занять не позже вторника 12 августа. Движение ваше имеет целью наступление навстречу противнику, отступающему перед армией Ренненкампфа, с целью пресечь немцам отход к Висле»[15]. Эти указания, как и директива от 31 июля (13 августа), требовали от войск 2-й армии наступать строго на север. По мнению Самсонова, такое направление не обеспечивало должный охват группировки противника и выполнение основной задачи его армии – воспрепятствовать ее отходу к Висле. Он просил Жилинского отклонить направление главного удара примерно на 60 км к западу и наступать на фронт Остероде, Алленштейн. Опасаясь, что наступление 2-й армии в северо-западном направлении приведет к отрыву ее от 1-й армии и усложнит организацию взаимодействия между ними, фронтовое командование отклонило это предложение. 11 (24) августа Самсонов, донося об успешном продвижении войск его армии, вновь настаивал на своем предложении [16]. На этот оно было принято. Начальник штаба фронта В.А. Орановский писал Самсонову: «Если удостоверено, что неприятель отходит на Остероде и ввиду того, что отступление противника к Кенигсбергу не удается перехватить, главнокомандующий согласен на изменение наступления 2-й армии на Остероде, Алленштейн, но с тем, чтобы направление между озерами и Алленштейном было прикрыто одним корпусом»[17].
12 (25) августа Самсонов отдал приказ, смысл которого состоял в том, что войска 2-й армии должны были продолжать наступать на фронте Остероде, Алленштейн[18]. В центре наступала ударная группа в составе 13-го и 15-го корпусов. Правый фланг ее обеспечивался 6-м армейским корпусом и 4-й кавалерийской дивизией у Бишофсбурга, а левый -1-м армейским корпусом, 6-й и 15-й кавалерийскими дивизиями у Сольдау.
Соображения русского командования совершенно не отвечали истинному положению вещей. Все расчеты строились на неправильной оценке обстановки. Полагали, что противник разгромлен и отступает частью к Кенигсбергу, а частью к рубежу Вислы. Операция считалась по существу законченной. Надеялись в скором времени перебросить свои войска из Восточной Пруссии на другое направление. Ставка энергично работала над планом наступления от Варшавы на Познань. В одной из ее документов говорилось о необходимости «торопиться с очищением от противника Восточной Пруссии, дабы стала возможной переброска армии генерала Ренненкампфа на левый берег реки Вислы»[19]. Действительность была, однако совершенно иной.
Поражение германских войск в Гумбиннен - Гольдапском сражении и известие о переходе в наступление Наревской армии генерала Самсонова сильно обеспокоили командование 8-й армии. Вечером 7 (20) августа генерал Притвиц отдал приказ об отступлении. Он доносил в главную квартиру: «Ввиду наступления крупных сил с линий Варшава, Пултуск, Ломжа не могу использовать обстановку впереди моего фронта и уже ночью начинаю отход к Западной Пруссии. В предельной степени использую железнодорожные перевозки»[20]. Одновременно штаб 8-й армии продолжал внимательно изучать обстановку. Это задача облегчалась тем, что русские всю оперативную документацию передавали по радио открытым текстом. Убедившись в пассивности действий Ренненкампфа, Притвиц изменил ранее принятый план об отступлении своих войск за Вислу. Он решил прикрыться частью сил от Неманской армии.
Первоначальное решение командования 8-й армии об оставлении Восточной Пруссии не встретило одобрения в главной квартире. И хотя оно вскоре было отменено, и был принят новый план, отвечавший взглядам верховного командования, судьба генерала Притвица и его начальника штаба генерала Вальдерзее была решена. 8 (21) августа они были сняты с занимаемых постов. В место них были назначены: командующим армией – генерал П. Гинденбург, начальником штаба - генерал Людендорф.
Новое руководство армии нашло план, принятый прежним руководством, отвечающим обстановке и решило проводить его в жизнь. План Людендорфа заключался в том, чтобы сковывая центральные корпуса (15-й и 13-й) 2-й армии с фронта частями 20-го корпуса, 1-й ландверной и 3-й резервной дивизиями, нанести два согласованных между собой удара: главный -1-м корпусом с бригадой Мюльмана на Уздау против 1-го русского корпуса, развивая затем наступление в тыл центральным корпусам, и второй удар – 17-м и 1-м резервными корпусами против 6-го русского корпуса и затем в промежуток между Бишофсбургом и Алленштейном для развития удара во фланг и тыл тех же корпусов. Привлечение 1-го резервного и 17-го армейского корпусов для наступления против 2-й русской армии с севера зависело исключительно от действий Ренненкампфа. Генерал Людендорф писал: «Если он сумеет использовать успех, одержанный при Гумбиннене, и будет быстро продвигаться вперед, то этот маневр становился немыслимым. В таком случае не оставалось бы ничего другого, как отводить 1-й резервный и 17-армейский корпуса в юго-западном направлении к Вормдиту, а другая группа 8-й армии задерживала бы тем временем Наревскую армию».[21]
С 13 (26) августа германское командование завершив, перегруппировку своих войск, приступило к осуществлению плана. В этот день 6-й русский корпус, атакованный 17-м армейским и 1-м резервным корпусами немцев, отошел от Бишофсбурга. На следующий день немцами был передан от имени командира 1-го армейского корпуса ложный приказ об отходе. Это привело к отступлению корпуса. В итоге боевых действий 13 (26) и 14(27) августа положение второй армии Самсонова ухудшилось. Ее центральные корпуса, не встречая сопротивления, значительно продвинулись на север и достигли Алленштейна. Однако корпуса, действовавшие на флангах, не использовали полностью свои возможности, и отошли: 6-й к Ортельсбургу, а 1-й к югу от Сольдау. Фланги группы центральных корпусов оказались открытыми.
Германское командование рассчитывало окружить 13-й и 15-й корпуса. Главный удар наносился по левому флангу русских в районе Сольдау. В свою очередь Самсонов также планировал активные действия. Он решил силами 23-го и 1-го армейских корпусов сковать противника в районе Сольдау, а силами 13-го и 15-го корпусов нанести удар на юго-запад во фланг и тыл противника. 6-му корпусу было приказано передвинуться в район Пассенгейма и обеспечивать контрудар с северо-востока.[22]
15 (28) августа на левом фланге 2-й армии развернулись ожесточенные бои. Чтобы непосредственно руководить проведением контрудара, в район боевых действий прибыл Самсонов с оперативной частью штаба армии. Это прервало его связь со штабом фронта, фланговыми корпусами и в целом отрицательно сказалось на управлении войсками. Русские одержали ряд тактических успехов. Маневр противника по окружению центральных корпусов 2-й армии был сорван. Но Самсонов сознавал трудное положение своих войск и вечером отдал приказ об отходе.[23]
Противник признавал неудачу операции по окружению русских корпусов. С утра 16 (29) августа он намеревался вести преследование войск 2-й армии, которым по приказу Самсонова надлежало отходить. Поздно ночью Гинденбург доносил верховному командованию. «Сражение выиграно. Преследование завтра будет продолжаться. Окружение двух русских корпусов, вероятно, больше не удастся»[24]. Организация преследования возлагалась на 1-й и 20-й армейские и 1-й резервный корпуса. 17-му корпусу было приказано сосредоточиться у Алленштейна и быть готовым действовать против 1-й армии русских, возможность наступления которой вызывала тревогу у германского командования.